На осколках разбитых надежд (СИ) - Струк Марина (читаем книги онлайн без регистрации txt, fb2) 📗
Рихард приехал после наступления темноты, когда под неусыпным надзором Биргит в большой столовой сервировали стол. Лена заметила далекий свет фар в окно, и сердце ее сделало кувырок в груди.
— Быстрее! Быстрее! — стала торопить Биргит девушек поскорее завершить сервировку и спуститься вниз, где в просторном холле им предстояло встретить хозяина Розенбурга. Лена так торопилась через анфилады комнат, что едва не подвернула ногу на скользком паркете. Пришлось уцепиться за Катерину, чтобы не потерять равновесие. Даже Айке вышла из кухни на короткие минуты встречи, оставив свое дежурство. И вышел из темноты черного хода мрачный Войтек, поправляя шейный платок.
Никуда не торопилась лишь баронесса. Она спустилась по лестнице ровно в ту минуту, когда черный «опель» затормозил перед крыльцом. Медленно и степенно. В бархатном платье винного цвета и неизменной нитью дорогого жемчуга на шее. Неизменная «ракушка» из светлых волос. По ее лицу невозможно было прочитать абсолютно ничего. Только Лена заметила, как чуть подрагивают пальцы с дорогими кольцами на блестящей поверхности перил из красного дерева.
По знаку Биргит именно Катерина распахнула дверь, пропуская внутрь Рихарда. Лена даже позавидовала подруге в этот момент, что именно она оказалась ближе всего, и первой увидела барона. Ей же самой пришлось опустить взгляд на время положенного по случаю легкого наклона головы в приветствии хозяина.
— Рихард! Мой Ритци! — произнесла баронесса, когда Рихард подошел к матери, стоявшей на нижних ступенях лестницы, и коснулся губами ее руки. Видимо, он снял фуражку при подходе к двери. Теперь снежинки таяли в его зачесанных назад волосах и блестели маленькими капельками в электрическом свете. Сверкали как бриллианты на его серо-голубой шинели.
— Я думала, что снегопад помешает тебе прибыть вовремя, — проговорила баронесса после того, как поцеловала его в лоб. — Удивительная непогода! Слава Богу, все уже прибыли. Через час планируем ужин, ты ведь присоединишься к нам, мой дорогой?
— Это будет удовольствием для меня, — произнес Рихард, и при звуке его голоса внутри Лены что-то дрогнуло. Он еще раз поцеловал руку матери, а потом повернулся к прислуге, собравшейся в холле. Коротко пожелал всем доброго вечера, обведя взглядом знакомые лица.
Лена забыла, какие голубые у него глаза. И каким проникновенным может быть взгляд. Пусть он только скользнул взглядом мимолетно и быстро отвернулся, но Лена подметила каждую новую для себя деталь. Словно заново открывала его для себя после долгой разлуки.
Короткая щетина на щеках и подбородке. Маленькие, совсем крошечные, пятна шрамов у левого виска. Под глазами пролегли тени. Он выглядел усталым. Наверное, поэтому хмурил лоб, отчего у бровей образовались сейчас два коротких луча.
Она скучала по нему. Она невероятно по нему скучала. И почувствовала, что ей мало этих коротких мгновений, когда их взгляды встретились на секунду, а после разошлись. Ей не хватало…
Ей не хватало именно его. Рихарда. Все это время. Безгранично…
И так быть не должно. Не должно!
Глава 16
— Если ты позволишь, я только приведу себя в порядок с дороги, — сказал Рихард матери, сбрасывая шинель сделавшей шаг в его сторону Катерине. Потом положил поверх шинели мокрую от снега фуражку. Лена же так и осталась на месте, словно приклеил ее кто-то к мрамору пола, потеряв возможность приблизиться к нему. Так и наблюдала издали, как Рихард взял мать под руку и пошел по лестнице на второй этаж в хозяйские покои, что-то тихо рассказывая. До уха Лены даже донесся смех баронессы, которая сегодня вдруг перестала быть ледяной хозяйкой замка.
— Войтек! Саквояж в машине! — бросила Биргит, и Лена очнулась от своего оцепенения. Поймала на себе пристальный взгляд поляка и покраснела, словно он застал ее за чем-то неприличным.
