Память любви - Смолл Бертрис (полные книги .txt) 📗
— Тогда благослови тебя Бог, Глинн ап-Ллуэлин, — прошептала она и обернулась к племяннице:
— Ты должна отдохнуть, Ронуин, ибо утомлена телом и духом после тяжких испытаний.
Ронуин, не споря, вернулась в монастырь и, позволив тетке раздеть себя, прилегла.
— А теперь послушай меня, детка, — начала аббатиса. — После брачной церемонии я скажу, что мы уезжаем и что воины твоего отца проводят тебя в новый дом, а поскольку до темноты останется несколько часов, лучше отправиться немедля. Обещаю: никто, даже твой муж, не помешает мне.
Мы успеем проехать не менее пяти миль и остановимся в маленьком аббатстве. Там найдем убежище. Но как тебе известно, странноприимный дом у них очень тесный и новобрачным будет негде уединиться. Вам с мужем придется спать раздельно, а на следующий день мы возобновим путешествие.
Ночевать будем в различных монастырях, как по пути сюда.
Пока мы не доберемся до твоего нового дома, я сумею защитить тебя от притязаний Рейфа де Боло. Постарайся за это время узнать его получше. Ты уже не та невинная, перепуганная девчонка, что вышла когда-то за его кузена. С тех пор ты стала зрелой женщиной. Я так и не познала плотской любви, но слышала, что ощущения куда приятнее, если парочка питает друг к другу нежные чувства. Наверняка ты сможешь найти в муже какие-то привлекательные черты.
Ронуин, хоть и качала головой, все же улыбнулась:
— Тетя, как жаль, что у меня нет призвания к монашеской жизни! Я с огромным удовольствием провела бы рядом с вами остаток дней моих. Вряд ли мне понравится общество Рейфа де Боло. Что ж, за всякую глупость следует нести наказание. Мне остается покорно терпеть.
— Скажи мне лучше, — сменила тему Гуинллиан, — как умер сэр Фулк? Ты становишься крайне сдержанной, когда речь заходит о нем. Тут что-то не так или ты винишь себя в его гибели?
— Он жив, — призналась Ронуин. — Я просила его вернуться домой, но он не согласился. Халиф назначил его наставником принца Мохаммеда в воинском искусстве. Принц всего на два года моложе Глинна, и на шесть — сэра Фулка.
Они подружились, и Фулк считает, что в Синнебаре у него больше возможностей разбогатеть и добиться высокого положения. Он уверен, что семья не поймет его мотивов и осудит за переход на сторону неверных.
— Как он мог столь легко отказаться от веры? — ахнула аббатиса.
— Никто его не принуждал отказываться. В Синнебаре спокойно сосуществуют самые разные религии, — заверила Ронуин., — И в самом деле довольно странное место, — задумчиво заметила Гуинллиан.
Они обо всем договорились, и тетка вышла. Ронуин мирно заснула, а когда проснулась, на полу уже стояла миска с лавандовой водой. Ронуин обтерлась мокрой тряпочкой и снова надела свой чудесный наряд. Монахиня помогла ей переплести косы и расчесывала основную массу волос, пока они не засверкали чистым золотом. Ронуин предложили вина с печеньем, и она с аппетитом съела почти все, что лежало на блюде.
— Бумаги готовы? — спросила она у аббатисы.
— Давно. Сейчас мы вернемся во дворец. Глинн и остальные ждут нас за стенами монастыря. Я попрощалась с доброй матерью-настоятельницей и дала ей одну из твоих золотых монет в благодарность за гостеприимство.
— Напрасная трата, хотя, честно сказать, мне не жаль денег, тем более что церковная крыша протекает.
В сопровождении королевского пажа они отправились недлинной тропинкой, ведущей от монастыря Святой Марии к Вестминстерскому дворцу. Камергер отвел их в маленькую комнату, где уже сидели братья де Боло.
Пергаментные свитки лежали на большом дубовом столе.
— Де Боло уже поставили подписи, благородные дамы, — сообщил камергер. — Теперь, госпожа аббатиса, подпишите здесь, здесь и здесь, Аббатиса внимательно прочла написанное и объявила:
— Моя племянница вполне способна отвечать за себя сама. Ронуин!
— Предательница! — прошипела та.
— Настанет день, когда ты станешь благодарить меня, дитя мое, — спокойно заметила аббатиса.
— Вряд ли, — фыркнула Ронуин, но все же взяла перо и поставила свою подпись.
— Ты и писать умеешь! — удивился Рейф.
Ронуин обожгла его таким негодующим взглядом, что он невольно рассмеялся. Невеста будила в нем самые противоречивые чувства. Ее взоры были столь восхитительно-гневными! А красота… Она затмила его разум, когда он неожиданно даже для себя провозгласил, что хочет взять ее в жены. Но ярость Ронуин не шла ни в какое сравнение с бешенством Эдварда. Пришлось успокоить его уверениями, что лучше не спускать глаз с валлийки, ибо, выйдя замуж за постороннего, она может обольстить мужа своими чарами и заставить отомстить де Боло. Эдвард, хоть и неохотно, согласился стать свидетелем кузена.
Камергер сделал оттиск королевской печати на расплавленном воске, которым писец капнул на документы, и, свернув пергамента, подал Рейфу.
— Архиепископ ждет, — предупредил он.
Ронуин дернулась, словно собираясь сбежать, но Рейф успел схватить ее за руку и тихо сказал:
— Не думал, что дочь ап-Граффида окажется такой трусихой.
Изумрудные глаза полыхнули зеленым пламенем.
— Скоро ты на собственной шкуре изведаешь, на что способна дочь ап-Граффида!
— Помилосердствуй, госпожа, я и без того смертельно изголодался по тебе!
— Хотела бы я испытать силу своего меча на твоей шее! — прошипела Ронуин.
— А я предпочел бы испытать на прочность твои ножны, — поддел Рейф.
Ронуин покраснела до корней волос при столь откровенном заявлении.
— Как? Ты молчишь? Ни колкого ответа, ни язвительного укора?!
Ронуин порывисто размахнулась, но он ловко поймал ее запястье и нежно поцеловал ладонь. Их взгляды встретились, и Ронуин едва не пошатнулась, словно от удара молнии, неожиданно проскочившей между ними. Отдернув руку, она отвернулась, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
— Как долго ты была одна? — негромко спросил он, касаясь пальцем ее губ.
— Убирайся к дьяволу! — промурлыкала Ронуин, не осмелясь повысить голос, поскольку они уже входили в церковь, где их ожидала королевская чета.
Король, смертельно бледный, еле держался на ногах, но взгляд из-под полуопущенных век был отечески добрым.
