Леди Удача - Гэфни Патриция (полные книги .txt) 📗

Он потянулся к ней, и она торопливо отступила еще на шаг назад.

– Вы не хотите на мне жениться?

– Жениться?

Мистер Фрейн был поражен. Глазки-бусинки расширились до размера шестипенсовых монет.

– Милая моя девочка…

– А почему бы и нет?

– Почему нет? Ну видите ли…

По крайней мере, у него хватило стыда покраснеть.

– Лично против вас я ничего не имею, но это просто… просто невозможно.

– Почему невозможно?

– Ну вы же должны понимать почему. Это было бы…

– Это было бы что? Скажите мне! И зачем было спрашивать? Она же знала ответ не хуже, чем он сам. Но ей хотелось заставить его поерзать.

– Об этом не может быть и речи. Вы… Вы же… Нет-нет, это невозможно. Кроме того, мой отец – священник.

– Ваш… – У Кассандры от удивления открылся рот. – Вы хотите сказать, что он бы не одобрил, если бы вы на мне женились, но он не станет возражать, если вы будете прелюбодействовать со мной?

На этот раз она позволила себе рассмеяться, но это был невеселый смех.

– Что же он за священник, мистер Фрейн?

Его личико размером с кулачок пошло красными пятнами, но не успел он открыть рот для ответа, как Кассандра указала ему на дверь.

– Я прошу вас немедленно уйти, сэр. Вы больше не желанный гость в этом доме.

– Нет, уж позвольте! Не надо со мной разговаривать в таком тоне! Мы же взрослые люди. Надеюсь, мы можем все обсудить спокойно. Я многого не требую, мисс Мерлин. Немного рассудительности и благоразумия в обмен на вполне обеспеченное существование. Умоляю вас, оцените свое положение трезво. Кто еще сделает вам подобное предложение? Вы можете рассчитывать только на меня, и вам это отлично известно!

Внутренняя честность заставила Кассандру признать, что он говорит чистую правду, и только это удержало ее в рамках приличий.

– Я просила вас уйти, – проговорила она сквозь зубы. – Если вы не покинете комнату сию же минуту, я прикажу вас вышвырнуть.

«Только вот кому я прикажу? – подумала она про себя. – Кларе? Может, вдвоем мы сумеем…»

– Послушайте, вы не имеете права разговаривать со мной подобным образом! – вскричал мистер Фрейн, дав наконец волю своему гневу, однако предусмотрительно отступая на шаг. – Да кто вы такая? Я пришел сюда, чтобы предложить вам приличное проживание…

– Приличное?

– …и это куда больше, чем предложит любой другой. Мне все про вас известно, милочка моя, и не стоит разыгрывать недотрогу. Меня не проведете.

– Да как вы смеете!

– Ваша тетка не может вас содержать! Теперь, когда вашего старика повесили, скажите спасибо, если вас возьмут на работу в бордель!

Она бросилась на него в ярости:

– Убирайся вон, жаба!

Мистер Фрейн попятился, его тоненькие ножки подкашивались от страха. Очутившись на пороге, он наградил ее каким-то коротким гнусным словом, которого Кассандра никогда раньше не слышала. Она выхватила зонтик из подставки у двери, но вовремя вспомнила, что у нее больше ничего не осталось, кроме чувства собственного достоинства. Не стоило унижаться перед этой крысой. Вместо того чтобы отдубасить его, Кассандра разорвала на кусочки старинную фламандскую игральную карту, швырнула обрывки ему в лицо и захлопнула перед ним дверь.

2.

Кассандра беспокойно оглядела мягкие текучие складки белого муслинового платья, опасаясь, что в нем нельзя будет выйти из дома. За все три недели, проведенные в Лондоне, она ни на ком не видела ничего подобного, хотя в Париже новый «греческий» стиль считался dernier cri [5]. Наверное, здесь это платье могло показаться немного вызывающим: его полагалось носить без корсета и «накладного крупа» (так ее подружки в шутку называли турнюр).

Одеваясь в соответствии с прежними, уже выходящими из моды фасонами, женщины были вынуждены заключать свое тело в некое подобие рыцарских доспехов, лишавших их свободы действий. Зато теперь, подумала Кассандра, они могли без помех позволить себе любой минутный каприз. Как выражалась Анжелика, ее парижская приятельница, «потом ничего не заметно».

