Навсегда с ним - Такер Шелли (читать книги без .txt) 📗
На стремянке стоял последний из рабочих с тряпкой в руке. Отсюда казалось, что он заканчивает полировать только что сделанную работу. Внизу, на полу, были разбросаны тяжелые молотки и долота.
— Почему здесь нет света? — прошептала она на ухо Гастону, сама не зная, почему вдруг заговорила шепотом. Возможно, на нее подействовала таинственная атмосфера происходящего. Он вел ее по коридору, и под их ногами хрустели обломки камня. — Как же я могу что-то оценить, если ничего не вижу?
— Я хотел сделать тебе сюрприз. Они уже подошли к самой стремянке.
— Милорд. — Каменщик вежливо кивнул, спускаясь с лестницы. — Миледи.
— Спасибо за работу, Перрин, — сказал Гастон. — И ты, и твои подмастерья отлично поработали.
— Мы окончательно завершим через два дня. А может быть, даже завтра.
— Прекрасно.
Селина едва понимала, о чем говорят мужчины. Все ее внимание было приковано к месту, которое только что оставил Перрин: Каменная стена над дверью была украшена новым орнаментом. По спине Селины прошел холодок. Она застыла в суеверном ужасе.
Над дверью она увидела две буквы.
Переплетенные «Г» и «Р».
Каждый каменный завиток, каждая деталь узора выглядели так же, как она видела их в последний раз — в 1993 году.
— Ч-что?.. — Селина, не веря своим глазам, повернулась к Гастону.
Мастер ушел, и они были в коридоре одни. Но Гастон, не дослушав, взял в руку факел и потащил ее, освещая другие двери. Над каждой на каменной стене повторялись такие знакомые ей вензеля.
— Ч-что это?.. — заикаясь бормотала она. — Откуда ты?..
— Эта мысль пришла мне сегодня ночью, — широко улыбнулся он.
— Но откуда ты узнал? — прерывающимся от волнения голосом спрашивала она, не в силах оторвать взгляд от каменных инициалов. — Я же никогда не рассказывала об этом. Не упоминала ни словом. А они выглядят абсолютно так же, как и моем времени. До малейших деталей. — Она почувствовала, как удивление сменяется болью и обидой. — Почему ты решил сделать это именно сейчас? Увековечить твой союз с леди Розалиндой? Почему?..
— Розалинда не имеет к этому никакого отношения. Это в честь тебя, — твердо заявил он. — Ты моя леди Руссетт. Моя рыжеволосая жена. Я придумал это имя ночью, когда ты спала, и сразу понял, что ты в моей памяти навсегда останешься под ним. — Он укрепил факел в подставке и взял ее за подбородок. — Только утром я понял все значение этого имени. Я попросил каменщиков вырезать наши инициалы над каждой дверью. Ведь камень вечен, как вечна моя любовь. Ты мок настоящая жена, Руссетт. Ты моя леди Р.
— Но это невозможно! В книге говорится…
— Ничего подобного. Разве ты не помнишь, как там написано? — Он зашел в комнату для гостей и вышел оттуда с путеводителем. Протянув его Селине, он предложил: — Прочти сама, дорогая. И скажи, что там написано.
Селина взяла книжку трясущимися руками.
— Нет, не может быть. Я не леди Р. Это Розалинда. — Она открыла нужную страницу, где говорилось о Растоне, его жене и их сыне. — Ага, вот здесь. — И она начала читать вслух: — «Во времена средневековья летописцы редко записывали имена женщин, поскольку не считали их столь же значимыми фигурами, как мужчины, с точки зрения влияния на ход истории. И это касается жены сэра Гастона де Варенна. До нас дошел лишь ее инициал „леди Р.“. Эта чета оставила…»
— Перечти эту строчку.
— «Эта чета оставила малоизвестный, но важный след…»
— Не эту, чуть выше.
Она нахмурилась, все еще не понимая, и снова посмотрела в текст:
— «До нас дошел лишь ее инициал „леди Р.“.
— Еще раз.
Сердце Селины забилось в бешеном ритме.
— «До нас дошел лишь ее инициал „леди Р.“.
— Здесь указана лишь одна буква. И она не относится к Розалинде, — с торжеством заявил он. — Мы сами придумали за летописцев, что я был женат на леди Розалинде. Ведь в книге об этом не сказано. Моя жена — ты. — Он провел рукой по ее волосам. — Это у нас с тобой будет сын, который спасет жизнь королю. Это тебя, Руссетт, я люблю. И не полюблю больше никого.
