Буря страсти - Паркер Лаура (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
— Вы давно были в Лондоне, милорд? — неожиданно поинтересовался Франкапелли, чем вызвал удивленные взгляды обоих гостей.
— Недавно. — В глазах Квинлана промелькнуло подозрение. — А почему вы спрашиваете?
— Выражение лица графини напомнило мне о годе, проведенном в вашей стране. — Он улыбнулся. — Dio mio! Ужасная зима!
От смущения Кетлин бросило в жар.
— Уверена, существуют более приятные темы для разговора, чем английская зима.
— Действительно, существуют. — В глазах Квинлана отразился живейший интерес. — Я только что закончил новую пьесу.
— Замечательно! — сердечно воскликнул граф. — Расскажите нам о ней.
Улыбнувшись, Квинлан повернулся к Кетлин, которая настойчиво отказывалась смотреть на него.
— Это своего рода комедия, графиня. Сатира на войну и сторонников войны.
— Понятно, — тихо проговорила она, не удостоив его взглядом.
— Я назвал ее «Глупец удачи»
Она все же посмотрела на него, и ее взгляд был способен убить. Он знает все и явился сюда, чтобы разрушить ее с таким трудом налаженную жизнь!
— Расскажите нам еще, — попросил Франкапелли. От Квинлана не укрылся возросший интерес графа. Внезапно ему в голову пришла мысль, что Франкапелли, возможно, тоже замешан в этой истории. Допустим, Лонгстрит ни при чем. Но мисс Джеральдин не обошлась бы без сообщника. Кто может быть лучше, чем известный композитор и либреттист?
— Премьера состоялась в Лондоне в ноябре. Жаль, что вы пропустили ее, граф. Критики довольно красноречиво выражали свое мнение.
Кетлин вцепилась в ложку. Она с трудом удержалась, чтобы не спросить, каковы были отзывы — положительные или отрицательные.
— Надеюсь, актеры хорошо поработали для вас.
Квинлан резко повернул к ней голову:
— Я был… удивлен, графиня. Признаться, сидя в ложе и слушая, как актеры произносят монологи, я с трудом верил, что написал это. Видите ли, я намеревался сделать из пьесы драму. Историю об ужасах войны. Я чувствовал, что у меня хватит для этого материала, так как я сам сражался на поле боя в отрядах «серых». Однако актеры превратили ее в злую сатиру, сведя на нет все мои притязания на трагедию.
— Вы слишком скромничаете, милорд, — заметил Франкапелли, подхватывая нить беседы. — Я находился в Лондоне, когда в городе стало известно о поражении Наполеона. Как все радовались! Великая победа. Люди неделями обсуждали атаку Второго драгунского полка, решившую исход битвы.
— Верно. Я сам участвовал в сражении. — Лицо Квинлана осталось бесстрастным. — Но оно не наполнило наши сердца радостью. В тот день погибло множество достойных людей. И среди них два моих друга — майор Хиллфорд и барон Петтигрю.
Тарелка перевернулась, и суп вылился на юбку Кетлин. Вскрикнув, она вскочила.
— Dio! Вы обожглись?
— Нет-нет. — Кетлин промокнула пятно салфеткой. — Прошу меня извинить. Мне надо переодеться.
Мужчины поднялись, и Квинлан поспешил предложить ей руку.
— Позвольте проводить вас до двери. Кетлин посмотрела ему в глаза, ожидая увидеть в них торжество, но не нашла даже намека на насмешку. Он не может знать, что Эррол Петтигрю значил для нее. Однако он все-таки что-то знает. Об этом говорит его пронизывающий взгляд.
Квинлан крепко сжал руку Кетлин, чтобы она не смогла вырвать ее. Ах, как она прекрасна! Ее щечки округлились, лицо чуть-чуть пополнело. Подбородок уже не такой острый. Фигура стала более женственной и соблазнительно зрелой. Что-то в выражении лица — его черты были слишком дерзкими, чтобы ее можно было назвать красивой в общепринятом смысле, — возвышало ее над женщинами, чья внешность вызывала лишь похоть.
— Надеюсь, вы вскоре присоединитесь к нам, графиня. Я горю желанием продолжить нашу беседу.
— Не знаю. — Кетлин посмотрела мимо Квинлана на графа. — Мне нужно позаботиться о дочке.
— Для этого у вас есть няня.
Кетлин зарделась:
— Я предпочитаю заботиться о ней сама.
— Подобная преданность очаровательна. И все же я верю, что мы с вами еще увидимся.
Она убрала руку с его локтя.
— Ничего вам не обещаю.
— Однако я буду настаивать. — В его последних словах, произнесенных тихим голосом, Кетлин различила угрозу.
— Хорошо. Возможно, через час. — Присев в реверансе перед графом, она выскользнула за дверь.
После ее ухода мужчины обсуждали занимавшие обоих темы — литературу и музыку. Франкапелли обратил внимание на то, что виконт то и дело поглядывает на закрытую дверь, за которой исчезла Кетлин. Негодница покинула поле битвы как раз в тот момент, когда началось самое интересное. Ну ладно, придется взять дело в свои руки. Если Кетлин впоследствии обрушится на него с упреками, он напомнит ей, что она могла бы остаться за столом и помешать разговору.
Когда разлили портвейн, Франкапелли поднял свой фужер, приглашая к тосту.
— За графиню. Она очень красива, не так ли?
— Действительно, — медленно произнес Квинлан. — Мужчина, который добьется ее, получит редкую награду. — Немного подумав, Квинлан сказал:
— Простите, если я чего-то не понимаю, гоаф, но мне казалось, что она ваша.
— Графиня — моя гостья, синьор, как и вы. — Тон Франкапелли был корректным, выражение лица вежливым. — Она будет пользоваться моим покровительством и гостеприимством столь долго, сколь ей будет угодно.
Улыбка Квинлана была не менее корректной, однако внутри у него все клокотало.
— Как вы великодушны.
— Великодушен, да. Но даже великодушие имеет пользу. — Франкапелли с великим удовольствием отметил, что его заявление не успокоило Кирни. — Для меня полезны и ум графини, и ее исключительная красота. Как я уже сказал, она помогает мне переводить либретто для моей новой оперы. Она читает и пишет по-гречески, а также по-латыни. Хотя вам это и так известно.
— Нет, — признался Квинлан. — Мы с ней мало знакомы.
— Вот как? — Наконец-то позволив себе проявить какие-то эмоции, Франкапелли продемонстрировал собеседнику, что ему очень весело. — А у меня, судя по тому, как вы смотрели на нее, создалось впечатление, будто вы хорошо ее знаете.
Что-то в тоне графа заставило Квинлана отказаться от первоначального варианта ответа. Он пристально взглянул на итальянского аристократа и спустя некоторое время произнес:
