Мимолетное прикосновение - Камерон Стелла (читать книги без регистрации .TXT) 📗
— Лорд Хаксли распорядился, чтобы все слуги, кроме меня, оставались на своей половине вплоть до дальнейших распоряжений.
— Не понимаю.
— В самом деле? — Камердинер осекся и деликатно кашлянул. — То есть я хотел сказать… словом, выразить уверенность в том, что вам удастся все наладить, ваша светлость.
— Ну да… — Линдсей не очень-то понимала, что именно ей надо наладить. — А что, его светлость сердит на кого-то из слуг?
— Нет, миледи.
— В высшей степени странно. А вы ему и за едой прислуживаете?
— Если его светлость и ест по-человечески, то не здесь. А он не выходил из дома с тех самых пор, как вернулся из Девоншира.
— Два дня!
— Скорее три. Должно быть, он скакал, точно за ним черти гнались. — Стоддарт приложил палец к губам и заговорщически придвинулся ближе. — Сидит у себя в кабинете, миледи. Он оттуда почитай, что и не выходит. Его что-то гложет, ох как гложет. Знаю, мне не подобает спрашивать, но не скажете ли вы, что это с нашим господином? Он нуждается в помощи, а я ничего не могу поделать.
Линдсей с деланным испугом поднесла руку ко лбу.
— Спасибо, Стоддарт, но можете со спокойной душой предоставить лорда Хаксли моим заботам. Собственно говоря, — она удостоила камердинера самой уверенной улыбкой, которую только могла изобразить, — думаю, вам не помешает устроить себе выходной до завтра. Стоддарт не спорил. Отвесив госпоже короткий поклон, он удалился, бормоча бессвязные слова благодарности.
Линдсей никогда еще не была в кабинете Эдварда, но без труда догадалась, где он находится. Дорогу подсказали звуки рояля. Неуверенными шагами, миновав вход в тот самый зал, где проходил свадебный завтрак, и, следуя на звуки музыки, Линдсей добралась до уединенной комнаты в самой глубине дома.
Дверь была полуоткрыта. Линдсей немного помедлила на пороге, вслушиваясь в завораживающую мелодию. До сих пор ей лишь раз довелось слышать игру Эдварда, но она понимала, что это именно он извлекает сейчас из клавиатуры дивные звуки. Осмелев, она шагнула за порог — и увидела мужа.
Он сидел спиной к двери перед роскошным роялем лакированного красного дерева. В почти том же костюме, в каком был в тот раз, когда… Сердце ее сжалось от нежности. Было что-то бесконечно трогательное и беззащитное в том, как он сидел и грустил, не ведая о том, что она рядом.
Линдсей подошла чуть ближе. Черные волосы виконта, как всегда, спадали непокорными прядями, точно он то и дело взъерошивал их длинными сильными пальцами, о прикосновениях которых так страстно мечтала его молодая жена.
Мелодия была незнакома Линдсей. Мускулистые плечи Эдварда двигались в такт музыке. Комната, освещенная единственной лампой, утопала в тенях, в камине мерцал угасающий огонь.
Эдвард все не замечал ее. Что делать? Окликнуть его? Ласково коснуться плеча?
На цыпочках, затаив дыхание, она подобралась совсем близко к виконту и остановилась рядом, так что уже различала твердые очертания его подбородка, закрытые глаза, скорбно опущенную линию губ.
Присев на краешек скамейки рядом с мужем, Линдсей отвернулась в сторону.
Музыка оборвалась.
— Сыграй для меня, Эдвард, — еле слышным шепотом пролепетала девушка.
— Линдсей…
— Играй, пожалуйста. Это так прекрасно.
— Ты пришла.
— Я не могла не прийти.
— Ты ведь могла отправить ко мне гонца с любым посланием.
— Такое послание ни одному гонцу не доверишь.
— Скажи мне.
— Лучше поиграй.
— Садись ближе.
Линдсей придвинулась, плечо ее касалось его руки. Эдвард снова пробежал пальцами по клавишам.
— Пачибел, — объявил он. — Его «Канон».
— Я никогда раньше его не слышала. Как красиво. Просто сердце замирает.
— Он был написан для трубы и виолончели.
— Но на рояле звучит чудесно.
— Мелодия слишком простенькая.
— Зато завораживающая.
Эдвард снял руки с клавиатуры.
