Укрощение любовью, или Уитни - Макнот Джудит (е книги TXT) 📗
— А я думаю, ты сейчас кривишь душой, дорогая. Спокойный голос тети перебил Уитни на полуслове, однако девушка, упрямо тряхнув головой, шагнула к двери.
— И если это может облегчить тебе признание, скажу, что, по моему глубокому убеждению, этот человек любит тебя. Может, эта столь очевидная истина потешит твое тщеславие?
— Ошибаешься, тетя Энн, — упрямо пробормотала Уитни. — Он ни разу не намекнул, что я ему небезразлична. Я просто собственность, которую он приобрел, ничего больше. И не проси меня пресмыкаться перед ним, у меня и так почти не осталось гордости, и я не собираюсь ею жертвовать ни для того, чтобы смирить его гнев, ни для того, чтобы польстить самолюбию.
Элизабет Аштон каждый день появлялась в доме, чтобы сообщить, как идут дела, но к концу третьего дня причин для торжества по-прежнему не было. Кларисса и Уитни собирали вещи для поездки в Лондон, когда Элизабет появилась в спальне с видом побежденного солдата, возвращающегося с поля боя после проигранного сражения.
— Питер готов сделать предложение не больше, чем десять лет назад! — объявила она, бросаясь в кресло.
Уитни сунула охапку белья в сундук и выпрямилась, в недоумении глядя на подругу.
— Ты уверена?
— Совершенно, — глухо обронила Элизабет. — Я предложила поужинать сегодня у меня наедине с ним, без родителей, и знаешь, что он ответил? Сказал, что любит ужинать с моими родителями.
Девушка тяжело вздохнула.
— Что за идиот! — раздраженно взорвалась Уитни, начиная медленно прохаживаться по комнате. — Ты, возможно, готова признать поражение, но только не я! Подумать только, Питер Редферн! Этот болван боготворил тебя с самого детства! По-видимому, его надо подтолкнуть, чтобы немедленно сделал предложение.
Уитни небрежно отпихнула с дороги полный саквояж и рассеянно оглядела вещи, разбросанные но комнате.
— Придумала! — вскрикнула она, оборачиваясь к Элизабет с дерзким, опасным блеском в зеленых глазах, который запомнился девушке с давних пор, и Элизабет в ужасе сжалась:
— Уитни, что бы ты ни задумала, не нужно делать этого!
— Ничего подобного! — торжествующе вскричала Уитни. — Мисс Аштон, приглашаю вас поехать со мной в Лондон!
— Но я вовсе не хочу ехать в Лондон! — отчаянно запротестовала Элизабет, — Мне нужен Питер!
— Прекрасно, и сегодня ты его получишь. Ну а теперь повторяй за мной: «Да, я поеду с тобой в Лондон».
— Да, я поеду с тобой в Лондон, — послушно пробормотала Элизабет. — Но мне не хочется.
— И ты совершенно права. Однако я только что пригласила тебя, и ты приняла приглашение. Таким образом, предупредив Питера, что едешь со мной, ты не солжешь. Объясни ему…
Решительно шагнув к сбитой с толку Элизабет, Уитни схватила ее за руку и подтащила к бюро.
— Ну а теперь напиши Питеру и пригласи его сюда к ужину. Скажи…
Уитни поколебалась, прижав к губам палец, и весело хохотнула, восхищенная собственной изобретательностью.
— …скажи, что мы вместе задумали нечто необыкновенное. Это, должно быть, приведет его в полное оцепенение.
— Питеру не понравится, что мы собираемся в Лондон, — покачала головой Элизабет.
— Да он будет вне себя от ярости! — гордо согласилась Уитни. — Хотя я уже стала взрослой и, можно сказать, исправилась, Питер все равно вечно следит за мной, словно ожидает, что я в любую минуту выкину нечто возмутительное.
Но тут робкая, покладистая Элизабет впервые в жизни показала, что может быть упрямой.
— Если Питер не одобрит этой поездки, я ни за что не соглашусь.
Уязвленная тем, что Элизабет не приняла столь блестящий план, Уитни пояснила:
— Да ты и не поедешь. Неужели не поняла, что Питера возмутит сама мысль о том, что мы можем куда-то отправиться вместе? Он не верит, что я действительно изменилась. Все еще считает меня той же разбойницей, которая вечно норовила попасть из рогатки в старую кобылу преподобного Снодграсса.