Она пожала плечами, глядя на свое отражение. Вызывающее или нет, но это было ее единственное белое платье, а мистер Куинн велел ей быть в белом.

Подойдя к комоду, Кассандра вытащила из ящика шарф. Красный с синим. Стоит ли его надевать? Во Франции в эти дни чуть ли не все население поголовно, охваченное патриотическим угаром, украшало себя трехцветными эмблемами и символами. Может быть, подозреваемый в предательстве мистер Уэйд увидит в этом сочетании нечто родное? Решительным жестом девушка обмотала шарф вокруг талии наподобие кушака и сделала шаг назад, чтобы оглядеть себя в зеркале с головы до ног.

От прически в неоклассическом стиле, полагающейся к этому платью, Кассандра на сей раз отказалась. Вместо этого она гладко зачесала волосы назад, оставив лоб открытым, закрепила их шпильками на затылке и позволила им струиться по плечам и по спине волнистой непокорной гривой. Уж такую прическу никто не сочтет вызывающей!

В висевшем над бюро зеркале она видела себя только до талии и могла лишь догадываться, какой эффект производят ее зашнурованные выше щиколотки сандалии наподобие древнегреческих. Ей вдруг пришло в голову, что и подобной обуви она ни на ком в Лондоне не встречала. Очевидно, англичанки еще не успели заразиться страстью к подражанию греческим богиням. Она скорчила гримаску своему отражению. Может, ей удастся стать провозвестницей новой моды?

Вновь подойдя к высокому бюро, Кассандра оперлась локтями о крышку. Нет ли у нее в лице чего-то такого, что видно всем, кроме нее самой? Она принялась внимательно изучать свои большие серые глаза с длинными черными ресницами и тонко выписанными бровями. Нос у нее был прямой, губы казались совершенно обычными. Она улыбнулась – сначала одними уголками губ, потом ухмыльнулась во весь рот. Зубы ровные, все на месте. Черные волосы, чисто вымытые, хотя и не всегда аккуратно причесанные. Здоровая гладкая кожа, никаких прыщей. Ей часто приходилось слышать комплименты от мужчин, а иногда и от женщин, утверждавших, что у нее прекрасный цвет лица.

Сама она ничего из ряда вон выходящего не замечала. Откуда же черпает сведения мистер Куинн и насколько вообще надежны его источники, если о ее так называемой разгульной жизни в Париже он знает не больше, чем тетя Бесс? Ведь настоящим шпионам полагается докапываться до правды, не довольствуясь слухами и сплетнями, разве не так? Почему же, когда речь заходит о ней, все проявляют такую дружную готовность верить худшему: тетя Бесс, мистер Куинн, Эдуард Фрейн?

При мысли о мистере Фрейне горячая краска залила ее лицо, а зубы яростно скрипнули. Вот ублюдок! Непривычное в ее устах ругательство прозвучало волнующе и как-то на редкость убедительно. Кассандра еще раз повторила его вслух, упиваясь каждым слогом грубого слова, в точности определявшего сущность мистера Фрейна. Она ни капельки не устыдилась своего сквернословия. Со вчерашнего дня она сожалела лишь о том, что не пустила все же в ход зонтик, хотя прекрасно понимала, что сейчас не время предаваться праведному негодованию: такой роскоши она просто не могла себе позволить и потому решительно выбросила мысли о Фрейне из головы.

Кассандра машинально протянула руку к лежавшему на бюро письму мистера Куинна и развернула его. У него был мелкий, невыносимо аккуратный почерк, наводивший на нее тоску. Сама не зная зачем, она начала перечитывать:

Дорогая мисс Мерлин, понимаю, что решение далось вам нелегко, но это было правильное решение. Думаю, в конце концов вам не придется о нем сожалеть, хотя сейчас вам, наверное, страшно. Вы заявили, что возьмете деньги только на условиях займа. Это, разумеется, ваше личное дело, но знайте: я считаю эти деньги вашими, всю сумму. Можете распоряжаться ими по своему усмотрению. Что до выбора вашего местожительства в будущем, я просил бы вас только об одном: не принимайте поспешных решений прямо сейчас.