— Лена! Лена, ты оглохла? — уже к ней обратилась экономка, и девушка отвлеклась от Войтека. — Что, в комнатах барона свежие полотенца? А мыло положила? И бритвенный набор приготовили? Хорошо, пойдем со мной. Айке подготовит поднос с легким перекусом с дороги и горячим напитком для нашего Ритци. Подозреваю, что по нынешней погоде поезд еле ехал из-за заносов, и мальчик с утра ничего не ел. Да ты оглохла, что ли? Чего встала? Ой, гляди. Будешь так же медлить сегодня за ужином!..
И Лена буквально заставила себя вслушаться в слова Биргит и последовать за ней в кухню, где Айке уже торопилась сервировать поднос.
— Горячий глинтвейн — лучшее средство от хандры в такую погоду и от возможной простуды, — приговаривала она. — А еще я отрезала кусок штруделя. Яблоки в этом году уродились сладкие, штрудель вышел отменный. После баумкухена наш барон любит именно мой штрудель!
— Не сожги мясо, — проворчала мягко Биргит. — А то баронесса нас в тесто закатает вместо яблок, коли не будет ужина!
Немки так и расхохотались от этой шутки. У всех в преддверие праздника было приподнятое настроение. Теперь и Лена вдруг почувствовала, что заражается от них радостью и предвкушением праздника. И эти чувства только усиливались по мере того, как она приближалась к двери в комнаты Рихарда.
На ее стук никто не ответил, и Лена подумала, что он, судя по всему, все еще в комнатах Иоганна. Или у баронессы. Поэтому она смело распахнула дверь и шагнула в комнату, с трудом удерживая поднос на руках.
На ковре у самой кровати валялась рубашка. Это первое, что заметила Лена, когда закрыла за собой дверь. Рихард был здесь. В ванной, из которой, правда, не доносилось ни звука, как ни прислушивалась она. Поэтому она поспешила поставить поднос трясущимися от волнения руками на низкий столик возле камина, чтобы поскорее удалиться незаметно.
Рихард появился так неожиданно за ее спиной, что она бы точно уронила поднос, не успей он занять свое место на столике. Лена резко обернулась и уставилась на него, в мгновение забыв обо всем на свете. Он был обнажен до пояса, в одних штанах, и босой. Оба не ожидали друг друга увидеть сейчас, и оба замерли удивленные.
Лена видела прежде мужчин без одежды. В конце концов, она часто бывала на пляжах в Москве и Минске, где можно было увидеть мужчин совершенно разной комплекции в одних плавательных трусах. Но она никогда прежде не отмечала, что у мужчины могут быть такие широкие плечи и плоский живот, и что могут быть так заметны мускулы под кожей. Бросился почему-то в глаза золотой крест на тонкой цепочке, уютно расположившийся как раз по центру почти безволосой груди. Внизу от пупка убегала еле заметная дорожка волос и пряталась за поясом форменных брюк, расстегнутых и потому еле державшихся сейчас на бедрах Рихарда.
— Что ты здесь делаешь? — произнес хрипло Рихард и откашлялся. Он растрепал свою прическу, и теперь волосы забавно торчали вверх, делая его моложе и придавая ему расслабленный вид.
— Я… Я принесла поесть, — произнесла Лена, поражаясь тому, как странно звучит ее голос в эту минуту. И только потом сообразила, что именно не так, когда Рихард проговорил тихо:
— По-немецки, Лена. Я не говорю на русском.
Рихард протянул руку и подхватил со спинки кресла халат, который набросил на себя, туго завязав пояс. Но Лена все равно видела в вырезе и часть крепкой груди, и выраженные линии ключиц, которые так и хотелось почему-то коснуться.
— Я принесла поесть, — повторила Лена, но уже на немецком. — Айке налила яблочный штрудель и отрезала кусок глинтвейна.
— Именно так и сделала? — широко улыбнулся Рихард. Из его глаз вмиг исчезла странная настороженность. Они так и засветились весельем сейчас. Разгладились морщинки на лбу и у рта.
— Именно так, — подтвердила Лена и на всякий случай взглянула на поднос, чтобы проверить, что именно сейчас принесла. А еще чтобы скрыть от него свои эмоции. Ей не хотелось, чтобы он заметил, как тепло стало ей вдруг от вида его улыбки.
— Ты можешь идти, — проговорил Рихард, и Лена покраснела. Еще никогда ей не напоминали об этом здесь, в Розенбурге. Она сама стремилась уйти первой, и подобное промедление было странным для нее сейчас.
