Жажда (Потаенное пламя) - Браун Сандра (мир книг .TXT) 📗
25
Проливной дождь не облегчал их задачи. Если бы не Торн, Джеред впал бы в еще большее отчаяние. Когда Джеред и Руди были мальчишками, Торн учил их искусству следопыта, и хотя они были способными учениками, их навыков явно не хватало, чтобы обнаружить след на покрытой жидкой глиной дороге. А мрак и дождь делали эту задачу почти невыполнимой.
Они ехали уже часа полтора, когда индеец вдруг натянул поводья своей лошади.
– Они направились к реке, – сказал он.
Джеред расслышал его слова, несмотря на раскаты грома.
– Хорошо, едем туда.
К его удивлению, Торн не сдвинулся с места.
– Джеред, ты знаешь, на что сейчас похожа Кабалло? – вмешался Руди. – Река взбесилась. Не думаю, что они сумели переправиться, но даже если им это удалось, до утра нам не напасть на их след. Может быть, стоит переждать бурю в «Кипойнте». На рассвете мы снова отправимся на поиски.
– Нет, черт возьми! – Джеред взревел так, что заглушил раскат грома. – Если вы не поедете со мной, я отправлюсь один. Не представляю, что задумал этот негодяй. Кроме того, она боится его. Я знаю.
Джеред был рожден людьми с сильными характерами, и было ясно, что он не отступит. Руди и Торн переглянулись. Руди был раздосадован. Торн же держался так, будто ничего особенного не происходило. Не говоря ни слова, он повернул коня к реке и все свое внимание сосредоточил на еле заметных отпечатках лошадиных копыт.
– Не знаю, как мы переправимся через эту чертову реку, когда наконец доберемся до нее, – пробормотал Руди.
Он удивился, когда Джеред ответил ему, поскольку полагал, что шум бури заглушит его слова.
– Я тоже не знаю, но мы должны двигаться вперед. Я обязан ее найти. Наша единственная надежда – следовать плану Торна.
Дальше все трое ехали в молчании.
Голова Лорен раскалывалась от тупой пульсирующей боли. Видимо, удар бревна под водой оказался более серьезным, чем она полагала вначале. К горлу подступала тошнота, и Лорен опасалась, что ее начнет рвать. Она изо всех сил боролась с дурнотой, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания. Курт, Данкен и Джун занялись бутылкой виски, таким образом, она получила возможность поразмыслить о своем положении.
Сейчас главной заботой Лорен был ее ребенок. Она оставалась довольно невежественной в этом вопросе, но не сомневалась, что утомительная скачка, падение в разбушевавшуюся реку, а также сильный удар по голове не могли быть ему полезны. Лорен страстно молилась, чтобы ребенок не пострадал.
Что надо от нее Курту и Уэту Данкену? Если бы не страшная головная боль, Лорен, возможно, испытывала бы больший страх. А так она принимала сложившуюся ситуацию с некой равнодушной покорностью. Она не могла бороться с ними. Для этого у нее не было ни сил, ни возможности. Она не могла от них убежать. Куда она пойдет среди ночи в страшную бурю и без проводника? Единственное, о чем она могла думать, так это о ребенке: только бы он не пострадал, твердила про себя Лорен. Правда, оставалась еще слабая надежда, что Джеред найдет и спасет ее.
Курт не упоминал о нем, а она боялась задавать вопросы. Его нет в этой пещере, значит, Курт обманул ее, и Джеред не ранен. А вдруг все-таки ранен или… убит. Нет! Не надо допускать даже мысли об этом. Он должен, должен быть жив и сейчас, вероятно, разыскивает ее. Пусть его ведет не любовь к ней. Сегодня вечером он выразил свои чувства достаточно ясно. Но он будет искать ее из гордости. Джеред Локетт никогда не позволит Курту Вандайверу отнять что-либо, принадлежащее ему. Лорен отчаянно цеплялась за эту мысль.
От всех этих мыслей голова у нее разболелась еще сильнее.
Неожиданно громкие голоса мужчин привлекли ее внимание. Лорен сидела в углу пещеры на старом одеяле и, как ни щурилась, не могла разглядеть, что происходит между Данкеном и Вандайвером.
– Говорю вам, мы обтяпаем это дельце, мистер Вандайвер.
Данкен стоял перед Куртом, бывшим гораздо мощнее его, и с вызовом смотрел ему в лицо снизу вверх.
– Мы с Джуни давно этого ждали, давно собирались отомстить Джереду Локетту. И вы нам многим обязаны. Мы сделали все, что вы хотели. Разве не мы разделались с этой бабой Мендес?
