Нежный негодяй - Бартелл Линда Ланг (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Джетта! — его губы коснулись душистых волос. Он так крепко обнял жену, что та охнула. — Я увидел твое желтое платье, — задыхаясь, пробормотал он. Голова кружилась, все вокруг плыло.
Джульетта все же не закрыла глаза, и поэтому увидела за спиной мужа темную фигуру, ту самую что заметила еще в соборе. Инстинкт подсказал — человек хочет смерти Родриго.
Страх внезапно придал силы. Джульетта попыталась оттолкнуть мужа в сторону. Родриго пришел себя, отстранил жену и резко повернулся…
Кровь застыла в жилах.
Монах сбросил капюшон, обнажая черты дьявола из преисподней.
Лукреция, восставшая из мертвых.
Он перехватил занесенную правую руку с ужасным кинжалом, сверкающим в ярком свете весеннего солнца. На этот раз ему хватило сил.
— Теперь-то мы доведем дело до конца, Лукреция, — прохрипел Родриго прямо в изуродованное лицо. Кинжал упал на землю.
Неожиданно еще одна фигура в монашеском одеянии вынырнула, казалось, ниоткуда, в воздухе блеснуло еще одно лезвие.
Предупреждающий крик Джульетты заставил Родриго проворно отскочить в сторону и повернуться к новому врагу. Джульетта бросилась на спину второго монаха и изо всех сил толкнула его прямо на Лукрецию.
Лезвие кинжала, предназначавшееся ее мужу, пронзило грудь аббатисы. Джульетта с мрачным удовлетворением наблюдала это жуткое зрелище.
— Гори в аду за свое вероломство! — прошептала она.
После случившегося Джульетта и Родриго вернулись домой. Передав «монаха» властям, Данте с женой и Карло отправились в Сан-Марко. Многие из прихожан, преследуемые Compagnacci, тоже бежали в Сан-Марко. Монахи, вероятно, без ведома Савонаролы, собрали для такого случая небольшой арсенал.
— Они запаниковали, — рассказывал потом Данте, — и обрушили на головы собравшейся на площади толпы шпиль башни. Кое-кто из монахов даже вооружился копьями против тех, кто пытался поджечь монастырь.
— А Савонарола? — спросила Джульетта, ошеломленная таким поворотом событий.
— Он укрылся в библиотеке, где его и нашла стража, прибывшая из Signoria с ордером на арест. Монаха провели по улицам мимо улюлюкающей толпы и заключили в башню Паллаццо делла Синьория.
И вот Джульетта одиноко стоит в их спальне, глядя на ярко окрашенный закат. Темно-красное солнце напомнило о крови — крови Лукреции.
Невольно вздрогнув от отвращения, девушка отвернулась от окна и зябко поежилась. Согреется ли она когда-нибудь? Забудет ли ужасные видения? Нет, здесь ничто не поможет.
— Лиза… — начала она и оглянулась. У двери стоял Родриго. «Давно ли он здесь?» — подумала девушка, чувствуя, как сердце подскочило в груди.
— Я постучался, — тихо извинился он.
Пытаясь собраться с мыслями, она покачала головой.
— Не нужно. Это ведь и твоя комната.
Родриго вошел в спальню. Волосы еще влажные после ванны, простая белая рубашка подчеркивает смуглость кожи. Похоже, хочет поговорить, с опаской решила она. Ни в чем больше нет уверенности, даже в правильности ее попытки сторговаться с Господом Богом.
У нее снова чуть не отняли мужа. Что толку мучиться, пытаясь сдержать обещание, если Бог намерен отнять его при первой возможности? Только сегодня возле Санта-Мария дель Фьоре он был на волосок от смерти.
Что он может чувствовать после четырех месяцев демонстрируемого безразличия?
Родриго шагнул к ней, и Джульетта отступила к окну.
— Я хотел поблагодарить за попытку пожертвовать собой ради меня. У меня просто нет слов…
— Я твоя жена. Меньшего и нельзя было сделать.
Не могла же я спокойно смотреть, как Корсини убивает моего любимого за преступление, которое он не совершал.
Он печально улыбнулся.
— Не согласен. Жертвовать своей жизнью ради супруга — такого нет ни в одном брачном контракте.
Джульетта прошла мимо него и села в кресло у камина, старательно избегая его взгляда.
