Наследство Валентины - Коултер Кэтрин (книги бесплатно читать без TXT) 📗
Девушка заметила, как ее мать подошла к Вильгельмине Уиндем, матери Джеймса и Урсулы. Урсула с мужем тоже танцевали, весело переглядываясь с Джеймсом.
Джифф что-то крикнул. Снова громкий смех. Людей в зале все прибавлялось. Даже мистер Орнек, толстый, как фаршированный гусь, радостно подпрыгивал и кружился со своей тощей женой.
Джесси осторожно коснулась щек кончиками пальцев. Огуречная смесь уже успела затвердеть. Сегодня утром она пристально рассматривала себя в зеркало. Веснушки на носу явно посветлели; Джесси просто уверена!
Она принюхалась. Джеймс прав – пахнет огурцами! Не такой уж неприятный запах, правда, резкий и не совсем обычный.
Джесси, вздохнув, продолжала наблюдать за гостями, считая шаги, раскачиваясь в такт танца. Когда музыка стихла, она увидела, как Джеймс ведет Гленду к матери, все еще говорившей что-то миссис Уиндем. Темное облако закрыло луну, и девушка отвернулась от окна. Зная балтиморский климат, можно предположить, что в любую минуту пойдет дождь.
Джесси поднялась, и отряхнула брюки. Но тут послышались голоса, доносившиеся из открытой стеклянной двери. Она узнала Джеймса и его зятя, Джиффорда Попплтона.
– Говорю же, я сам видел ее прижатую к стеклу физиономию!
– Вздор, Джифф! Ты перебрал собственного пунша! Разбавлял его ромом, верно? Какого черта здесь делать соплячке?
Джесси оцепенела. О Боже, нужно поскорее выбираться отсюда! Они приближались, спускаясь по лестнице, ведущей с балкона в сад.
Джесси встала на четвереньки и поползла через низкие розовые кусты, тянувшиеся до самых ворот, футов на тридцать. Нужно постараться не высовываться и выбраться отсюда как можно незаметнее!
Но при следующем вопросе Джеймса она замерла.
– Гленда Уорфилд удостаивала взглядом то, что находится у тебя внизу живота, Джифф?
– Я слышал, она проделывает это с каждым мужчиной! – расхохотался тот. – Пристрастилась к этому занятию с год назад, если верить Урсуле. Она и на мне практиковалась, когда мы приехали из Бостона в конце января. Да, незабываемое впечатление. Правда, сейчас она уже не вытворяет это так открыто. То есть глазеет не на каждого холостяка, а лишь на тех, кто, по ее мнению, может на ней жениться. Ты сегодня тоже оказался в числе счастливчиков?
– Да, и места себе не нахожу от смущения.
– Возможно, Джесси Уорфилд смогла бы кое-чему поучиться у сестры, поскольку сидела в кустах и подсматривала в окна.
– Да ты просто спятил, Джифф. Ну вот, мы и пришли. Окна на месте, а где же Джесси?
– Должно быть, услышала разговор и сбежала. Удрала через садовые ворота. Они выходят прямо на Шарп-стрит. Готов побиться об заклад, там привязана ее лошадь.
– Теперь уже ничего не докажешь. Она исчезла. Интересно, почему соплячка вздумала явиться сюда... если, конечно, тебе не показалось.
Голоса стихли, и Джесси наконец-то осмелилась перевести дыхание. Вздумай Джеймс пройти через ворота, наверняка увидел бы Бенджи, привязанного к кусту живой изгороди как раз рядом с входом.
Джесси вздрогнула, представив собственные стыд и унижение, если бы ее обнаружили. Она ни за что не осмелилась бы повторить такое.
Девушка, пригнувшись, побежала к воротам и исчезла в темноте. Джеймс, стоя рядом со стеклянной дверью, выходившей на балкон, наблюдал всю сцену.
«Создатель, – покачал он головой, – Джифф был прав! Что делала здесь соплячка? Интересно, ее пригласили на бал? Наверняка. Но вряд ли можно ее представить в чем-то, кроме неприлично потрепанных штанов, рубашек не по росту и засаленных шляп. Нет, она, конечно, казалась от приглашения туда, где необходимо хотя бы несколько часов побыть женщиной».
Джеймс погасил тонкую сигару, повернулся и направился к конюшне.
– Ужасная дорога, не так ли, Джесси? Лайлак все время спотыкается.
Джесси так напугалась, что едва не свалилась с седла. Он, похоже, ехал по обочине дороги, поросшей густой травой.
– Джеймс! О Господи, что вы тут делаете? И что вам нужно?