Курт наклонился вперед и просипел:
– Мне все равно, что вы с ней сделаете. Но только после того, как я получу свое, а пока не смейте к ней прикасаться. Убирайтесь. Я позову вас, когда вы мне понадобитесь.
Курт явно недооценил Данкена. По едва заметному сигналу Уэта Джун прыгнула на спину Курта, как кошка, и опрокинула его на пол. Через секунду она лежала у него на спине, придавив его к полу с удивительной силой.
Данкен зашелся от смеха.
– Это научит вас, как перечить Данкену, мистер Вандайвер, – презрительно бросил он Курту. – Подержи его, Джуни, пока я обслужу миз Локитт. А ты смотри, Вандайвер. Может, кое-чему научишься.
Джун рассмеялась прямо на ухо Курту тихим, обольстительным смехом и потерлась бедрами о его ягодицы. Курт лежал совершенно неподвижно, раздосадованный тем, что эти низкие, как он считал, люди взяли над ним верх.
– А теперь, миз, я собираюсь показать тебе, что такое настоящий мужчина.
Лорен расширенными от ужаса глазами смотрела на приближающегося к ней Уэта Данкена. Его губы растянулись в похотливой, грязной ухмылке, обнажившей гнилые зубы. Черные глаза обшаривали ее тело, и она отшатнулась, вплотную прижавшись к сырой каменной стене. Он облизнул губы, встал перед ней на колени и, протянув руку, начал расстегивать пуговицы ее блузки.
Лорен пыталась оттолкнуть его руки, но это оказалось не так-то просто. Данкен резко рванул вниз ворот ее нижней рубашки и обнажил груди, ставшие теперь, когда она была беременна, еще полнее.
– Погляди-ка, Джуни, – присвистнул он. – Ты когда-нибудь видела груди лучше этих? Скоро я с ней покончу, и ты тоже сможешь с ними поиграть, если захочешь.
Лорен не собиралась этого делать – крик, вырвавшийся из ее широко раскрытого рта, зародился где-то в глубине ее существа, а прорвавшись наружу, пронзил пространство темной пещеры.
Джун невольно подскочила от этого страшного крика, Курт, воспользовавшись этим, в секунду освободился от придавившего его тела и выхватил из кобуры револьвер. Он приставил «кольт» прямо к спине Данкена и нажал на курок. Лорен почувствовала, как пуля вошла в его тело. Было такое впечатление, что пуля беспрепятственно пройдет сквозь него и ранит ее. Данкен рухнул вперед прямо на Лорен, на его уродливом лице застыло недоуменное выражение. На губах появились кровавые пузырьки. Лорен снова закричала, стараясь оттолкнуть тяжелое тело.
Лорен удалось слегка приподнять тело и выскользнуть из-под него. Она была близка к обмороку, когда увидела кровь на своей одежде.
Джун в оцепенении смотрела на своего брата, кровь которого растекалась по полу пещеры. Она издала звук, похожий на рычание, и бросилась на Курта, все еще лежавшего на земле. Они покатились, яростно молотя друг друга руками и ногами, переплетаясь в смертельном объятии. Джун отчаянно боролась с Куртом, пытаясь отобрать у него револьвер. Еще один выстрел потряс своды пещеры. Лорен затаив дыхание смотрела на два неподвижных, прижатых друг к другу тела.
Наконец Курт зашевелился, пытаясь оторвать от себя Джун, вцепившуюся мертвой хваткой в ворот его рубашки. Он брезгливо стряхнул обвивавшие его руки и ноги мертвой девушки и ползком добрался до приготовленных Данкеном припасов. Найдя бутылку виски, он откупорил ее и поднес к губам, не сводя глаз с Лорен.
Курт пил долго, потом поставил бутылку и вытер рот тыльной стороной ладони. Щеки его были сильно расцарапаны. Джун пыталась оставить клеймо на лице своего безжалостного убийцы.
Лорен впала в какую-то странную апатию. Оглушенная выстрелами, она с удивлением смотрела на качающиеся стены пещеры, пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чем-нибудь.
– Черт возьми, вы должны стоить этого! – рявкнул Курт, нависая над ней и раскачиваясь из стороны в сторону в тошнотворном ритме. Его огромные, похожие на окорока руки вытянулись вперед и схватили ее за плечи с неожиданной силой. Боль в голове стала нестерпимой, пронизывала мозг, и Лорен закрыла глаза, борясь с головокружением. – Я долго ждал, – проскрипел Курт, рыская глазами по всему ее телу. Казалось, он не замечал остекленевшего взгляда Лорен и того, что она еле держится на ногах. Одной рукой он схватил ее за грудь и грубо сжал сосок, а другой начал торопливо расстегивать брюки.
