Проклятие любви - Лей Тамара (полная версия книги txt) 📗
«Но почему тогда лишь одна я не занималась с мечом? — размышляла девушка и тут же нашла ответ. — Потому что никто, кроме меня, не попал в немилость к Эдвину».
Развернув плечи, Райна взяла меч. Эдвин указал ей на деревянный ящик, где остались отметины от ударов мечом, нанесенных ею.
Весь остаток сил девушка вложила в удар. Казалось, трещали кости, но Райна вновь поднимала меч и рубила ящик, не обращая внимания на бормотание Эдвина.
Она решила, что скорее упадет обессиленная, чем перестанет упражняться с мечом. Но тут послышались голоса. Обернувшись, она увидела четырех всадников.
Один из них выглядел весьма живописно. Лошадь его, должно быть, знавала лучшие времена. Одетый в потрепанный плащ, из-под которого виднелась ряса, незнакомец, похоже, с трудом держался в седле. Но более всего его отличала от сподвижников Эдвина голова с тонзурой. Зачем это саксы привезли с собой монаха?
Эдвин пошел навстречу верховым. Райна, снедаемая любопытством, положила меч и тоже направилась к незнакомцам.
— Встретили его в лесу, бродил там, — объяснил тучный сакс. — Говорит, что за ним охотятся норманны.
Довольно часто соплеменники искали и находили убежище в Эндердесвольде, пополняя отряд Эдвина, где уже было девяносто человек. Но вожаку полагалось быть бдительным. Остановившись, он спросил:
— Ты сакс?
Тот кивнул головой.
— Как зовут тебя, брат?
— Юстас, — ответил незнакомец звучно и четко, без намека на акцент. — Брат Юстас из церкви Святого Августина.
Райну охватило непонятное волнение. Ей показалось, что она уже где-то встречалась с этим монахом. Девушка внимательно разглядывала его широкоплечую, мощную фигуру, грубое, но симпатичное лицо. Длинный нос, прямой, но немного сбитый на одну сторону, что напоминало о давнем переломе; выступающие скулы; твердый, резко очерченный подбородок — все говорило о сильной воле.
И вот их глаза встретились: на нее смотрели чистые голубые глаза, оттененные темными ресницами. Да, ничего не скажешь — хорош собой незнакомец, но прежде им встречаться все же не доводилось. Она бы непременно запомнила такого человека.
— Ты говоришь, за тобой гонятся? — продолжал допытываться Эдвин.
— Да.
— Почему?
— Норманны не заботятся о святынях саксов, не уважают веру нашего народа…
Замолчав, он воздел руки к небу:
— В гневе я бросил им вызов, и теперь они называют меня еретиком.
— Ты бежал от них?
Сжав кулаки, монах кивнул.
«Большие руки, — пришла в голову мысль Райне, — годятся для того, чтобы держать меч, а не молитвенник».
— Мне стыдно, что я бежал от них, — вздохнул монах, — но у меня не было другого выхода.
— Почему именно в Эндердесвольд?
Юстас пожал плечами.
— Я хотел ненадолго спрятаться в лесу, но заблудился.
Эдвин посмотрел на всадников, приведших монаха в лагерь:
— Его преследовали?
— Мы выждали немного, понаблюдали, — пояснил тучный сакс, — но никого не заметили. Я все же оставил там Урика и Даниэля.
Удовлетворившись этим объяснением, Эдвин вновь повернулся к брату Юстасу:
— Ты говоришь, что служишь Богу.
— Да.
— Как видишь, мы отверженные и не успокоимся до тех пор, пока норманны не уберутся с нашей земли.
Брат Юстас поочередно оглядел всех сподвижников Эдвина, ничуть не смущаясь их пристальных, изучающих взглядов. Когда очередь дошла до Райны, то она поежилась под его холодным взглядом. Юстас перевел глаза на ее волосы, посмотрел на сверкающее лезвие меча. Непроизвольно девушка стала дрожать и задержала дыхание.
— Продолжай, — кивнул монах Эдвину. Предводитель заложил руки за спину:
— Так как мы лишены святого благословения, может, вы присоединитесь к нам.
— И буду наставлять заблудших на путь истинный?
— Заблудших? — встрепенулся Эдвин. — Да, наши дни и ночи наполнены грехом. Да, наставь нас на путь истинный, брат Юстас, послушай наши исповеди и отпусти нам грехи, но не пытайся сделать нас смиренными. Еще не настало время.
