Софья (обманутые иллюзии) (СИ) - Леонова Юлия (читаем книги онлайн txt) 📗
- Я согласна mon cher, - улыбнулась Бетси, легко касаясь плеча супруга, - Наша доблестная армия защитит нас от любых напастей. О храбрости наших офицеров можно слагать легенды. Вот давеча, графиня Загряжская рассказывала мне про поистине отважный поступок поручика Чернышёва. Ты должен быть знаком с ним. Серж бывал у нас, - заметила она.
- И что же такого отважного совершил поручик, душа моя? – иронично поинтересовался князь.
- Он спас девицу, которая надумала топиться и сбросилась с Аничкова моста в Фонтанку, - отозвалась Бетси, обводя глазами своих гостей, что внимательно слушали ее речь.
- И кто же это девица? – бледнея, спросила Софья.
- О том неизвестно, - пожала плечами Бести. – Графиня с ней незнакома, да и разглядеть ее толком не успела. Но поручик воистину герой. Броситься с моста, чтобы спасать, решившую покончить с собой дурочку, надо быть очень храбрым, чтобы так рисковать.
Гости закивали головами и принялись обсуждать сие происшествие. Надо полагать, что сразу было озвучено несколько причин, по которым никому не известная девица решила покончить с собой. Самой первой само собой была названа несчастная любовь. Софья не принимала участия в обсуждениях, но жадно ловила каждое слово, дабы понять насколько много известно Бетси из того, что произошло. То, что личность Кити, так и осталась никому не ведома, могло только радовать. «Надобно отдать должное Чернышёву, - с нескрываемым облегчением выдохнула она, - он не только сохранил в тайне само происшествие, но и не выдал ни имени спасенной им девушки, ни причин побудивших ее совершить столь отчаянный шаг». О том, что Серж никому ничего не рассказал, кроме Александра, Софи поняла со слов Бетси, которая посетовала на то, что поручик категорически отказывается обсуждать сие происшествие.
- Софья Михайловна, - вывел ее из задумчивости тихий вкрадчивый голос, - А что вы думаете о поступке поручика? – поинтересовался Адам Чартинский, присаживаясь на диван подле нее.
- Я... – растерялась Софи, - я думаю, поручик очень храбр и совершил благое деяние.
- Вы считаете, что спасти девицу, которая решила уйти из жизни, благое деяние? – иронично улыбнулся Адам. – Она ведь не просила его о том и очень даже, может быть, что проклинает своего спасителя.
- Вздор! – вскинулась Софья. – Жизнь, - это величайшая ценность и благо, которое дается человеку. Ежели человек, единожды ошибся, то это вовсе не означает, что он не сожалеет о своих ошибках, и будет непременно стараться их повторить.
- Скажите, отчего ваш супруг никогда не посещает наших маленьких собраний? – меняя тему разговора, спросил Чартинский.
- Александр очень занят делами службы? – нехотя отозвалась Софья.
- Настолько занят, что отпускает свою очаровательную супругу одну? – вздернул бровь молодой человек.
Софье был неприятен тон, каким вдруг заговорил с ней Адам, и она, повинуясь внутреннему порыву, постаралась отодвинуться от него, насколько это было возможно на узеньком диванчике. Она вдруг обратила внимание, что рука Адама покоится на спинке дивана и едва не касается ее плеча.
- Я полагаю, что здесь нахожусь в обществе друзей и мне нечего опасаться, - парировала она.
- Конечно, здесь собираются друзья, - согласился с ней Чартинский. – Но ведь даже у друзей могут возникнуть иные чувства, несколько далекие от дружеских.
- Я не понимаю вас, - пробормотала Софи, желая прервать сей разговор, но, не зная, как сделать это, не оскорбив Адама.
Она беспомощно огляделась, ища глазами Бетси, но хозяйка салона была слишком занята, рассказывая уже другую пикантную историю.
- Я говорю о страсти, что вспыхивает вдруг между мужчиной и женщиной и оба сгорают в этом огне не в силах поменять ничего.
- Ах! О страсти, - рассмеялась Софья. – В таком случае немаловажно, чтобы сия страсть была взаимна. Разве не так?
- Но как то понять, ежели о том, не спросить? – улыбнулся Чартинский.