Внезапно ей в голову пришла мысль. Вот только хватит ли душевных сил осуществить ее. Она глубоко вздохнула, собираясь с духом, и небрежно произнесла.
— Если хочешь отблагодарить меня, попроси отца аннулировать брак.
В комнате воцарилась тишина. Потрескивал и шипел огонь в камине, из башни доносились какие-то голоса, но муж молчал.
Против воли возникла мысль: а как она будет жить без Родриго? Несмотря на борьбу с ним и чувствами, которые он вызывал, представить себя влюбленной в другого Джульетта не могла.
Любовь не принимается знатью в расчет.
Родриго встал перед ней — руки скрещены на груди, ноги широко расставлены, словно готов спорить. Она набралась смелости и подняла глаза: лицо изборождено угрюмыми складками, глаза прищурены.
— Если ты этого хочешь, Джульетта, — какое-то время он смотрел поверх ее головы, словно решаясь, затем добавил: — Я думал, что во Франции научился владеть своими чувствами и подавлять их, развивая умения и веру в себя. Научился, как обеспечить будущее, будущее простого человека, без особых амбиций… — Родриго негромко рассмеялся. Над собой? — А потом вернулся в Монтеверди. И встретил твое презрение. Но клянусь, я и не подозревал, что Данте что-то планирует! Боже, в этом-то я не виноват!
Она покачала головой.
— Дело не в том, — стыд заставил покраснеть. — Прошу простить меня за все оскорбления, Родриго. Если бы я могла взять их назад, я бы взяла… все вместе и каждое в отдельности.
— Тогда почему ты просишь об отмене брака?
Джульетта молчала, охваченная горем.
Наконец он тихо произнес:
— Я попробую отплатить тебе за то, что не может быть оплачено, за твое самопожертвование. Согласен на все, что ты просишь… на одном условии.
Печаль и радость одновременно овладели ею.
— И что это? — голос упал до шепота.
— Скажи, почему ты этого хочешь. Не для того же ты пыталась прикрыть меня от кинжала, чтобы просить об отмене брака. Бессмыслица! Так что, по крайней мере, объясни.
Она покачала головой.
Родриго наклонился и приподнял пальцами ее подбородок. Заглянув в его глаза, она была ошеломлена тем, как гнев исказил эти милые черты.
— Каким предлогом ты воспользуешься теперь, чтобы избавиться от меня? Возможно, ты питаешь ко мне какие-то теплые чувства, но ведь я всегда буду ниже… не то, что твои святые предки. Дело в этом? Я навсегда останусь ублюдком — отпрыском цыганки и какого-то тосканского волокиты, пятно на безупречной линии Алессандро?
Он отвернулся. Несмотря на слова о прощении, Родриго не хотел услышать из ее уст настоящую правду. Данте де Алессандро учил его другому, но правда такова, что его собственная дочь не верит в нее. Конечно, принцу легко разглагольствовать о высоких принципах — в его жилах течет голубая кровь поколений принцев.
Его гордая поза приковала к себе взгляд Джульетты. Каждая насмешка, каждое оскорбление вернулись к ней и ударили в десять раз сильнее, вызвав знакомый прилив стыда.
— Дело совершенно не в этом, — запротестовала она. — Ты ни в чем не виноват, просто я не могла простить себе свое поведение в ту ночь… Гордость Алессандро не позволяла, и я пыталась держать тебя и чувства, которые ты во мне разбудил, подальше. А для этого годились язвительные насмешки и оскорбления, жалкие барьеры трусости.
— В тебе нет ни капли трусости, — тихо сказал Родриго. — Но почему, зачем так настойчиво добиваться отмены брака?
Она решилась и посмотрела в прекрасные голубые глаза.
— Когда ты умирал от яда Лукреции, я заключила договор с Богом.
— Договор? — Родриго нахмурился.
— Si. Я поклялась, что попрошу отца об отмене брака, освобожу тебя, если Он дарует тебе жизнь… ты сможешь найти другую любовь, более достойную.
— Освободить меня? — Валенти сел рядом с женой. — Если Он дарует мне жизнь? — ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать величие ее обещания. А когда осознал, то чуть не закричал от счастья… Вот глупышка!
Хотя кто ты такой, чтобы считать ее поступок глупым? Чтобы преуменьшать ее самоотверженный жест?
