Песня синей птицы - Картленд Барбара (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Опять наступило молчание, и маркиз спросил:
— Что еще вы видите?
— Я вижу, что вы ищете что-то… или, может быть, кого-то. Вы озабочены и встревожены… вы не можете найти этого человека, вокруг вас пустота… и тьма. А потом… кровь… кровь… и вы… вы в опасности!
Сильвина негромко вскрикнула и открыла глаза.
— Больше я не могу смотреть, — сказала она. — Я не выношу крови. Когда я вижу ее, то чувствую, что в ней есть что-то зловещее. Она означает насилие и ненависть… Мне жаль, мне очень жаль. Я не уверена, что то, что я вам сказала, верно, но это все… что я смогла… увидеть.
Сильвина была очень бледна, и голос ее дрожал от глубокого потрясения. Маркиз налил ей вина.
— Выпейте, Сильвина. Послушайтесь меня.
Повинуясь его приказу, девушка отпила немного из бокала, и щеки ее снова чуть порозовели.
— Забудьте то, что я говорила, пожалуйста, забудьте, — попросила она. — Не следовало мне заниматься этим, это очень… нехорошо. Я просто уверена, что все это не так.
— Не пытайтесь меня успокоить, — ответил маркиз. — Ведь вам прекрасно известно, а теперь и мне тоже, что когда вы видите что-то вот так, то это правда.
— Все это так неопределенно, — сказала Сильвина. — Я не смогла увидеть человека, которого вы ищете.
— Там было что-то еще? — спросил маркиз. — Что-то, о чем вы мне не сказали?
— Нет! — быстро ответила она, слишком быстро, и Юстин Алтон укоризненно сказал:
— Вы что-то скрываете. Почему? Что вы боитесь мне сказать?
— Я не видела ничего… ничего больше…
— Это не так, — настаивал маркиз. — Скажите мне правду! Обещаю вам, — он тепло улыбнулся девушке, — у меня достанет мужества выслушать все.
— Дело не в этом, — расстроенно сказала Сильвина.
— Тогда чего вы боитесь? Это не может быть хуже того, что вы уже рассказали.
— Пожалуйста, не надо меня заставлять, — попросила она. Девушка сжала руки и смотрела на Алтона, умоляя взглядом не принуждать ее.
Но что-то жесткое и целеустремленное в душе маркиза заставило его не поддаваться на мольбу в ее глазах, не замечать ее дрожащих губ.
— Скажите мне, в чем дело, Сильвина. Разве вы не понимаете, что теперь я не смогу успокоиться, не узнав, что вы скрыли от меня? Мысль об этом будет преследовать меня день и ночь. Вы зашли слишком далеко, теперь вы должны рассказать мне все, что видели.
Голова Сильвины склонилась, так что он больше не видел ее лица. Очень тихо, почти шепотом, она сказала:
— Я видела, что вы пытаетесь… схватить человека… Вы должны были… представить его перед правосудием… Вы были полны решимости уничтожить его, и вы были… словно… словно ангел мщения.
— И как выглядел тот человек?
— Я не смогла его разглядеть… клянусь вам… — ответила Сильвина. — Я пыталась, но не могла… Я видела, что он хотел скрыться от вас, но не мог.
Последние слова были едва слышны, потом Сильвина закрыла лицо руками, и маркиз понял, что она плачет.
Несколько мгновений он озадаченно смотрел на нее, потом спросил:
— Почему вы так расстроены? Что вам до этого? То, что вы рассказали мне, значимо только для меня, но ни в коей мере не должно касаться вас.
— Да-да, конечно, — быстро согласилась Сильвина. — Я не понимаю, почему это так меня взволновало. Человек, которого вы ищете, может быть просто браконьером или мелким нарушителем частных границ, вроде меня. Вы живете здесь и не имеете отношения к тому, что происходит в Лондоне. Я не знаю, почему столь нелепо веду себя.
Она говорила так, словно пыталась разубедить самою себя.
Маркиз с деланной небрежностью согласился:
— Конечно, я уверен, что вы правы. В наших местах браконьеры — просто бич. А может, я ищу грабителя с большой дороги. Говорят, здесь есть один, он прячется в лесах в другой части имения. Я уже несколько лет пытаюсь его поймать.
Говоря это, он видел, как румянец возвращается на ее щеки.
— Вам не из-за чего плакать, — продолжал Алтон успокаивать ее.
