Роковой бал - Додд Кристина (электронная книга txt) 📗
– Джейн, – сжимая ее руку, лорд Атоу вернул ее к реальности. – Вы снова это сделали. Оставайтесь здесь, со мной, прошу вас.
Она огляделась. Лорд привел ее в укромный уголок – традиционное место для влюбленных. Но Джейн не была его возлюбленной и не хотела ею быть. Атоу был привлекателен, богат и казался добрым человеком. Он, вероятно, был мечтой любой девушки на выданье, но после восьми лет наблюдения за Мелбой и ее мужем Джейн без труда распознала в нем мужчину пустого, поверхностного и легко управляемого. Атоу не станет ее мужем, как и любой Другой мужчина, если уж на то пошло. Ею владели другие, не столь обычные мечты. И ее живопись.
– Лорд Атоу, мне нужно идти.
– Вы совершенно справедливо беспокоитесь о соблюдении приличий, – он наклонился ближе. – Если бы вы знали, что я чувствую к вам, вы бы затрепетали от одной мысли о том, чтобы остаться со мной наедине.
Джейн подумала, что он старается выглядеть опасным и чувственным – и довольно неудачно. Ему нужно взять несколько уроков у Блэкберна.
Затем Атоу расстегнул перчатку Джейн и запечатлел на ее запястье влажный поцелуй. Джейн поняла, что пора удирать.
Она резко вырвала руку, и ее перчатка осталась в руке Атоу. Джейн выхватила перчатку и быстро натянула ее.
– Лорд Атоу, прошу вас. Он придвинулся ближе.
– Дорогая Джейн. Я знаю, это слишком резко, но я прошу, я умоляю...
В этот момент оркестр издал какое-то непонятное блеянье.
– Что это? – быстро спросила девушка.
Она прервала этот пылкий спектакль, и глаза Атоу сузились от досады.
– Что?
Джейн обошла его и посмотрела в зал.
– Что... – лорд Атоу тоже туда смотрел. – О, это Фредерика. – Он произнес это имя с особенным презрением. – Нам не стоит беспокоиться о ней. Не теперь, когда мы вдвоем.
Джейн прошла в зал.
– Что она делает на оркестровой площадке? – На самом деле это ее не очень интересовало, но любопытство по отношению к Фредерике только что спасло ее от очень неприятной сцены.
Завладев всеобщим вниманием, Фредерика улыбнулась и взмахом руки подозвала гостей поближе.
– Я совершила самое потрясающее открытие, – ее голос разносился над танцевальным залом. – Среди нас есть человек, который скрывает прекрасный, истинный талант.
Она поискала глазами Джейн, затем перевела хищный, алчущий взгляд на Атоу.
Четыре лакея с трудом протиснулись в главную дверь. Они несли квадратный стол, на котором возвышалась большая задрапированная фигура. Сердце Джейн вдруг сильно забилось. Возможно ли это?.. А если возможно, то как же она сожалеет, что пренебрегла предостережениями Мелбы насчет Фредерики!
– Нельзя прятать такой талант от общества, – улыбнулась Фредерика, – ведь он может стать для нас редкостным развлечением. – Злобное выражение осталось на ее блестящих накрашенных губах.
– Итак, позвольте представить вам, – она стащила драпировку, – творение мисс Джейн Хиггенботем!
Тишина поразила зал, как удар молнии. И как гром после этого, все изумленно вздохнули. Затем, подобно шелесту ветра перед ужасной бурей, Джейн услышала, как по залу пробежал шепот:
– Блэкберн!
– Лорд Блэкберн!
– Это Блэкберн!
– Он голый!
Какое-то мгновение Джейн любовалась своим творением. В свете тысячи свечей статуя была восхитительна. Твердые, полные гордости и презрения черты. Классическая поза делала видимым каждый мускул, казалось, что эти мускулы мягко перекатываются под гладкой кожей из глины. Статуя выглядела такой настоящей, что Джейн хотелось закричать от гордости. Это была ее работа, ее лучшая работа! Произведение, в которое она вложила сердце и душу. И для создания которого применила все свое умение. Конечно, эти люди оценят истинное искусство и красоту, когда увидят их. Несомненно, они отнесутся к статуе с тем благоговением, которого она заслуживает.
Неохотно оторвав взгляд от своего творения, Джейн с надеждой посмотрела вокруг.
Но она не нашла восхищения. Только ужас. Возбуждение. Презрение.
