Шепот ветра - Поляков А. Ю. (список книг TXT) 📗
Сара испугалась. Чем больше она думала о том, что настоящая Амелия будет жить по соседству, тем сильнее ее охватывал страх. Лучше бы здесь осталась Бетти Хаммонд.
Сара видела Лэнса несколько раз после их последней встречи. Как и было условлено, они отправились пообедать, но встреча прошла не очень хорошо, так как Сара слишком нервничала и не могла насладиться свиданием с Лэнсом в полной мере. Она постоянно думала о том, вернется ли память к Амелии, когда та увидит ее, но потом вспомнила слова Эвана Финнли о том, что память к осужденной не может вернуться. Саре оставалось только надеяться и молиться, чтобы Амелия потеряла память навсегда. Ей совсем не хотелось уезжать отсюда. В последнее время Лэнс стал внимателен к ней, и девушке это очень нравилось. Она намеревалась оставаться у Эшби до тех пор, пока не завоюет сердце Лэнса.
— Что-то беспокоит тебя, Амелия? — спросил Лэнс, навестив ее в свой обеденный перерыв. — В последнее время ты чем-то сильно озабочена.
Сара подумала, что сейчас она может быть откровенной:
— Просто мне совсем не хочется снова видеть эту преступницу.
— Почему?
— При виде нее в моей памяти снова оживут ужасные картины кораблекрушения. Я только недавно перестала видеть кошмары по ночам.
— Вы пережили этот ужас вместе, Амелия. Несчастье обычно сближает людей.
— Я так не думаю.
— Не волнуйся, сомневаюсь, что ты будешь часто видеть ее, — успокоил ее Лэнс.
Внезапно Саре пришла в голову ужасная мысль: Амелия очень красивая девушка, она может понравиться Лэнсу. Но потом она сообразила, что Эдна ни за что не позволит своему сыну заводить дружбу с осужденной.
— Я так рада, что с Майло все будет хорошо, — обратилась Сара к Габриелю. Она разбирала и упаковывала детскую одежду в старые чемоданы, которые принес Габриель.
— Сисси говорила, что Майло заболел после того, как он съел печенье Карлотты, — сказал Габриель.
— Верно.
— Я размышлял об этом. Примерно неделю тому назад Карлотта внезапно стала проявлять интерес к растениям, которые можно использовать в приготовлении пищи.
— Значит, она могла что-нибудь добавить в печенья, не понимая, что это может причинить вред ребенку? — спросила Амелия. Она посмотрела на Габриеля. У того был довольно странный вид. — Не думаете же вы, что она могла сделать это специально, не так ли?
— Чего бы она этим добилась? — размышлял Габриель. Ему не хотелось верить, что Карлотта способна причинить вред ребенку. Конечно, итальянка по натуре недобрая женщина, но вряд ли она бессердечный и черствый человек.
— Эван переехал бы в Кингскот ради детей, и я отправилась бы с ними! Вот! Она, конечно, не желала отъезда Эвана с детьми, но Карлотта мечтает, чтобы меня здесь не было, и мы оба прекрасно это знаем.
Габриеля ужаснула мысль, что Карлотта может зайти так далеко.
— Я уже всеми известными мне способами давал ей понять, что она не нравится мне.
Амелия верила ему. Было очевидно, что Габриель недолюбливал Карлотту.
— Стоит нам говорить об этом Эвану? — взволнованно спросила девушка. — Разве мы не обязаны рассказать ему, из-за чего заболел Майло?
— Нет. Я думаю, что в первый раз, когда Майло заболел, Карлотта была ни при чем. Возможно, тогда ей в голову и пришла мысль попробовать сделать с помощью своей стряпни так, чтобы мальчик заболел снова. Поэтому она спросила меня о растениях. Вероятно, она вызвала два последующих приступа болезни. Все равно жить здесь очень большой риск для маленьких детей. Правда, я хотел бы, чтобы Финнли и вы остались. Конечно, это эгоистично с моей стороны, но я просто не желаю, чтобы вы уезжали.
В этот же день Карлотта пришла на ферму со свежевыпеченным хлебом.
— А где все? — спросила весело Карлотта, поставив корзину на стол. Она уже видела Габриеля только своим, была абсолютно уверена, что он поддастся на ее хитрости. Итальянка была убеждена, что ее будущее всего лишь в шаге от нее, и не могла скрыть своей радости.
