Розы любви - Патни Мэри Джо (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Погрузив Никласа в бадью, Оуэн дернул за сигнальную веревку. Сверху донесся неясный звон колокольчика, и Никлас стал подниматься, отчаянно ругаясь от чувства собственного бессилия. Снизу слышались взрывы, они гремели все ближе и ближе. Что-то очень похожее на сильный порыв ветра обрушилось на бадью, и она заплясала, ударяясь о стены шахты.
Едва оказавшись на поверхности, Никлас соскочил на землю, крича:
— Быстро спускай эту штуку обратно! Там был взрыв! Надо достать оттуда Оуэна.
Джейми тут же бросился выполнять приказ. Чтобы ускорить спуск, Никлас подбежал к гнедому мерину и использовал все приемы из своего цыганского арсенала, чтобы тот двигался быстрее. Но было уже слишком поздно. Из глубины шахты донесся оглушительный грохот, и повалил удушливый черный дым.
Силой взрыва бадью выбросило из шахты, она взмыла в воздух и, оторвавшись от канатов, на которых была подвешена, рухнула на землю в пятидесяти футах от устья шахты. Тотчас же Никлас с ужасом увидел, как стены шахты обвалились и дым перестал идти.
Катастрофа, о которой говорили Оуэн и Клер, наконец произошла.
Глава 25
Взрыв был слышен во всех уголках долины, и мужчины со всей округи устремились к шахте, чтобы помочь в спасательных работах. Поскольку спуститься туда по стволу Бичен было теперь невозможно, Никлас бросился бежать к главной территории шахты и присоединился к первой же группе спасателей. Хотя два или три человека, знавших, кто он такой, встретили его удивленными взглядами, никто ничего не сказал. Сейчас он был для них не графом Дэйвисом, а просто-напросто обладателем еще одной пары сильных рук, которые требовались для разборки завалов.
Много часов Никлас работал как одержимый, поднимая и перетаскивая обломки породы, пока не содрал кожу на руках и не почувствовал, что у него дрожат все мышцы. Один раз он заполз в дыру в грозящем вот-вот обрушиться нагромождении камней и вытащил оттуда паренька, который еще дышал. Но чаще всего откопанные из-под завалов шахтеры были уже мертвы.
В конце концов кто-то из новой партии спасателей взял Никласа за руку и увел к подъемному устройству, сказав, что ему нужен отдых, потому что в его нынешнем состоянии от него будет больше вреда, чем пользы. Поднявшись из шахты на поверхность, Никлас увидел, что от тумана не осталось и следа и солнце уже заходит, заливая долину кроваво-красным светом. Где-то неподалеку чей-то повелительный голос громко отдавал приказы, но Никлас так устал, что не обратил внимания ни на голос, ни на слова.
Он стоял, щурясь от солнечных лучей, когда еще один добрый самаритянин подвел его к с юлу с бутербродами и чаем. При мысли о еде Никласа затошнило, однако он принял кружку, которую кто-то сунул ему в руки. Чай был обжигающе горячим и очень сладким, и когда он выпил его, в голове у него немного прояснилось. Несмотря на все свои многочисленные ссадины и синяки, он совершенно не чувствовал боли. Он вообще ничего не чувствовал. На территории шахты толпилось множество людей. Были среди них и недавно прибывшие спасатели, направляющиеся к устью шахты, но большинство составляли члены семей пропавших под землей шахтеров, надеющиеся узнать что-нибудь о своих близких. Некоторые плакали, другие просто молча ждали, смирившись с судьбой. Никлас знал, что до конца жизни не забудет их лиц.
Он не удивился, когда увидел Клер — островок спокойной силы в море хаоса. Похоже, именно она руководила приготовлением пищи для тех, кто участвовал в спасательных работах. Хотя их разделяло по меньшей мере пятьдесят футов, она, должно быть, почувствовала на себе его взгляд, потому что внезапно подняла голову и посмотрела на него. На мгновение их глаза встретились, но, увидев на ее лице боль и сострадание, Никлас тут же отвернулся. Если он будет смотреть на нее и ощущать ее сочувствие, то утратит остатки самообладания, а этого нельзя допускать.
