Принц полуночи - Кинсейл Лаура (книги полностью .TXT) 📗
Мужчина замер. Гармония втянула в себя побольше воздуха. Странные звуки эхом разносились по церкви: вопли, взвизги, топот копыт. «Это Принц», — подумала она, но тут же решила, что это сон, наверное, она сошла с ума: ведь это церковь, и коня в ней быть не может, но ничего другое не издает звуков, похожих на цоканье копыт по камню. Тяжесть освободила ее тело. Внезапно она смогла увидеть, что происходит за незнакомцем, потому что пурпурный занавес заколыхался, пошел складками и упал.
Крики возмущенного удивления и смятения зазвенели в ее ушах. Она увидела, как из водопада шелка, из пурпурного завихрения появился белый конь. Вся паства Учителя Джейми столпилась в стороне — вне пределов досягаемости шпаги, рассекавшей шелк и раскидывавшей его по сторонам, вне досягаемости копыт встающего на дыбы коня — как можно дальше от всадника в разрисованной маске.
Серебром сверкнули его перчатки, когда он повернул коня и въехал на ступени. Гармония не могла отвести глаз от всадника, даже когда конь так приблизился, что почти навис над нею. Его грива развивалась сверкающими прядями. Она слышала свист меча, дыхание коня, беспомощная и неподвижная — со стянутым горлом, заломленными и связанными руками. На мгновение ее руки и горло стянуло, — и вдруг она почувствовала освобождение.
Она соскользнула и, не удержавшись, упала на колени. Ноги ее не слушались. Вздыбленные, перебирающие в воздухе копыта были ужасающе близко. Она отшатнулась от коня в своей разорванной рубашке, которая спадала с нее. Конь пританцовывал рядом. Черная с серебром перчатка потянулась к ней, предлагая поддержку. Но девушка в испуге прижималась к алтарю.
— En avant! Вперед! — закричал всадник, наклоняясь к ней.
Она подняла глаза на ослепительную маску, пытаясь разглядеть выражение глаз за ней. Но там ничего не было видно: только блеск и темнота. Внезапно он схватил ее за руки, поднял сильным рывком на коня. Его рука обняла ее за талию и перетащила через луку седла, положив на живот.
Она пыталась ему помочь, стараясь подогнуть под себя колено. Конь повернулся, и она почувствовала, что соскальзывает. Отчаянно вскрикнув, она постаралась влезть на седло повыше, чтобы удержаться. Звякнула сталь. Конь вихрем повернулся снова. Поверх седла и бедра Принца она мельком увидела бледного незнакомца.
Парик его съехал набок, лицо исказила ярость. Он поднырнул под шпагу Принца и атаковал его. Гармония вытянула руки над головой и уткнулась лицом в лошадиную шею; клинок был направлен в нее. Она услышала звон стали, ударяющий о сталь, и тяжелое дыхание человека над ней. Он дрался за нее. Подбородок ее ударился о седло, лука седла больно впилась ей в живот.
Конь двинулся вперед, угрожающе раскачивая ее, когда hачал спускаться по ступеням вниз. Она стала соскальзывать ногами вперед. Сильная рука поддержала ее, потянув ее вверх
Гармония, придя в себя от страха, открыла глаза и увидела перевернутые вверх дном ряды скамеек. Они проехали через внутреннюю дверь, и она почувствовала своими босыми ногами, что воздух стал холоднее. Она еще успела разглядеть на полу разбитые в щепки куски дерева и вышибленную дверь, когда конь прыжком преодолел наружные ступени, и они вылетели в ночь.
Белый конь мчался по мостовой костедробильной рысью. Вслед им неслись крики. Гармония с трудом удерживалась на конской спине.
— Merde, дерьмо, — пробормотал Принц, подталкивая ее повыше, — не ерзай, слышишь?
Конь пошел легким укачивающим галопом, что сильно облегчило положение Гармонии. Но свободно отпущенные поводья били ее по лицу. Она слышала свист и звяканье металла, когда он клал шпагу в ножны. Ухватившись обеими руками, он втащил в седло и прижал к груди.
Она задергалась, стараясь найти равновесие. Его железная рука вжалась ей в живот. Ей удалось перекинуть ногу через шею коня, вскоре она смогла глубоко вдохнуть холодный ночной воздух, когда он ослабил свою хватку.
Зубы ее стучали от страха и холода. Она, старалась стянуть вместе порванные края рубашки. Он обхватил ее руками, закутывая в теплые складки своего плаща.
Гармония сидела, уперев босые ноги в седло и опершись о его грудь. Она устало смотрела на белую конскую гриву перед собой.