– Увидел тебя и поехал следом. Не поверил Джиффу, когда тот сказал, что ты подсматриваешь за гостями. Но потом, стоя на балконе, я заметил, как ты проскользнула в садовые ворота. Почему ты стояла в саду, Джесси?
– Ничего подобного, – бросила девушка и, не тратя лишних слов, воззрилась куда-то вдаль с раскрытым ртом и расширенными от удивления глазами.
Как только Джеймс обернулся, чтобы узнать, в чем дело, она пришпорила коня и попыталась удрать. Но сегодня Джесси взяла Бенджи, доброго, медлительного двенадцатилетнего мерина, так что Лайлак в мгновение ока догнала ее. Джеймс наклонился к девушке и заметил:
– Твоя шляпа сейчас упадет. Правда, твои волосы настолько спутаны, что, может, она и удержится.
Джесси, не глядя на него, пристукнула ладонью высокую тулью.
– Похожа на старую шляпу Ослоу. Вероятно, он отдал ее тебе после того, как не захотел больше носить.
Джесси наконец посмотрела на него и плотно сжала губы. Она выглядела куда более разъяренной, чем Джеймс в то утро, когда Гренд Мастер укусил за плечо его, а не кобылу, на которую собирался взгромоздиться.
– Идите к черту! Я не желаю говорить с вами, Джеймс. Уходите!
Бенджи плелся все медленнее. Джеймс знал, что она не станет загонять несчастного старикана. Вскоре обе лошади пошли шагом. Бенджи немного задыхался. Лайлак закинула голову и фыркнула.
– Звучит совсем, как ваша речь, – процедила Джесси, упорно глядя вперед, между ушей Бенджи. – Несносная и нетерпеливая. Вы привезли ее из Англии?
– Тебе не нравится мой английский акцент? – осведомился он, растягивая каждое слово с преувеличенно противным британским выговором.
– По-моему, так говорят только педерасты.
Джеймс судорожно дернул за поводья Лайлак, и кобыла оступилась.
– Что ты сказала?
– Вы прекрасно слышали.
– Откуда тебе вообще известно это слово, черт побери? Ни одна леди не осмелится произнести его вслух, тем более признаться, что знает его значение!
Джесси медленно повернулась к нему. В тусклом лунном свете Джеймс увидел старую шляпу и космы красных волос, обрамлявших лицо.
– Я не глупа. И много читала.
– Позволь спросить, что именно?!
– Все. И, конечно, полностью согласна, что «педераст» – слово из мужского лексикона.
Джеймс расстроенно провел рукой по лбу.
– Просто не верится. Сейчас почти полночь. Мы в Балтиморе, и каждую минуту может пойти дождь, а ты знаешь о педерастах. Хуже того, ты и меня, меня обозвала педерастом.
– Но именно им вы и кажетесь, когда начинаете объясняться с этим идиотским акцентом. Вы делаете это намеренно, чтобы придать себе больший вес, выделиться из нас, жалких колонистов! Заставить нас чувствовать себя ничтожествами лишь потому, что ваш кузен – проклятый английский граф! Хотите, чтобы все позабыли о том, что вы и сами колонист. Вы мошенник, Джеймс.
Ей страстно хотелось пустить Бенджи в галоп, но это, конечно, было невозможно.
– Я мошенник? А как насчет тебя, соплячка несчастная? Тебя, с твоей мужской одеждой, лохмами, как у ведьмы, свисающими на спину? Выглядишь, как один из тех хулиганов, которые бьют окна в Феллз-Пойнт. Нет, может, ты совсем не обманщица, и твой отец не прав? Ты всего-навсего женщина, и твое тело доказывает это раз в месяц.
Джесси что-то прорычала, но Джеймс, не обратив внимания, продолжал:
– Итак, объясни, что ты делала сегодня под балконом моей сестры?
Джесси молчала, хмурая, как нависшие над ними облака.
– Ну? Есть у тебя ответ? Или снова что-то неприличное?
Джесси дернулась, но Джеймс был неумолим.
– Готов побиться об заклад, что знаю, почему ты там появилась. Глазела на мужчин. Вероятно, пыталась найти кого-нибудь, чтобы вломиться к нему в дом и украсть подходящие штаны. Господь свидетель, твоя матушка отказывается покупать тебе мужскую одежду. Я прав, не так ли, Джесси?
Он все-таки смог довести ее. Джесси поклялась, что на этот раз не позволит ему, но ничего не вышло. Уиндему всегда удавалось ее взбесить, и, надо сказать, делал он это артистически. Джесси вздернула подбородок и почти истерически взвизгнула:
