Запретное пламя - Бейкер Мэдлин (читать книги онлайн регистрации txt) 📗

Кэтлин не сказала во время обеда больше ни слова, и ее угрюмость помешала вести обыч­ные разговоры за столом. Едва поев, Уайли и другие работники извинились и встали. Остал­ся только Лютер. Он откинулся на спинку сту­ла и свернул папиросу. Он знал Кэтлин чуть ли не с рождения и был уверен, что на этот раз ее злость не продлится долго. Во время путе­шествия на запад ей было из-за чего злиться: нападения индейцев, плохая погода, упрямые мулы и вечная нехватка воды. Но злость ее длилась не больше нескольких минут, а потом она снова была вместе со всеми, стараясь де­лать все, что только могла, подбадривая осталь­ных и уверяя их, что завтра все изменится к лучшему. Он никогда не видел, чтобы она рас­страивалась надолго, не считая того случая, когда были убиты ее братья…

Лютер задумчиво посмотрел через стол на метиса.

– Ты объезжал когда-нибудь лошадей?

– Бывало. Лютер кивнул.

– Мы потеряли лучшего ковбоя в прошлом году. Уайли хорош, но грубоват. Тяжелая рука, понимаешь?

Рэйф тоже кивнул.

– Нам бы пригодился такой человек, – об­ратился Лютер к Брендену.

Тот пожал плечами.

– Хочешь эту работу, Галлахер?

– Естественно. Это не то, что гоняться за коровами.

Лютер хмыкнул. Любой нормальный муж­чина предпочитает работать с лошадьми, а не со скотом.

– Значит, договорились. Когда загоним этот табун, у тебя будет достаточно работы до осени.

– Меня это тоже вполне устраивает, – от­ветил Рэйф, бросив взгляд на Кэтлин. Она сидела прямо, не сводя глаз с чашки, кото­рую держала в руке. Гневный румянец на щеках пропал, но глаза были по-прежнему неспокойны.

Через пару минут Бренден извинился и встал из-за стола. Рэйф ушел почти сразу пос­ле него, и Кэтлин с Лютером остались одни.

– А он не любитель поговорить, – заметил Лютер. – Полукровка, я хотел сказать.

Кэтлин пожала плечами.

– Может, ему нечего сказать.

– Может, и так… А может, и нет.

– Я еще никогда не слышала, чтобы ты взял кого-нибудь на работу без всяких рекоменда­ций, и даже не посмотрев, как он работает.

– Верно. Но я видел, как он обращается с этой вороной кобылой. Он знает лошадей как самого себя, это уж точно.

Кэтлин кивнула. Тут у нее вырвался раз­драженный вздох.

– Лютер, ну почему папа не разрешает по­ехать мне за мустангами? Я езжу верхом не хуже любого из вас.

– Конечно, – согласился Лютер. – Не я ли тебя учил? Но там девушке не место. Ладно, ладно, – поднял он руки, предупреждая ее воз­ражения. – Не в том дело, что ты плохо ез­дишь или у тебя не хватит сил. Просто, когда мужчины выслеживают табун мустангов, им не до того, чтобы следить за своими манерами и языком. Ты будешь их стеснять. К тому же это тяжелая и грязная работа, да и опасная очень. Лучше тебе остаться дома со мной и Поли, тогда и твоему отцу не придется волно­ваться за тебя.

Плечи Кэтлин уныло опустились. Если даже Лютер был против ее поездки, значит, у нее нет ни единого шанса.

– Они отправятся рано, – сказал Лютер, встав и взяв в руки шляпу.

Кэтлин кивнула:

– Спокойной ночи, Лютер.

Кэтлин стояла на крыльце и смотрела, как мужчины уезжают со двора. Это несправедли­во, думала она с раздражением. Они уезжают и будут там весело проводить время, а она должна сидеть дома. Она вспомнила, как слу­шала рассказы Лютера о том возбуждении, ко­торое испытываешь, глядя на скачущий табун диких лошадей, о захватывающей погоне по прерии… Он говорил, что это незабываемое зрелище. Кобылы и жеребята бешено скачут, а их хвосты и гривы развеваются, словно фла­ги на ветру, а жеребец бежит рядом, кусая бока отстающих лошадей. Кэтлин взглянула на са­рай. Большие табуны исчезали по мере того, как все больше и больше переселенцев продви­галось на запад. Дикие лошади оттеснялись с земель, дававших им корм, изгородями фер­меров. Многих молодых животных ловили и приручали, старых браковали и убивали. Ка­кую-то роль играли в этом и индейцы, кото­рые в хорошее время использовали лошадей как транспорт, а в плохое – как пищу.

