Тина и Тереза - Бекитт Лора (библиотека электронных книг txt) 📗
Она смутно слышала, как кто-то пробежал по коридору, потом откуда-то донеслись встревоженные голоса. Джоан, мгновенно встрепенувшись, открыла глаза и увидела, что Конрад приподнялся на локте и прислушивается. В следующую минуту в щель под дверью скользнул свет, и кто-то громко постучал в дверь.
— Эй, выходите! В трюме пожар!
Джоан и Конрад, пронзенные стрелами тревоги, одновременно вскочили и, не сговариваясь, принялись одеваться. Джоан путалась в складках юбки, чулках и накидке, а потом, махнув рукой, натянула что придется и, не причесавшись, не собрав никаких вещей, устремилась к двери.
— Лоренс, ради Бога, где ключ?!
— Тихо, Джоан, только без паники! — как можно спокойнее произнес он, одной рукой вставляя ключ в замочную скважину, а другой поспешно пряча в карман бумажник.
Дверь не поддавалась. Джоан в ужасе заломила руки.
— О Господи! Мелисса!
— Успокойся, она же с Бетани, — сказал Конрад, стараясь не терять самообладания. — Лучше прихвати свое золото.
Джоан растерянно оглянулась. Она не могла сейчас думать о золоте, не могла думать ни о чем. Воображение, подстегнутое испугом, вмиг преувеличило размеры грозящей беды, страх лег на сердце гранитной глыбой, и душа беспомощно трепыхалась в силках тревожного нетерпения.
— Умоляю, скорее! — шептала она вслух, мысленно же повторяла слова всех известных молитв: в отчаянии человек готов уповать на что угодно.
Конрад поднажал плечом, и дверь наконец открылась. Джоан метнулась в соседнюю каюту.
— Бетани!
Кое-кто из пассажиров спешил наверх, другие, видимо только проснувшись, с удивленными, еще не тронутыми испугом лицами выглядывали из дверей. Многие каюты оставались запертыми, их обитатели, не ведая ни о чем, крепко спали.
Пока Джоан быстро одевала плачущую Мелиссу, Конрад озирался по сторонам, пытаясь оценить положение. Вполне вероятно, что причин для паники нет: «Миранда» большой корабль, пожар скоро потушат и все встанет на свои места.
Но потом он заметил наверху красноватые отблески и встревожился: что-то не так! Похоже, дело серьезное!
— Вы готовы? Скорее! — поторопил он и приказал Джоан:— Дай мне ребенка!
В ответ женщина отчаянно закачала головой и крепче обхватила руками тельце Мелиссы. Бетани без малейших признаков волнения или спешки упаковывала детские вещи.
— Джоан, пойми, это неразумно, тебе будет тяжело!
— Нет! — умоляюще прошептала она. — Нет! Пусть она будет со мной!
Не имея времени спорить, Конрад увлек ее вверх по лестнице.
— Бетани! — бросил он служанке. — Вы догоните нас!
На выходе царило столпотворение. Женщины истерично причитали, дети плакали. Мужчины держались хладнокровнее, хотя многие выглядели испуганными. Кто-то пытался навести порядок, успокоить толпу… Конрада поразило, что находились желающие выяснить причины случившегося и, что самое потрясающее, найти виновных. Временами сквозь разноголосицу и плач до слуха долетали возмущенные выкрики. Мельком он услыхал, что в трюме загорелся хлопок и пламя успело перекинуться из грузового отделения в пассажирское.
Вскоре Конрад с облегчением заметил мелькавших то тут, то там членов команды судна. Не выпуская руки Джоан, он протиснулся к проходу, ступил на верхнюю палубу и в первый момент невольно отшатнулся.
Было светло, как днем: Конрад не мог вообразить, что возможно такое. Воды океана походили на медленно текущее расплавленное золото, всюду были багровые отблески, даже небо озарялось полыхающим светом, но самого пламени Конрад пока не видел. Он взглянул на Джоан и вздрогнул от неожиданности: ее лицо казалось покрытым золотисто-прозрачной пеленой огня, глаза были цвета жженого сахара; создавалось впечатление, будто пламя вошло в них и каждая черточка радужной оболочки высвечивается изнутри. Волосы тоже словно бы занялись, и одежда сменила цвет. Пробыв мгновение в этом странно преобразившемся мире, Конрад почувствовал себя не только ослепленным, но и оглушенным: яркий свет, как и полная тьма, имеет свойство притуплять не только зрение, но и другие органы чувств, нарушать координацию движений и даже ход мыслей; человек ощущает себя потерявшимся во внешнем пространстве и — что удивительно — в самом себе, испытывает беспомощность и смятение.