— Ты осмеливалась на такое?! — охнула Элизабет.
— На это и на множество всяких других вещей, о которых прекрасно известно Питеру, — без малейшего раскаяния призналась Уитни. — Он попытается отговорить тебя от этой затеи, но ты ответишь, что я настаиваю. В этот момент появлюсь я, чтобы все подтвердить, и, когда Питер не сможет ни в чем убедить ни тебя, ни меня, он сделает единственное, что ему останется.
— Что же именно? — удивилась Элизабет, заинтригованная, но все еще сомневающаяся. Уитни воздела руки к небу:
— Попросит выйти за него замуж, конечно! Пожалуйста, прошу тебя, поверь мне. — Уитни ободряюще сжала дрожавшую руку Элизабет. — Ничто не может вырвать у мужчины предложения быстрее, чем боязнь неминуемой разлуки. Подумай, как испугается Питер, вообразив, что ты собираешься его покинуть! И ничто не делает мужчину таким храбрым и мужественным, как возможность спасти невинную девушку от «неподходящей компании», в данном случае от особы, подобной мне. Николя Дю Вилль почти не обращал на меня внимания, пока не увидел соперника, причем, поверь, далеко не столь опасного покорителя сердец, как он сам! Я от души забавлялась. Ну а теперь пиши скорее записку. Сегодня же вечером Питер сделает предложение, вот увидишь.
Элизабет нерешительно согласилась, и записка была отослана к Питеру с лакеем.
Три часа спустя, невзирая на протесты, Элизабет была облачена в самый смелый из туалетов Уитни, который для этого случая был укорочен на живую нитку, а ее золотистые локоны уложены в строгий узел. Все еще сопротивляющуюся девушку подвели к зеркалу.
— Ну же, не бойся, — настаивала Уитни, — посмотри, как прелестно ты выглядишь.
Элизабет застенчиво оглядела льнущие к стройным бедрам и тонкой талии складки элегантного шелкового платья и в ужасе отшатнулась, увидев обнаженные плечи. Руки поспешно взметнулись, чтобы прикрыть верхушки белоснежных полушарий, видневшихся в вырезе корсажа.
— Не могу, — пробормотала она, краснея. Уитни закатила глаза:
— Можешь, Элизабет. Во Франции такой наряд считался всего лишь чуточку более дерзким, чем обычно.
С губ Элизабет невольно сорвался нервный смешок. Медленно опустив руки, она прошептала:
— Как по-твоему, Питеру он понравится?
— Конечно, нет, — жизнерадостно объявила Уитни, — особенно когда я заявлю, что, по моему мнению, ты чересчур скромно одеваешься и что, когда мы окажемся в Лондоне, приложу все усилия, чтобы помочь тебе купить еще несколько таких туалетов для балов и приемов, которые мы собираемся посетить.
Ровно в восемь Питер переступил порог ярко освещенной комнаты и присоединился к ожидавшим его девушкам. Коротко кивнув Уитни, он поискал глазами Элизабет, стоявшую у окна спиной к нему.
— Что же такое «необыкновенное» вы задумали? — настороженно поинтересовался он.
Элизабет медленно повернулась, и лицо Питера застыло в комическом недоумении. Он потрясение уставился на нее, непроизвольно приоткрыв рот. Элизабет, очевидно, надеявшаяся, что, стоит Питеру бросить на нее единственный взгляд, он немедленно упадет на колени и попросит ее руки, замерла в выжидательном молчании. Поняв, однако, что Питер может простоять так еще Бог знает сколько времени, она впервые в жизни пустила в ход женские чары.
— Уитни решила взять меня с собой в Лондон погостить у Эмили, — объяснила она, прохаживаясь перед ошеломленным Питером, словно желая лучше показать красоту полуобнаженной фигурки и прелестного личика. — Уитни считает, что меня ждет в столице большой успех, если, конечно, я переменю прическу и закажу новый гардероб. Она собирается еще научить меня флиртовать с джентльменами. — Элизабет с притворной наивностью похлопала глазами и в порыве вдохновения добавила: — Надеюсь, к возвращению я не изменюсь настолько сильно, чтобы ты не узнал меня.
Губы Уитни тряслись от восхищенного смеха, который пришлось, однако, поспешно подавить, поскольку возмущенный взор Питера обратился к ней.
— Что это ты вытворяешь, черт побери?! — разъяренно рявкнул он.
