Последний пророк - Вуд Барбара (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Онемев от ужаса, она сидела на железнодорожной станции, пропустив два поезда на Баннинг. В гостиницу она вернулась почти ночью. Ее встретила племянница, которая с ума сходила от волнений. Беттина успокоила Моргану, заверив ее, что с ней все в порядке, она просто встретила друзей, они пообедали вместе, не заметив, как пролетело время, Моргане не стоило так беспокоиться. Но в ту ночь Беттина лежала в постели и ждала, когда ее снова бросит в жар, когда тело предаст ее, остро осознавая, что ее внутренние органы — утроба, которая никогда не вынашивала детей, и девственная плева, с которой ей не пришлось расстаться, — высохли. От этого Беттина испытывала и стыд, и гнев.
Беттина не спала всю ночь. Вплоть до рассвета она лежала и проклинала свою судьбу, кучера, который зачал ее, свою мать, Фарадея, Абигейл и Бога. Когда первые лучи солнца сквозь занавески проникли в ее спальню, она почувствовала себя измученной и обессиленной, но смирившейся. Если так сложились обстоятельства, то так тому и быть. Она переживет это несчастье, как пережила другие, с мужеством и достоинством. И потом, только она одна знает, что она старая дева. Для всего остального мира она — жена и мать.
Значит, пора подумать, как она проведет свои золотые годы.
Беттина усердно трудилась над своим планом, решив завязать дружеские знакомства с влиятельными людьми, которые могли бы написать рекомендательные письма в клинику в Лома-Линде. Это ее особенно беспокоило, потому что образование Морганы было, мягко говоря, поверхностным. Но девушку зачислили и без протекции, поэтому Беттина решила, что, как только Моргана окончит медицинские курсы, она присоединится к «Сестрам Эллин Уайт», которые самозабвенно помогали тысячам беднякам в Лос-Анджелесе, жертвуя им свое время и еду (что, конечно же, благотворно отразиться и на самой Беттине, поскольку мир узнает, что она вырастила дочь доброй христианкой), потом Моргана вернется в Твентинайн-Палмс и обеспечит Беттине достойную старость. Всем известно, что если медсестре повезет, она может выйти замуж за врача. Беттина уже представляла, какие чаепития и приемы она будет устраивать молодоженам, своей названной дочери и ее мужу-врачу, а она, как важная влиятельная персона, будет править балом.
Беттина знала, что Моргана не хочет ехать, но была уверена, что девушка не осмелится ей противоречить. Раскаленная кочерга на ее лбу двенадцать лет назад выжгла из ее души любые порывы непослушания. Моргана выросла послушной и уступчивой, и Беттина не переставала изумляться, как хорошо в конечном счете все сложилось.
Когда Моргана проходила через общую столовую, она улыбалась дамам и джентльменам, которые сидели за столиками, покрытыми льняными скатертями, и наслаждались чаем с фирменными пирожными Беттины, выложенными на китайском фарфоре. Человек, находясь в пустыне, вдали от цивилизации, не должен вести себя нецивилизованно.
Беттина приложила неимоверные усилия, чтобы завоевать уважение и почет среди местного общества. Она добилась того, что каждый в городе знал, что она происходит из древнего богатого рода. «Фамилия Лидделл находится в непосредственной близости к родовой знати Америки», — обычно говорила она постояльцу, когда он спрашивал, откуда она родом (ее бостонский акцент всегда выдавал ее происхождение). Никто не знал о кучере. Даже Моргана не знала правды, и Беттина была вольна выдумывать свое прошлое. Она обычно спокойно заявляла, что члены ее семьи были потомками тех, кто прибыл в Америку на знаменитом корабле «Мэйфлауэр», а еще, как бы невзначай, ссылалась на свое положение среди дочерей американской революции. Беттина даже гордилась своей ложью. Наследственность — просто случайность рождения. А ее ложь не причиняла никому вреда, и даже наоборот. Беттина полагала, что ее постояльцам и соседям нравится тот факт, что среди них живет американка голубых кровей.