— Ox, — стонала она, глотая слезы. Голова ее склонилась. — Боже, мне плохо!
Конь внезапно сделал прыжок в сторону и остановился. Приоткрыв плащ, Принц помог ей наклониться через поводья и, придерживая ее за плечи, пока ее тело сотрясала рвота.
Когда тошнота прекратилась, она закрыла глаза и расслабилась, не имея сил выпрямиться. Даже дышать едва хватало сил.
— Лучше? — спросил он своим низким приятным голосом, который — она знала — будет помнить всю жизнь.
Она кивнула. Он поднял ее повыше и дал опереться на себя, поплотнее запахнув плащ, когда конь снова пошел вперед. Гармония смотрела на темную дорогу. Они как раз миновали последний дом.
— Нам надо спешить, — сказала она дрожащим голосом, — они погонятся за нами.
— Мы их легко обгоним.
— Вы спасли меня, — произнесла она. — Вы спасли меня.
— Да, — рука в перчатке твердо держала ее.
— Я люблю вас! — вырвалось у нее, и она заплакала, сотрясаясь всем телом.
Он издал успокоительное восклицание. Конь поднял голову и перешел на легкий галоп, не сдерживаемый свободными поводьями.
Гармония наконец сумела взять себя в руки. Она спросила:
— Вы его убили?
— Кого?
— Этого ужасного человека. Он разорвал мою рубашку, собирался… собирался, — она снова начала задыхаться.
— А-а. Тот человек.
Она содрогнулась. Принц тихо ответил.
— Мне не удалось его убить, к сожалению. Я не мог, с тобой в объятиях, там маневрировать. Но не думаю, что в ближайшее время будет еще одно чилтонское «вознесение».
— Но, — прошептала она, — ведь это сумасшествие Зверь… ведьма с мечом… — она перевела дыхание, — может быть, это действительно дьявол пришел мучить Учителя Джейми.
— Тогда он должен стать в очередь и подождать, пока придет его черед.
Она откинулась назад на его плечо, единственную опору в этом вечно меняющемся мире. Каждый раскачивающийся шаг коня прижимал ее к его груди.
Слезы текли по ее щекам. Она подняла над плащом руку и смахнула их с глаз.
— Простите меня, — пробормотала она, — я не буду плакать.
— Пустяки, — невозмутимо ответил он, — я уже привык к тому, что у женщин глаза всегда на мокром месте.
Он подобрал поводья и свернул с дороги в сторону озаренных звездным светом холмов.
«Все-таки жаль, — думал С.Т., — что Ли не была там и не видела, как я въехал в церковь и спас Сладкую Гармонию». Очень плохо. И шпага ему не понадобилась. Гармония полулежала, прильнув к нему, ее лицо было уткнуто ему в подбородок. Мистраль осторожно выбирал дорогу в темноте. С.Т. чувствовал легкое дыхание девушки у себя на шее.
«Она-то верила в него», — с горечью рассуждал С.Т. Она не сомневалась, что он доставит ее благополучно. И, конечно, только к лучшему, что она никогда не узнает, на каком волоке висела ее жизнь, что он едва успел вовремя.
Пещера, куда ехал С.Т., была найдена Немо. Он открыл ее однажды, когда тайком ходил кормить волка, подбрасывая ему кролика, то фазана, то что-нибудь еще, добытое без привлечения излишнего внимания. Немо мог сам охотиться на все: от рыбы до вороны или мышей; он мог днями вообще ничего не есть, но если бы он, проголодавшись, начал резать овец, против него поднялись бы все вокруг. В Британии волки и были истреблены, но недобрая память о них еще жила.
С.Т. не был уверен, слышал ли кто-нибудь еще утром одинокий волчий вой. Вероятнее всего, волк побежал за Ли, увидев, как она скакала верхом, за что С.Т. был ему благодарен. Она все еще не вернулась к тому времени, когда он уговорил девушек поехать с ним, и времени на ее поиски у него не было.
Мистраль поднял голову и тихонько заржал. С.Т. пригнул голову, чтобы проехать под низкими ветками, когда они повернули на тропинку, идущую через подлесок.
Если говорить точно, это была не совсем пещера, а древняя подземная комната, сложенная из камней в виде арочных перекрытий. Мусор и кустарники полностью скрывали входные ступени и тяжелую железную дверь. Вокруг лежали древние руины, римский форт около реки. Когда Честь и Голубка категорически отказались ехать в Хексхэм, С.Т. посадил их обеих на вороного Сирокко и, попросив их помочь ему, привез их сюда. Затем, не слушая возмущенных криков протеста, он их оставил.