Ноги сами собой понесли его к тому месту, где лежали те, кого извлекли из-под обломков, — два ряда мертвых тел, покрытых пустыми мешками из-под угля. Он начал считать их и насчитал двадцать восемь. Пока он стоял возле трупов, поднесли еще один и положили в конец ряда. Тело было сильно обожжено, по какая-то обезумевшая женщина бросилась около него на колени, посмотрела на тускло блестевшее на мертвой руке кольцо и горестно завыла. Когда тело накрыли мешком, стоявший рядом с женщиной старик помог ей подняться на ноги и повел прочь. По его лицу тоже текли слезы.
Не в силах больше смотреть, Никлас отвернулся и прямо перед собой увидел Маргед Моррис. В шестнадцать лет она считалась самой хорошенькой девушкой в долине, а теперь, повзрослев, стала красивой молодой женщиной. Но сейчас, с изможденным лицом и ввалившимися глазами, Маргед казалась вдвое старше своих лет.
— Оуэн пропал, — прошептала она. — Есть… есть ли возможность, что он выжил?
Почему он сам не погиб в шахте? Тогда ему не пришлось бы отвечать на ее вопрос. Но он должен ответить, потому что только он знает, где находился Оуэн во время взрыва.
— Едва ли, Маргед, — выдавил он из себя. — Ствол Бичен обвалился. Должно быть, тогда же обрушились и прилегающие к нему выработки. — У него перехватило горло, он с трудом сглотнул и закончил: — Инженер считает, что в той части шахты не выжил никто.
Мгновение она просто смотрела на него широко раскрытыми глазами, и Никлас засомневался, поняла ли она его слова. Но тут же заметил, что Маргед дрожит всем телом, словно в сильном ознобе.
Не в силах видеть выражение, застывшее в глазах женщины, он крепко обнял ее, пытаясь хоть как-то утешить и ее, и себя самого. Маргед прижалась к нему, как утопающая к своему спасителю, и разрыдалась.
Чувствуя, что и его глаза полны слез, он хрипло произнес:
— Ни ты, ни дети никогда ни в чем не будете нуждаться, Маргед. В этом я клянусь.
Но произнося эти слова, он знал — никакие деньги не заменят ей мужа, а ее детям — отца.
Увидев приближающуюся Клер, он устремил на нее взгляд, отчаянно молящий о помощи. Она поняла.
— Маргед, если будут хорошие вести, тебе сразу же сообщат, — подойдя к подруге, ласково сказала девушка. — Но сейчас позволь мне отвести тебя домой. Ты нужна детям.
Маргед медленно выпрямилась и провела тыльной стороной руки по глазам, вытирая слезы.
— Да, я должна пойти к детям… и с-сказать матери Оуэна, — промолвила она безжизненным голосом. На мгновение лицо се исказила ярость. — Я никогда не позволю моим сыновьям работать в шахте, никогда! — Клер взяла ее под руку, и они, повернувшись, побрели прочь.
Никлас смотрел вслед удаляющимся женщинам, пока они не исчезли в толпе.
Уже почти стемнело, и вокруг зажигали все новые факелы. В их мерцающем свете территория шахты стала похожа на средневековую фреску, изображающую ад.
Со свинцовой тяжестью на сердце Никлас вновь направился к устью шахтного ствола и присоединился к группе других спасателей, которые возвращались в шахту после небольшого отдыха. Покрытые слоем угольной пыли, они были почти неотличимы друг от друга. Никлас знал, что сам выглядит точно так же.
Он ждал своей очереди спускаться в шахту, когда знакомый голос вдруг рявкнул:
— Какого черта ты тут делаешь, Эбердэр? Убирайся с моей земли.
Никлас повернулся и увидел решительно шагающего в его сторону Майкла Кеньона. Так вот чей голос отдавал приказы! Стало быть, это Майкл командовал спасательными работами, и, кажется, у него это хорошо получилось.
— Побереги свое раздражение до лучших времен, — устало промолвил Никлас. — Сейчас тебе нужна каждая пара рук, кому бы она ни принадлежала.
Увидев, что Майкл открыл рот, чтобы возразить, Никлас вскинул руку.
— Заткнись, Майкл, — быстро сказал он. — Право же, заткнись.
На щеках Майкла Кеньона вспыхнули пятна гневного румянца, но он не стал больше спорить. Сжав губы в тонкую линию, он развернулся и ушел.
А Никлас снова спустился в шахту.