Беттина всегда следила за тем, чтобы ее постояльцы тоже были людьми приличными. В первые годы она запрещала киношникам останавливаться в ее гостинице, считая, что на социальной лестнице они находятся ниже рабочих и эмигрантов. Но со временем все больше и больше кинозвезд стало приезжать в пустыню за солнцем и развлечениями. Зарождалась новая индустрия под названием «курортная жизнь», и окрестности долины Коачелла в выходные дни стали превращаться в игровые площадки. Тогда Беттина поняла: люди кино — замечательная приманка для тех, кто приезжает сюда и снимает комнаты в надежде хоть мельком увидеть кинозвезду. И она решила, что в конце концов киношники — не такие уж плохие люди, и открыла для них двери своей гостиницы. Впрочем, звезды кино у нее не останавливались. В гостинице Хайтауэров не было плавательного бассейна, теннисного корта и лужаек для гольфа, а Беттина не собиралась тратить на эти удовольствия большие деньги. Но, желая поднять престиж заведения, она переименовала гостиницу во «Дворец-Хайтауэр», а в рекламной брошюрке указывала, что знаменитости останавливаются здесь не для того, чтобы активно развлекаться на свежем воздухе, а чтобы инкогнито отдыхать от изнуряющих съемочных дней. И туристы останавливались у нее, надеясь увидеть Джину Харлоу или Кларка Гейбла, а это давало ей возможность поднимать цены за комнаты.
Мимолетный взгляд знаменитости дорого стоил.
Беттина решила, что делает все удивительно хорошо. Гостиница процветает. Ее все уважают. Фарадей не возвращается, чтобы все испортить. Моргана должна стать медсестрой и выйти замуж за врача. Абсолютно ничто и никто не может расстроить великолепного плана Беттины.
Моргана стояла за конторкой портье и аккуратно раскладывала открытки на продажу, вдруг она увидела в окно, как в кактусовом саду четыре взрослых мальчика жестоко издеваются над другим мальчиком, по виду явно меньше их. Когда они сбили мальчика с ног и Моргана увидела кровь на его лице, она все бросила и пулей вылетела на улицу, крича и ругаясь. Местные хулиганы тут же кинулись врассыпную, а она опустилась на колени перед их жертвой.
У него лоб был рассечен камнем.
Она помогла ему встать, а потом приложила чистый платок к ране.
— Ну-ну, не плачь, — успокаивала его Моргана, увидев в глазах мальчика накатившиеся слезы. — Не обращай на них внимание. Они трусы, пристают к тому, кто гораздо младше их.
— Мне уже четырнадцать лет, — сказал он, Моргана удивилась. Она думала, ему максимум лет двенадцать. — А через несколько недель мне исполнится пятнадцать. У меня серьезная рана?
— Не такая уж. Я ее смажу, и ты будешь как новенький.
— С тобой такое же произошло? — спросил он, указав на ее лоб.
Она улыбнулась.
— Что-то вроде этого, — ответила она, хотя на самом деле Моргана не помнила тот несчастный случай, из-за которого у нее на лбу появился этот шрам. Миссис Кэндлуэлл рассказывала ей, что, когда ей было десять, она споткнулась и ударилась о раскаленную печь, но Моргана этого не помнила.
— Иди домой, — сказала она, подавив в себе желание взять его за руку, ведь если скоро ему исполнится пятнадцать, ему не понравится, что с ним обращаются, как с малышом.
Когда они повернули к парадной двери, перед ними появилась женщина в красивой шляпе, из-под которой ниспадали изумительные белокурые волосы.
— Привет! — поздоровалась она с Морганой. — Меня зовут Элизабет Делафилд. Я вижу, ты уже познакомилась с моим сыном, Гидеоном.
63
«Ниже травы, тише воды», — думала Полли Кру, сидя в форде Джорджа Мартина перед «Дворцом-Хайтауэр». Она видела, как убежали хулиганы и Моргана помогла подняться избитому мальчику, а потом теплый ветерок донес до нее слова незнакомой женщины. Она назвала себя — Элизабет Делафилд.
Полли улыбнулась в зловещем предвкушении. Как она хотела бы сейчас находиться в гостинице и наблюдать, как разворачиваются там события, видеть выражение лица Беттины Хайтауэр, когда войдет новая гостья! Как бы ей хотелось наблюдать результаты ее плана мести.
Полли работала горничной во «Дворце-Хайтауэр», когда в гостинице остановился привлекательного вида молодой ученый по имени Зейн, натуралист, изучающий местную флору и фауну. Между Полли и Зейном завязался невинный роман — ничего неприличного, лишь долгие прогулки и случайные поцелуи. Но когда Беттина Хайтауэр узнала об этом, она устроила Полли на глазах у всех постояльцев и персонала ужасную взбучку, открыто называла ее аморальной личностью, обвиняя ее в том, что ей нельзя доверять. Полли, которая все еще была девственницей и никогда не думала не о чем таком, что не подобало бы молодой девушке, стояла в безмолвном потрясении, а Беттина умышленно уничтожала ее репутацию, наблюдала, как меняется в лице Зейн, в душе которого, хотя он и говорил Полли, что любит ее, семена сомнения уже были посеяны. Он съехал той же ночью, и больше девушка о нем никогда ничего не слышала.