Кэтлин нахмурилась: может быть, это последний дикий табун в окрестностях. Если она не увидит его теперь, у нее может больше и не быть такой возможности.

Девушка встряхнула головой и направилась в дом. Она надела вытертые джинсы и шерстя­ную рубашку с длинными рукавами. Бросив запасную рубашку, куртку, щетку и гребешок в седельную сумку, она побежала к сараю.

Поли нахмурился, увидев, как она привя­зывает сумку к седлу:

– Куда это вы, мисс Кармайкл?

– С отцом.

– Мисс Кармайкл, стойте! Черт возьми, твой отец снимет с меня за это шкуру! – закричал Поли вслед девушке, галопом вылетевшей со двора.

Рэйф ехал в отдалении от Брендена и осталь­ных. Было слишком очевидно, что его присут­ствие никем не приветствуется. Несмотря на настойчивость Кармайкла и уверения Лютера, что Рэйф на ранчо долго не задержится, осталь­ные отказались его принять. Впрочем, Рэйфу все равно. Ему нравилось ехать одному, не за­дыхаясь в пыли, поднятой теми, кто впереди.

Его мысли вернулись к Летнему Ветру… Он впервые заметил ее в тот вечер, когда ее отец объявил, что его дочь стала женщиной. Во вре­мя последовавшего за этим четырехдневного празднества Рэйф смотрел на нее с новым ин­тересом, впервые заметив, как ее глаза следят за ним, как она улыбается ему – скромно и в то же время призывно, как весело звучит ее смех.

Когда она ходила к реке за водой, он крал­ся за ней, выжидая удобный момент, чтобы застать ее одну. Сначала они только улыбались друг другу издали. Позже они разговорились об общих друзьях, сплетнях, танцах и играх. А потом они заговорили и о себе, узнавая все больше друг о друге. Он ухаживал за ней боль­ше четырех лет. К тому времени он стал при­знанным воином, который был уже в состоя­нии прокормить жену, а Летний Ветер стала еще прекраснее, еще желаннее…

Глаза Рэйфа посуровели. Ему вспомнился день, когда он отправился в вигвам Летнего Ветра просить ее руки. Ее там не оказалось. «Она пошла в лес за хворостом», – с понима­ющей улыбкой сообщила ему ее мать. Он тихо насвистывал, спускаясь по тропинке, где обычно ходила Летний Ветер. На сердце у него было легко, оно радостно билось в ожидании счастья. Он ждал этого дня больше четырех лет…

В поисках Летнего Ветра он зашел доволь­но далеко, а когда, наконец, увидел ее под ду­бом в пятнышках солнечных лучей, она была не одна. С ней был Горбатый Медведь, и его смуглая рука обнимала ее за тонкую талию. Они тихо смеялись, но смех затих в горле Лет­него Ветра, когда она увидела Рэйфа.

Горбатый Медведь резко повернулся, и его лицо потемнело от гнева. Много злых слов было сказано… Летний Ветер изо всех сил старалась все объяснить, умоляла Рэйфа понять ее и про­стить. Ее слезы распалили Горбатого Медведя, и он выхватил нож с клятвой, что убьет Рэй­фа, но будет жить с Летним Ветром. Рэйф от­ступил, не желая драться за женщину, кото­рая его обманула. Но Горбатый Медведь словно потерял рассудок. Со злобным рычанием он кинулся на Рэйфа, бешено размахивая ножом, Рэйф выхватил свой, он только защищался, не пытаясь атаковать противника, пока Горбатый Медведь не ранил его. Боль и жажда жизни вытеснили все остальные чувства из сердца Рэйфа. И тогда он начал драться, вспомнив все приемы, которым научил его отец на задвор­ках Нового Орлеана. Это спасло его, но стоило места в племени.

Рэйф очнулся от воспоминаний и с удивле­нием обнаружил, что сильно отстал. Он уже собирался пришпорить лошадь, как вдруг услышал позади приглушенный топот копыт. Остановив лошадь, он повернулся в седле и нахмурился, увидев за поворотом Кэтлин.

Кэтлин резко натянула поводья, заметив Рэйфа. Потом, поняв, что ее видят другие, вызывающе вздернула подбородок и пришпо­рила лошадь.

– Не должны ли вы ждать нас дома? – осве­домился Рэйф, усмехаясь.

Кэтлин пожала плечами. Он знал ответ не хуже ее самой.

– А вам не все ли равно? Какое вам до этого дело?

– Никакого, – легко согласился Рэйф. Взгля­нув на дорогу, он потер рукой челюсть и снова повернулся к Кэтлин.