Затем толпа расступилась, и она оказалась перед Блэкберном.
Как бы со стороны, словно издалека, как это бывает в ночных кошмарах, она заметила, что на лбу маркиза пульсирует красная жилка. Его красивый крупный рот превратился в узкую полоску. Руки в белоснежных кожаных перчатках сжимались и разжимались, будто между ними находилась шея Джейн. Он являл собой воплощение настоящей ярости.
Джейн судорожно сглотнула и попятилась, стараясь найти руку лорда Атоу, чтобы удержаться на ногах.
Но его не было рядом.
– Лорд Блэкберн, сознайтесь во всем, – Фредерика остановилась и захихикала. – Вы... позировали... для этой статуи?
– Нет! – сказала Джейн. – О нет.
Блэкберн быстро обернулся и посмотрел на Фредерику.
Она намекала на то, что Блэкберн терпеливо позировал, предоставляя себя пытливому творческому взгляду Джейн, в то время как это было неправдой. При создании скульптуры она использовала свои наблюдения и живое воображение.
– Я не позировал, – огрызнулся Блэкберн. Но чей-то веселый мужской голос заметил:
– Блэкберн не признается в этом, да и кто бы признался? Спокойствие толпы было нарушено этим комментарием подобно прорвавшейся на реке плотине.
Смех рвался наружу из каждого. Лорды и леди дрожащими пальцами показывали на лучшую работу Джейн. Они смеялись до тех пор, пока по щекам женщин не потекли черные от туши слезы, а у мужчин не помялись галстуки. Блэкберн начал грубо ругаться. Джейн чуть не сгорела от унижения.
Ее репутация была растерзана в клочья.
Глава 5
Смех. Джейн почти слышала его в танцевальном зале леди Гудридж. Она никогда не забудет его. Не сможет забыть. Ни смех, ни звон разбившейся китайской вазы эпохи династии Минг, ни глухой звук падающей в обморок Мелбы.
Все это было крахом репутации Джейн, крахом ее устремлений, ее жизни. С того дня весь мир для нее был полон горя и постылых обязанностей. И теперь каждый раз, когда Джейн слышала смех каких-нибудь шутников, она вздрагивала и оборачивалась, чтобы посмотреть, не показывают ли при этом на нее.
Но никто над ней не смеялся. На нее даже не смотрели. Все разглядывали Адорну.
А почему бы и нет? Над белокурыми волосами Адорны поработали щипцы искусного парикмахера, и теперь прелестные локоны завивались на затылке, открывая взглядам гибкую длинную шею. Модистка Виолетты сшила платье из простого белого муслина с золотым пояском, который подчеркивал пышную грудь девушки. Ее белые кожаные туфельки ладно облегали изящные ступни, а шелковые чулки шуршали, соприкасаясь с нижними юбками из льна.
Как всегда, фигура Адорны женственно покачивалась при ходьбе в каком-то свободном ритме, и этот ритм был призывом к брачным играм для особей мужского пола.
– Мадам, – высокий коротко стриженный мужчина с каштановыми волосами приблизился к Джейн и самоуверенно взял ее за руку. – Если бы я был настолько дерзок, чтобы представиться вам и показать свои верительные грамоты, вы бы познакомили меня со своей подопечной?
Дружный возглас неодобрения со стороны остальных мужчин отвлек Джейн от его милого, умоляющего взгляда.
– Ваши друзья едва ли это одобрят.
– Это не друзья, это ренегаты. – Он посмотрел вокруг. – Но у меня есть разрешение хозяина празднества. Блэкберн, расскажи этой достопочтенной дуэнье, кто ты, и объясни, что я приличный человек.
Джейн не пошевелилась, не посмотрела на маркиза. Она застыла, как лондонский уличный мальчишка, почуявший опасность. Краем глаза она заметила, что остальные джентльмены почтительно расступились и из толпы вышел высокий мужчина. Она также заметила, что Блэкберн разглядывал ее, как будто она и вправду была уличным мальчишкой, измазанным в саже и совершенно здесь неуместным.
Да так и было. О Боже, так оно и было...
– Я с трудом могу поручиться за твое благородство, Фиц, не прибегнув ко лжи. – Блэкберн произнес это холодно и раздраженно, и Джейн, содрогаясь, ждала, что он оскорбит ее. – Но я встречал эту... леди раньше. И могу представить тебя, если хочешь.