— Здесь есть какие-нибудь «особые» добавки?
— Нет, — ответила Карлотта.
— Кажется, вы ужасно довольны собой, Карлотта, — заметила Амелия. Она не хотела ничего говорить, но поскольку они с итальянкой были одни, девушка не смогла сдержаться.
— Что ты имеешь в виду?
— Считаю, что вы намеренно сделали так, что Майло заболел, — твердо заявила Амелия.
— Какие ужасные вещи ты говоришь, — возмутилась Карлотта и покраснела. Она огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто не услышит ее слов, а затем шагнула к Амелии. — Мне совсем не жаль, что ты уезжаешь. Мне нравится семья Финнли, но ты… ты — это отрава.
— Я не стала бы травить малыша только для того, чтобы получить того, кого хочу. Это ужасный, низкий поступок даже для вас. А что, если бы Майло… умер?
— Не говори ерунды, — оборвала ее Карлотта. — Я бы ни за что так не поступила. Это ты преступница, а не я. — Итальянка задумалась, рассказала ли Сара о своей догадке кому-нибудь еще.
— Ваш план не сработает.
Карлотта ледяным взглядом окинула девушку. Когда эта преступница окажется в Кингскоте, а Габриель будет здесь, ничто не помешает ей добиться своего. Но, подумала итальянка, надо убедить Габриеля и Эвана в том, что нельзя доверять этой осужденной. Вдруг она расскажет им о своих догадках.
Глава 24
Кейп-дю-Куэди
Со вчерашнего утра, когда Финнли начали собираться к отъезду, Габриель провел большую часть времени на ферме, помогая Эвану и Амелии. Карлотта заметила многозначительные взгляды и теплые улыбки, которыми он обменивался с преступницей, значит, они преодолели свои разногласия. И это бесило Карлотту. Меньше всего она хотела, чтобы Габриель остался в хороших отношениях с ее соперницей.
Утром, когда за семейством Финнли пришла шхуна, море было очень неспокойным. Корабль «Руби-Ли» вошел в бухту, Габриель сказал Эвану, что при таком сильном ветре нельзя опускать в грузовой сетке ни детей, ни животных.
— Прости, Эван, но это слишком опасно, — предупредил Габриель. Они вдвоем стояли на вершине скалы, наблюдая, как шхуна раскачивается у причала из стороны в сторону.
— Чарльтон Эшби сказал, что капитан может подождать несколько дней, если потребуется, — ответил Эван. — Как известно, погода часто и быстро меняется. А пока мы можем погрузить наши личные вещи. Это не займет много времени.
Эван сказал Саре и детям, что им не нужно забирать с собой мебель, так как в Фейт-Коттедж все уже есть, но им понадобится еще три матраса. Они также возьмут с собой всю посуду и одежду. Больше всего Эван беспокоился о своих животных. Кур и поросят они могут погрузить на корабль в последнюю минуту, но с коровой, лошадью и овцами все было не так легко. Он не мог их оставить, но при таком ветре нельзя спустить животных на пристань и погрузить на шхуну. Эван с Габриелем решили вести животных по суше. Габриель благородно предложил отправиться с ним, но поскольку лошадь была всего одна, от этой идеи решили отказаться. Эван знал, что Габриель не сможет пройти больше ста миль пешком. Даже если бы они ехали верхом по очереди, тот, кто шел пешком, выбился бы из сил, стараясь не дать овцам разбрестись.
— Ты можешь оставить овец, лошадь и корову. Я могу послать их потом, — предложил Габриель. — Или, если мы погрузим овец на корабль, можно отправиться на лошади вместе с коровой по суше. Другой альтернативы нет.
— Можно и так, — согласился Эван. Он смотрел на море. — Может быть, ветер утихнет к вечеру. Я буду готов.
Габриелю нравился оптимизм друга, но насчет погоды у него были большие сомнения.
Однако Эвану повезло. Ближе к вечеру море немного успокоилось и ветер стих. Они решили воспользоваться представившейся возможностью. Фермер бросился к овцам и с помощью детей погнал их к маяку. Эван и Габриель по очереди опустили блеющих от страха животных в грузовой сетке на пристань, откуда их загнали на корабль, в специально сооруженный загон. Когда очередь дошла до коровы, ветер усилился, нужно было принять непростое решение. Габриель предлагал прекратить погрузку, но Эван думал только о том, чтобы скорее вернуться к Майло, и решил продолжать.