Книжка выпала из ослабевших пальцев Селины и хлопнулась в каменную крошку, покрывавшую пол. Ведь в детстве, глядя на вырезанные на стенах вензеля, она мечтала о рыцаре, скачущем вместе с ней на боевом коне… о любви, такой сильной, что о ней будут помнить спустя века…
Она приникла к Гастону, сжимая его в объятиях, чувствуя, как сердце разрывается от радости.
— О Боже, все осуществилось! — всхлипывала она.
— Это означает, что ты вернешься ко мне. — Его руки крепко держали ее, теплое дыхание шевелило волосы. — Ты должна найти способ вернуться, Руссетт. Пусть это займет месяцы, даже годы. Ты должна найти в твоем времени людей, которые помогут тебе вернуться. Среди школяров или…
— Ученые, — пробормотала она, уткнувшись ему в грудь. — У моих родных много знакомых среди ученых. Астрономов, физиков. Я поговорю со всеми, кто согласится меня выслушать. Я найду способ вернуться! Я вернусь! Гастон, все должно получиться. — Надежда воскресла, от волнения Селина дрожала, и если бы Гастон не поддержал ее, она, наверное, упала бы на грязный пол.
— Конечно, ты найдешь способ. Ты попадешь домой, тебя там вылечат, а потом вернешься сюда. Потому что нам это на роду написано. — Он наклонился и крепко поцеловал ее. — Нам на роду написано быть вместе.
Она таяла от его поцелуя, от его непоколебимой убежденности в успехе, от его огромной любви. В первый раз она почувствовала уверенность: ничто не сможет разлучить их.
— В твоей книге сказано, что мы должны назвать его Сореном. — Гастон стоял в кухне возле пылающего очага и держал в руке кубок с вином. — Так звали моего отца.
— Мне нравится, — ответила Селина, перемешивая в миске лук, уксус и перец для острой приправы. Большинство слуг, включая лучших поваров, уехали, и она решила сама похозяйничать и приготовить им обед. Найдя немного мяса и сыра, она начала готовить энчиладас — блинчики с начинкой. — Это будет хорошей памятью о твоем отце. Сорен де Варенн. Хорошее, гордое имя!
— Для гордого, отважного сына.
Задумчивый тон Гастона вызвал у Селины, улыбку. Она уже представляла себе их сына — такого же высокого и красивого, как отец, растущего в доме, полном любви.
— Для второго ребенка сама выбери имя, — с довольным видом разрешил Гастон.
— Может быть, Дуизил? — предложила Селина, пряча улыбку. — Или Союз Луны?
— Такие имена у вас в ходу? — Он уже не выглядел таким довольным.
— Еще как! — подтвердила она, стараясь выглядеть серьезной. — Еще есть распространенное имя Вупи. А девочку можно назвать Зоуи.
— Мою дочь будут звать… Зоуи?
— Можем составить имя из нескольких слов. Вупи-Зоуи де Варенн, — размышляла она, продолжая мешать соус. — Гм, мне бы понравилось: миледи Вупи-Зоуи.
Гастон выглядел совершенно обескураженным. Она уставилась в миску и закусила губу, чтобы не расхохотаться.
— Миледи Вупи-Зоуи, — эхом произнес он. Она не отрывала взгляд от стряпни.
— Да. А может, Вупи Широкая река. Или Вупи Диванная подушка? — Она подняла глаза и сделала непроницаемое лицо.
Гастон молчал, словно вдруг разучился говорить.
— Или… — Наконец она не выдержала и рассмеялась. — Мы могли бы выбрать и что-нибудь попроще. Например, Жаклин, как зовут мою сестру.
— Значит, ты шутила, когда называла эти странные имена? — догадался он, и улыбка тронула его губы.
— Ну конечно, шутила, — призналась она.
— Как славно ты смеешься, Руссетт! — Улыбка совершенно преобразила и его лицо, подняв уголки глаз. Он подошел к ней и облокотился на стол, наблюдая за ее работой. — Ты знаешь, — вдруг заметил он после недолгого молчания, — у этого стола высота удобна не только для приготовления пищи.
— У тебя одно на уме. — Она быстро обошла стол, прежде чем он успел приблизиться к ней. — Учти, никакой герцог не сможет жить одной любовью. Ему нужна и физическая пища. Подожди хотя бы, пока я тебя накормлю.
— Очень хорошо! Корми, если хочешь. — Он решил не настаивать и, сделав глоток из кубка, хитро взглянул на нее. — Я могу заняться этим и после обеда.
