В плену сомнений - Мартин Дебора (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

— Тогда, наверно, мои речи вам были не по вкусу.

— Да нет же! Вы говорили блестяще! — И тут же она осеклась. Похвалами от него не отделаешься.

Его дотоле серьезное лицо озарилось широкой, радостной улыбкой.

— Благодарю вас.

Он неожиданно взял ее руку в свои ладони, и Джулиана почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она растерянно смотрела, как Воган сжимает ее пальцы, и не находила, что сказать. Но едва она попыталась освободить руку, как услышала голос Вогана:

— Это вы, вы помогли мне говорить. Мне казалось, что все вокруг настроены враждебно, кроме вас одной.

Он с благодарностью посмотрел на нее.

— Все, кроме вас. Я чувствовал, как у меня появляются новые силы всякий раз, когда вы улыбались мне. Да и как же иначе! Ведь ваше лицо излучает тепло. Какой же мужчина не доверится вам!

Признательность, выраженная столь странным образом, смутила Джулиану. Отец всегда упрекал ее за слишком фамильярное обращение с незнакомыми людьми, но она не могла вести себя иначе. Просто к некоторым она с первого взгляда ощущала непреодолимую симпатию. Как, например, к мистеру Вогану. Но говорить ему об этом, разумеется, не следовало.

— Простите меня за навязчивость, но могу ли я узнать ваше имя? — настаивал Воган.

— Мое имя?

Ее смущение, казалось, позабавило его.

— Да, ваше имя.

О Господи, как же теперь ей выпутаться? Джулиана испуганно оглянулась в поисках Летиции, но холл, в котором очутились она и Воган, был пуст. Те, кто еще не разошелся по домам, по-прежнему толпились в комнате.

— Неужели так сложен мой вопрос?

Она разглядывала его руки — мягкие, покрытые легким темным пушком, с длинными тонкими пальцами, какие бывают у музыканта… или поэта. Эти пальцы, казалось, приросли к ее рукам, словно канаты, удерживающие судно в гавани, и она уже не надеялась, что ей удастся освободиться от них.

— Мне нужно идти, сэр.

Все напрасно, и это она поняла по внезапной лукавой улыбке, тронувшей его губы.

— «Той, что, призвав, отвергнет сей миг…»

Джулиана с удивлением взглянула на него, совершенно позабыв всякую осторожность.

— Как, вы знаете «Похвалу девушке» Хью Мориса?

— Я вижу, вам тоже знакомы эти строки?

— Ну, конечно! — захлебываясь от радости, воскликнула она. — Хью Морис — один из моих самых любимых валлийских поэтов, а эта поэма мне в особенности нравится. Я даже помню ее всю наизусть. Постойте, как там… как там дальше?

Пока она напряженно пыталась вспомнить следующие строки, Воган нараспев, с наслаждением подчиняясь напряженному ритму стиха, продекламировал:

Той, что, призвав, отвергнет сей миг,

Ты любви поцелуй подари.

Но себя не вини,

Что обманчив невинности лик…

— Да… правильно. — С опозданием припомнив все четверостишие, Джулиана поняла, как неуместно оно прозвучало сейчас. Густой румянец разлился по ее щекам. Она почувствовала, что Рис осторожно гладит ее ладони.

— Эти строки словно о вас.

— О нет! — с нарочитой беспечностью в голосе ответила Джулиана. — Морис, кажется, умер еще задолго до моего рождения.

Воган удивленно посмотрел на девушку.

— Для простолюдинки вы слишком начитанны.

«Для простолюдинки». Как же она могла забыть, какую роль ей положено играть! И если она еще хоть на минуту задержится здесь и позволит себе выслушивать его комплименты, она провалит всю свою сегодняшнюю затею!

— Вы просто слишком мало знаете о простолюдинках.

— Одно я знаю: у вас — самые прекрасные глаза, какие я когда-либо видел у девушки. Они похожи на большие изумруды, отражающие в своем мерцании блеск солнца. Ваши глаза достойны поэмы.

— О! — беспомощно отозвалась Джулиана и почувствовала, как бешено колотится ее сердце. Он, кажется, и сам готов слагать стихи в ее честь. — Вам не следует так говорить, сэр.

Тем временем кончики его пальцев нежно поглаживали ладони Джулианы, отчего неведомый волнующий трепет разливался по всему ее телу.