Спустя четверть часа Конрад почувствовал жару, точно рядом полыхал кратер вулкана. Вдохнув полную грудь раскаленного воздуха, он побежал (если можно было так назвать суматошное продвижение в толпе людей), подобно многим, к той части корабля, где находились шлюпки. Джоан с Мелиссой на руках не отставала ни на шаг, а Бетани безнадежно затерялась в лабиринтах огромного судна.
Завернув за угол, толпа вдруг резко хлынула назад. Рев пламени слился с криками ужаса и боли — кто-то упал, и бегущие наступали на них.
Конрад остановился: перед ним предстало воистину апокалипсическое зрелище. Огонь бушевал, языки пламени вздымались до небес, то тут, то там вспыхивали бесчисленные факелы, кое-где пламя уже лизало палубу, повсюду метались гигантские чудовищные тени. Несколько секунд Конрад завороженно смотрел на извержение огня, потом повернул назад.
Теперь люди бежали в противоположную сторону, преследуемые развертывающейся на глазах исполинской стихией. Всех охватила бессмысленная паника, безудержный натиск ужаса казался непреодолимым. Никто ни о ком не думал, каждый стремился спастись любой ценой — Конрад особенно остро ощутил это, когда увидел, что творилось возле шлюпок.
— Женщины и дети! — кричали члены команды, пытаясь сохранить хоть частицу порядка. — Отойдите, отойдите назад!
Десятки рук тянулись в бессильной мольбе, многие люди остервенело отталкивали друг друга: в жизнь вступал закон природы, закон торжества и победы сильного.
Пытался ли кто-нибудь потушить пожар? Сейчас было поздно думать об этом… Бездна воды, бездна огня. Борьба становилась бессмысленной, оставалось бегство.
Конрад решил во что бы то ни стало посадить жену и дочь в следующую шлюпку, но благие намерения разошлись с жестокой действительностью — людской поток внезапно отшвырнул его от Джоан. Пальцы Конрада, оторвавшись от пальцев жены, на мгновение повисли в воздухе, и он ощутил кончиками обнаженных нервов внезапный холод, ледяную угрозу смерти.
— Джоан! — Вопль отчаяния не был услышан Всевышним… Женщину вместе с ребенком поглотила толпа.
Конрад растерянно озирался. Душу сотрясало паническое чувство. Джоан и Мелисса! Они могут погибнуть!
Позади ревело пламя. У какой-то женщины загорелся подол юбки, и она, хрипло крича, пыталась погасить огонь голыми руками. Никто не реагировал на крики о помощи, никто никого не замечал, никого, кроме самих себя. Позднее, вспоминая эту ужасную ночь, Конрад думал: «Неправда, что в дни больших катастроф в людях просыпается дух единения, нет! Все являют миру единую суть глубоко эгоистичных существ, которые, в панике цепляясь за жизнь, как ни странно, больше всего на свете желают получить то, в чем отказывают другим: помощь, милосердие и поддержку, ибо в минуты всеобщего истребления страх одиночества сродни боязни смерти». Но сам он готов был спасти Джоан и Мелиссу ценой собственной жизни. Быть может, и другие, глядя на своих близких, думали так? На близких — да, но не на чужих! «Чужое» и «свое» — с этими понятиями, святая святых сознательной жизни, человек приходит в мир и с ними же покидает его, зачастую так ничего больше и не поняв.
Сверху что-то с треском обрушилось — Конрад зажмурился, не в силах смотреть на десятки живых факелов. Огонь разгорался все сильнее, «Миранда» погибала на глазах. Счастливчики, которым удалось попасть в шлюпки, с суеверным ужасом в глазах провожали взглядами адское пламя.
Джоан, оставшись одна, совсем растерялась. Она не кричала, не звала на помощь; впавшая в оцепенение Мелисса тоже молчала — прижавшись к матери, судорожно, до боли вцепилась в Джоан руками и спрятала лицо на ее груди. Девочка была тяжелой, и Джоан не могла двигаться быстро. Женщина случайно вновь оказалась возле борта, с которого спускали шлюпку. В ней уже не было мест, но люди буквально лезли друг другу на головы.