- Я думаю, что женщина всегда найдет способ дать понять объекту своей страсти о чувствах ею испытываемых, - холодно улыбнулась Софи.
- Очень рад был с вами увидеться, Софья Михайловна, - усмехнувшись, Адам поднялся со своего места, - очень жаль, но вынужден вас оставить, меня к семи ожидают в клубе. Кстати, отчего ваша очаровательная belle-soeur не приезжает с вами?
- Кити занемогла, - вспыхнув при упоминании сестры Александра, отозвалась Софья. – Но ее недуг уже почти прошел, и вскорости вы сможете ее увидеть, - торопливо добавила она.
Возвращаясь, домой от Бетси, Софи беспрестанно думала об Адаме. «Отчего он заговорил сегодня со мной? – недоумевала она. – И как же неприятен был этот разговор. О нет, я даже думать не хочу о том. Неужели он намекал, что испытывает ко мне какие-то чувства, когда говорил о страсти? Нет-нет. Я не буду думать о том. Это так гадко!»
Чартинский младший был недурен собой. Пожалуй, многие особы женского пола, даже нашли его весьма привлекательным. Он был не очень высок, зато хорошо сложен. Тонкий в кости, гибкий и изящный. Пожалуй, у него были очень красивые глаза, темные непроницаемые, опушенные длинными ресницами, вьющиеся волосы темно-каштанового цвета и очаровательная ямочка на подбородке. Адама можно было назвать даже красивым, но было в этой красоте что-то отталкивающее, что-то, чему Софья никак не могла подобрать названия. «Может это от того, что он попытался навязать мне свои чувства», - думала она. Подъехав к дому, она постаралась выкинуть из головы все мысли о Чартинском. Скоро должен был вернуться Александр, и они сегодня впервые за долгое время собирались поужинать все вместе, потому как Кити стало значительно лучше.
Глава 23
Спустя две седмицы после происшествия на мосту Кити совершенно оправилась от недуга. На лицо ее вернулся румянец, в потухшем было взгляде, вновь зажегся задорный огонь. Для Софи не было секретом, что причиной тому была не столько отступившая болезнь, сколько письма, которые она получала от Чернышёва.
Переписка эта носила характер вполне невинный: не было более пылких признаний, Серж в основном справлялся о здоровье Кити с пожеланиями скорейшего выздоровления. Но даже эти, ничего не значащие по сути записки, стали для нее неким поводом надеяться, что отношения поручика к ней переменилось.
Незадолго до Рождества в дом на Мойку, получив, кратковременный отпуск из корпуса, где обучался, пожаловал и сам хозяин дома младший брат Софи Мишель. Софья завела было разговор о том, что она и Кити уже достаточно злоупотребили его гостеприимством, и пора бы им вернуться в Вознесенское. Михаил, выслушав сестру, упросил ее остаться в столице.
- Я не могу часто бывать здесь, - говорил он, - и вы с Екатериной Сергеевной нисколько не стесняете меня. Напротив, ma chиre sњur (моя дорогая сестра), благодаря вам дом содержится в должном порядке, и, признаться честно, я тому очень рад.
Софи была очень тронута этим его признанием и в порыве чувства обнял брата, который, несмотря на свой юный возраст, был уже на целую голову выше ее. Мишель, казалось, смутился этого порыва, но смущение его быстро прошло, и он стиснул ее в крепком ответном объятии. Взрослея, он все более становился похожим на отца, чей портрет висел в кабинете. Софья не раз заставала брата перед этим портретом и, не желая тревожить его, всегда старалась уйти незаметно. Но в последний раз, Михаил заговорил с нею, не поворачивая головы, зная, что она остановилась и слушает его.
- Как это странно не знать ни своего отца, ни матери. Ты помнишь их? – повернулся он к ней.
- Не очень хорошо, - грустно улыбнулась Софи.
- Я часто смотрю на миниатюры в медальоне, что ты подарила мне в прошлое Рождество. Ты так похожа на маменьку.
- А ты весь в папеньку, - отозвалась Софья, любуясь молодым человеком.
- Признаться, мне не хватает их. Тетушка и дядюшка были добры к нам, но все же я пытаюсь представить нашу жизнь, какой бы она была, будь наши родители живы.
- Отец бы гордился тобой, - вздохнула Софи. – Жаль он не видит, каким ты стал.