— Мои слова смутили вас? Вы, должно быть, замужем?

— Нет, но…

— Значит, у вас есть суженый?

Она покачала головой. Затем, стараясь сосредоточиться на единственной задаче, которую ей необходимо было привести в исполнение, Джулиана сказала:

— Я не могу вам всего объяснить, но я недостойна вашего внимания. И поэтому разрешите мне уйти.

Но эти слова, напротив, лишь прибавили Рису решительности.

— Не говорите так. — Он опустился на ступеньку ниже и очутился так близко к Джулиане, что теперь она ощущала, как его жаркое дыхание обжигает ей лицо. — Мне нет дела до того, бедны вы или богаты.

Джулиане хотелось вырваться, убежать, но близость Вогана, словно мощная лавина, смела ее сопротивление.

— Теперь у меня нет ничего, — продолжал он, — поэтому меня вряд ли назовешь сквайром. Так что, может быть, это я недостоин вас. По крайней мере, ваш труд — честен и благороден, я же все еще бесприютно скитаюсь по белу свету.

Горечь, прозвучавшая в его словах, до глубины души тронула Джулиану.

— Но ведь вы уже нашли свое место, разве вы не понимаете? Вы указали людям, где правда, и это очень важно!

Исполненный признательности, Воган коснулся рукой ее щеки и мягко погладил.

— Вы и вправду считаете это важным, мой безымянный друг?

Его рука излучала тепло, согревавшее Джулиану, а близость этого едва знакомого мужчины сводила ее с ума.

— Да.

Пальцы медленно заскользили вдоль ее щеки вниз, к подбородку.

— И вы будете моим другом?

— Да. — На этот раз в голосе Джулианы прозвучала твердость.

— Ну что ж, теперь у меня появился друг. — Он с чувством посмотрел ей в глаза и задушевно, почти шепотом произнес:

Был бы в сердце жар,

А в душе любви пожар,

Если верен ты и горд,

Мы нанесем судьбе удар.

И, прежде чем Джулиана осознала, что он повторяет следующую строфу из поэмы Мориса, Воган склонил голову и запечатлел легкий поцелуй на ее губах.

Сперва было потрясение, но его поцелуй, исполненный нежности, подарил ей нечто, чего ей прежде не приходилось испытывать. Никто и никогда так не дотрагивался до нее! Никто и никогда просто не имел права так дотрагиваться до нее. Его поцелуй был самым ужасным оскорблением ее чести, но и самым сладостным удовольствием в ее жизни…

Не владея собой, Джулиана закрыла глаза, наслаждаясь мягкостью его губ и гадая про себя, так ли король Артур некогда целовал Гвиневеру. Вся отдавшись этому новому для нее чувству, она, казалось, забыла обо всем на свете.

Едва Джулиана попыталась перевести дыхание, как он обхватил ее за талию и еще крепче прижал к себе, словно она могла упасть. Запутавшись в юбках, она очутилась в объятиях Риса, боясь, как бы он не услышал, как бешено бьется в груди ее сердце. Заметь он ее смятение, он только воспользовался бы этим и продлил их поцелуй, даруя ей неизведанное наслаждение. Его губы были так мягки и нежны в своей настойчивости, так легки, словно дыхание! Джулиана внезапно вновь ощутила их на своих губах и, закрыв глава, полностью подчинилась сладостному ощущению.

— О Боже, госпожа! — донесся до нее крик на английском языке. — Джулиана! Прекратите сейчас же!

Громоподобный голос камеристки столь неожиданно прервал их упоительную близость, что казалось, то был глас Божий, снизошедший с небес. Оттолкнув от себя Риса, Джулиана отшатнулась в сторону и в ужасе прикрыла губы руками. К ней, выбираясь из шумного зала, уже спешила Летиция в сопровождении печатника Пеннанта.

Но Воган не обратил на них ни малейшего внимания. Его чувственные губы дрогнули в улыбке.

— Джулиана… по крайней мере, теперь я знаю, как вас зовут.

Но и Летиция уже подоспела.

— Идемте, — сказала она, оттаскивая Джулиану прочь от Вогана и бросая красноречивые взгляды на Пеннанта. — Сейчас же пойдемте домой.

— Нет, постойте! — попытался остановить Рис служанку, изо всех сил тащившую за собой Джулиану.