Костер на снегу - Райан Нэн (книги хорошего качества TXT) 📗
— Большие друзья? — уточнила девушка со странным блеском в глазах.
— Очень большие, — подтвердил Кейн, не понимая, что ее интересует, тем более что сознание его уже туманилось от снотворного. — Мы с тобой самые большие друзья, Белинда!
Это заверение заставило щеки девушки вспыхнуть еще ярче. На губах ее появилась многозначительная, знающая улыбка, взгляд стал странно призывным.
— Самые большие друзья… — повторила она, прижимая шоколадку к высокой груди. — Теперь я понимаю, зачём ты сделал мне такой подарок.
— Вот и хорошо, — сказал Кейн, не в силах больше напрягать свои мысли. — Увидимся! Спокойной ночи.
Девушка не ответила. Она молча следила за тем, как он поднимается по лестнице. Пальцы ее играли шоколадкой, язык то и дело касался губ, оставляя на них влажный след.
У себя в комнате Кейн не без труда расстегнул брюки левой рукой и стащил их по бедрам, которые откликнулись приглушенной болью. Он не привык спать в одежде, и сейчас это было только кстати: он бы не вынес борьбы с пижамой. Задув лампу, Кейн какое-то время лежал в дремотном оцепенении. Опий заглушил боль, а заодно принес странное ощущение — тело словно совершенно потеряло вес и не лежало, в постели, а парило над нею. Давно уже Кейн не испытывал такого блаженного состояния.
Стоило смежить тяжелые веки, как где-то далеко возник легкий размеренный гул, словно рокот прибоя. Этот звук гипнотизировал заставлял грезить наяву, и Кейн не удивился, когда ему явилась Натали. Уголки его запекшихся губ дрогнули в улыбке.
Натали стояла посреди заснеженной улицы, в развеваемой ветром судейской мантии, с маленьким пистолетом в руке. Что-то невыразимо чувственное было в том, что оружие какое-то время находилось в этих тяжелых черных складках, рядом с теплым женским телом. Кейн заворочался, принимая более удобную позу, но стоило ему затихнуть, как сон подступил ближе, а с ним и приятное возбуждение, как в эротических видениях.
И сон этот продолжал разворачиваться в самом приятном русле.
Внезапно, как по мановению волшебной палочки, рыжая грива Натали рассыпалась по плечам. Рука разжалась, пистолет упал в сугроб и исчез, словно его и не было. Легкое движение пальцев — и вся толпа зрителей исчезла тоже, просто растворилась в воздухе.
Они остались одни, Кейн и Натали.
Глядя ему прямо в глаза, она обольстительно улыбнулась, взялась за ворот мантии, и та каким-то чудом раскрылась по всей длине. Под мантией не было ни одежды, ни белья, только чулки и подвязки — такие же, как в ту ночь в карете Эшлина Блэкмора. Натали повела плечами, позволяя мантии соскользнуть. Одеяние легло к ее ногам, чернея на белом снегу.
Кейн пожирал взглядом обнаженное тело, а она безмятежно позволяла ему любоваться собой. Он смотрел со странным чувством, что, сколько бы это ни продолжалось, пусть даже всю оставшуюся жизнь, он так никогда и не сможет наглядеться на такую красоту. Это было поразительно совершенное тело, стройное и при этом округлое, как у греческой статуи из чистого, без единого изъяна, белого алебастра.
Но вот статуя шевельнулась. Белые руки поднялись и поманили Кейна, губы произнесли его имя.
Он опустил руки на пояс брюк, не нашел его и понял, что тоже обнажен. Это показалось совершенно естественным — ведь если бы ему пришлось раздеваться, прекрасное видение могло бы растаять так же, как и все остальные. Мысль о подобной утрате была невыносимой.
С сильно бьющимся сердцем Кейн посмотрел на Натали, не зная, как поступить, чтобы не спугнуть ее. Но она и не думала тушеваться. Она смотрела на его возбужденную плоть, и во взгляде ее был тот же голод, что владел им самим. Когда Кейн приблизился, Натали нетерпеливо, с готовностью качнулась ему навстречу. Ни колебания, ни сомнений! Это казалось чудом. Уже не раздумывая, он провел ладонями по ее телу и ощутил юную нежность и упругость кожи. Груди казались полнее, а бедра круче, чем он помнил, но это нисколько его не смутило. Главное, что это была Натали.
Когда он добрался до развилки ног, они раздвинулись, между ними было горячо и влажно. Кейн и Натали оказались на снегу, в пушистом и отчего-то очень теплом сугробе. Должно быть, его согрел жар их распаленных тел. Все дальнейшее слилось для Кейна в одно непрерывное удовольствие, пока сон окончательно не завладел сознанием…
* * *
Первым ощущением после пробуждения было ласкающее прикосновение в паху. Тело откликнулось еще раньше, чем сознание. Опий действовал, сон наяву по-прежнему продолжался, поэтому Кейн, не открывая глаз, просто прижался к обнаженному женскому телу и потянулся губами к губам.
Пока длился поцелуй, рука продолжала ласкать его. Это была опытная рука: она то ускоряла движение, то замедляла, то едва прикасалась к самым чувствительным местам, то надавливала сильнее, так что эрекция, и без того немалая, все возрастала. Из желания не только ощущать, но и видеть, Кейн приоткрыл глаза.
— Боже правый! — воскликнул он и отшатнулся так резко, что едва не свалился с кровати.
— Что с тобой? — простодушно спросила Белинда, не выпуская его плоти и продолжая скользить по ней кольцом из пальцев.
Кейн наконец догадался отвести ее руку и сел, глядя на девушку во все глаза, не в силах поверить, что это происходит наяву. Утро еще не занималось, но снег снаружи давал некоторый отблеск света. Белинда Бейкер была подлинной красавицей. Трудно было вообразить себе женщину, более созданную для постельных игр. Пока он смотрел, она подвинулась ближе и закинула ногу ему на ноги.
— Ну же, давай играть! — сказала она в нетерпении и потянулась губами к его соску.
Кейн вылетел из постели, словно его прижгли каленым железом, и заметался в поисках кое-как брошенной одежды. На этот раз он натянул брюки одним движением, даже не вспомнив про раненую руку. Только застегнув их, он счел возможным повернуться к кровати.
— Прикройся! — скомандовал он хрипло.
— Зачем? — удивилась Белинда.
Теперь она лежала на спине с раскинутыми ногами, и это было зрелище не для слабонервного мужчины. Кейн стиснул зубы и приказал себе сохранять хладнокровие.
— Где твоя одежда? — спросил он так мягко и осторожно, как только мог. — Халат, ночная рубашка? Где все это?