Монах нахмурился, размышляя над предложением. Эдвин скрестил руки на груди:
— Есть только один ответ, брат. Служитель Бога удивленно поднял бровь:
— Какой же?
— Согласиться.
— А если я не соглашусь?
Эдвин широко улыбнулся:
— Как я уже говорил, есть только один ответ.
«Это означает, что он не позволит монаху уйти отсюда, — подумала Райна, — он не доверяет ему». Брат Юстас пожал плечами:
— Что ж, я просто вынужден согласиться.
Эдвин хлопнул его по плечу:
— Мудрое решение. Добро пожаловать в Эндердесвольд.
— А как твое имя? — служитель Бога виновато пожал плечами. — Мне же надо тебя как-нибудь называть.
— Я Эдвин.
— Эдвин, — задумчиво повторил монах, опустив глаза.
Райна насторожилась — эта история с монахом ей не понравилась, и было в ней что-то подозрительное.
Похоже, Эдвин думал примерно так же, как она, ибо, повернувшись к Этелю, распорядился:
— Гляди за ним в оба.
Хотя он говорил тихо, Райна все же услышала его. Правильно! Хорошо, что здравый смысл не покинул Эдвина. Она пошла к лагерю, думая об уютной постели.
— Вы рано закончили, — властный голос предводителя заставил ее остановиться.
Пытаясь сдержать закипевший в душе гнев, Райна долго не поднимала глаз: «Будь ты проклят! Он хочет сломить меня. Довести до слез. Но этому не бывать!» Шумно вздохнув, она бросила взгляд на предводителя.
— Ступайте вперед.
Максен, а для саксов — брат Юстас, смотрел, как Райна шла следом за Эдвином. Он не сразу поверил, что перед ним та самая девушка, которая две недели провела в темнице: так она разительно изменилась. Он и тогда предполагал, что под слоем грязи, копоти, под синяками скрываются миловидные черты. Волосы, тогда едва отливавшие золотом, теперь слепили глаза, роскошной волной спускались ниже талии, цвет лица подчеркивал яркий румянец, под свободным платьем угадывалась упругая грудь. Это была ангельская, или нет, демоническая красота, способная свести с ума любого мужчину. Максен почувствовал, как вся она напряглась, стиснув зубы, когда Эдвин приказал вернуться к военным упражнениям. Встав около деревянного ящика, Райна сжала рукоять меча, готовясь нанести удар воображаемому противнику. Она даже не взглянула в сторону Эдвина, который что-то говорил, оживленно жестикулируя.
Максену не давала покоя мысль, был ли с нею в постели Томас и удостоился ли подобной чести Эдвин, но его отвлек от этих догадок сокрушительный удар, который девушка нанесла по ящику. Мнимый монах нахмурился: может, она говорила правду, и от ее руки пал Томас.
Максен перевел взгляд на саксов, которые тоже упражнялись с мечом, и убедился, что перед ним — достойные противники. Они уверенно наносили и отражали удары, подтверждая тем самым его грустные предположения, что когда-нибудь они осадят и вернут замок, по праву принадлежащий им. Он вроде забылся и напомнил себе, зачем он пробрался в этот мрачный лес. После побега Райны он крался за ней до лагеря, моля Бога, чтобы никто из дозорных Эдвина не увидел его. Затем он вернулся в Этчевери. Понимая, что его приход в гнездо бунтовщиков сразу после появления там девушки покажется подозрительным, Пендери две недели выжидал и только на рассвете нынешнего дня выехал из замка. Конечно, можно было взять с собой рыцарей и покончить с бунтовщиками, однако найти убийцу Томаса это не помогло бы.
Максен, слушая разговор между Райной и Кристофом в день побега, понял, что не Эдвин был убийцей брата. Однако убедился он в этом только сейчас, увидев поврежденную руку предводителя. Девушка говорила правду: человек с таким серьезным ранением никак не мог метнуть кинжал. Если это не Эдвин, то кто?
Он тешил себя надеждой, что скоро бунтовщики на своем горбу испытают прелесть норманнского кнута, увы, не исключая и Райну. Но сначала нужно отыскать убийцу Томаса, и пусть этот негодяй помучается так же, как и его брат.
Глава 4
— Тут что-то неладное.