— Конечно, вы правы, — ответила девушка. — Просто я такая глупая. Я, наверное, спутала вашу судьбу с чьей-нибудь еще. Право же, я совсем не удивлюсь, если все, что я вам наговорила, — просто бред от начала до конца.
— Это отучит вас предсказывать судьбу незнакомым джентльменам, которым любопытно узнать свое будущее, — пошутил маркиз.
Сильвина рассмеялась этим словам, но он заметил, что слезы все еще блестят у нее на щеках и дрожат на кончиках ресниц.
Алтон достал из кармана носовой платок и протянул ей. Девушка взяла его, заметив, что он сделан из тончайшего полотна и пахнет лавандой, и утерла слезы.
— Мне очень стыдно, — сказала Сильвина. — папа всегда говорил, что джентльмены терпеть не могут сцен, а я вам отплатила слезами за всю вашу доброту.
— Никаких сцен не было, — отозвался маркиз. — Был только недолгий ливень, после которого солнце светит еще ярче.
Сильвина улыбнулась.
— Вы ударились в поэзию, сэр Юстин. Если вы не будете сдерживать себя, вам придется отправиться в Лондон и ухаживать за знатными дамами, которые любят, чтобы в их честь слагались оды и которые ожидают, что с утра до вечера им будут говорить комплименты.
— Вы думаете, мне это не понравится? — спросил маркиз.
— Я в этом уверена, — убежденно заявила его собеседница. — Дерзко заглядывая в вашу жизнь, я ожидала увидеть там лошадей и собак. Я знаю, что у вас должны быть собаки, иначе Колумб так не доверял бы вам.
— Действительно, у меня немало собак. Что же касается лошадей, то, может быть, когда-нибудь мы устроим с вами скачки. Мне кажется, что вы должны превосходно ездить верхом. , — Так мне все говорят, — улыбнулась Сильвина. — Но мой отец очень придирчиво относился к этому искусству. По правде говоря, я езжу верхом с четырех лет: мне не позволили сесть на маленького пони, толстого и ленивого, а дали норовистую лошадку, которая сгодилась бы скорее мальчишке лет пятнадцати.
— Мы с вами устроим соревнование, — пообещал маркиз, — и победитель получит приз. Еще один очарованный день в нашем волшебном лесу!
— Для меня это был бы самый лучший в моей жизни день, — ответила Сильвина. — Но сейчас сказкам приходит конец: мне пора возвращаться, я и так отсутствовала уже слишком долго, но я не забуду этот день. Ах, сэр Юстин, я буду помнить каждое его мгновение!
С этими словами она встала из-за стола, спустилась по беломраморным ступеням храма и на минуту застыла светлым силуэтом на фоне алых рододендронов, протянув обнаженные руки к цветам.
Зрелище было столь прекрасным, что маркиз понял: оно навечно запечатлеется в его памяти.
Сильвина улыбнулась ему и сказала приветливо:
— Ну же, скажите мне, что вы делаете каждый день в этом чудесном лесу? Когда я уеду, я хочу представлять себе, как вы идете по солнцу с непокрытой головой, скачете по полям, смотрите, как зреет ваш урожай, возвращаетесь домой, где вас радостно встречают ваши собаки.
— Такая жизнь нравится мне больше всего, — подтвердил маркиз и сам удивился, поняв, что сказал скрытую до тех пор от него самого правду.
— Я так и знала! — торжествующе вскричала Сильвина. — Я была уверена, что именно это вы и любите!
Они шли обратно через рододендроны, но теперь маркиз вел ее более коротким путем, чем та тропинка, по которой они пришли к храму. Очень скоро они оказались на опушке леса.
Между рядами молодых сосен шла аллея, и в конце нее, у дороги, Сильвина увидела карету. Она инстинктивно остановилась, и маркиз остановился рядом с нею.
— Там вас ждет Колумб, — сказал он. — Пес хорошо укутан и перебинтован, постарайтесь не тревожить его. Осторожно занесите его в дом, а завтра я зайду посмотреть, как он поживает и не нуждается ли в дальнейшем лечении.
— Благодарю вас, благодарю! — воскликнула девушка. — Если бы не вы, его лапка осталась бы покалеченной на всю жизнь. Мне страшно подумать, что могло бы случиться, если бы вас не оказалось поблизости.
— Но я там оказался, — улыбнулся маркиз, — и Колумб будет в полном порядке…