— Это ты чудесная и завораживающая. Я и не думал, что кто-нибудь сможет так завладеть моим сердцем. Я никогда не перестану упрекать себя за… за мою жестокость с тобой.
Линдсей прижала руку к щеке и склонила голову Эдварду на плечо.
— Ты был зол на меня. Не просто зол, а в ярости. И это я тебя рассердила. Но знаешь, Эдвард, Джон не мой сын.
Прошло несколько секунд, прежде чем виконт нежно погладил ее рассыпавшиеся по его плечу локоны.
— Я знаю, душа моя. Моя маленькая нетронутая девочка.
— Ты узнал, когда… когда мы…
— Да. Такие вещи дочь должна узнавать от матери. А если матери нет, то еще от кого-нибудь. Кому-нибудь следовало непременно поговорить с тобой. Знаю, многие мужчины со мной не согласятся, но я считаю, что выдавать замуж ничего не смыслящую девушку — настоящее преступление. Линдсей разгладила юбку на коленях.
— А то, что между нами произошло… от этого потом и получаются маленькие, да? И поэтому ты понял, что у меня нет никакого опыта, верно?
— Да. Но, — он тяжело вздохнул, — понимаешь, Линдсей, такие вещи нельзя делать со злости. Тот человек, которого ты видела, — это был не я, не настоящий я. Если… Между нами больше никогда не будет такой ярости.
Линдсей отчаянно хотелось, чтобы Эдвард не ограничивался лишь простым поглаживанием по голове, но он убрал руку.
— Теперь я расскажу тебе всю правду, Эдвард. Так будет правильно.
— Правду? У тебя такой озабоченный голос. — Эдвард тихонько рассмеялся. — Какую правду? Что этот малыш — один из твоих подопечных? Нечего сказать, церкви и впрямь крупно не повезло, когда я вырвал тебя у нее. Ты бы прославилась безграничной благотворительностью и неизбывным милосердием. Но я рад, что успел жениться на тебе, покуда ты не затворилась в монастыре. — Голос его прервался, и до слуха Линдсей донесся очередной вздох. — И надеюсь, то есть смею надеяться, в один прекрасный день ты тоже этому обрадуешься.
— Я уже рада.
Резко повернувшись, виконт обвил руками стан возлюбленной и, нагнув голову, впился глазами в ее лицо.
— Даже боюсь допытываться, что ты имеешь в виду. Девушка застенчиво улыбнулась.
— И не надо. Эдвард, мы говорим об очень серьезных вещах. И я вынуждена просить тебя об одолжении. Джон — мой родственник. И Антона тоже, хотя Антон не догадывается о его существовании и не должен ничего знать. Пока не должен.
— Что-то подсказывает мне, мадам жена, что вы претворяете в жизнь очередной сумасбродный план.
— Нет, не сумасбродный, — покачала головой Линдсей. — Хотелось бы мне, чтобы все это было ерундой. Джон — сын моего брата.
Руки Эдварда сжались у нее на талии. Линдсей вся так и закоченела..
— Я боялась рассказать тебе. Трегонита не принадлежит и никогда не будет принадлежать мне. Но со дня рождения Джона я твердо знала, что мой долг — сохранить его законное наследство. Эдвард, Роджер пойдет на все, чтобы завладеть поместьем. На все.
Двумя пальцами взяв Линдсей за подбородок, Эдвард повернул ее лицо к себе. Девушку немного обеспокоил лихорадочный блеск, вдруг появившийся в глубине его черных глаз, но сегодня она уже ничего не боялась.
— Расскажи мне, — настойчиво сказал он. — Все без утайки.
— Мой брат тайно женился на Марии Поллак, сестре Антона. Наш отец и старый мистер Поллак друг друга терпеть не могли, чуть ли не до открытой вражды доходило. Папа считал мистера Поллака гнусным браконьером. О браке Уильяма и Марии знали лишь я да няня Томас, а потом родился Джон, и Мария тяжело заболела. Мы позвали бабушку Уоллен, но было уже поздно. Мария умерла.
— А почему Антон ничего не знал о замужестве сестры?
— Он до смерти разозлился бы на Уильяма, что тот держит брак в тайне. А потом, после смерти Марии, я боялась ему рассказать, чтобы эта весть не долетела до ушей Роджера.
Сбиваясь и захлебываясь, девушка выложила все остальное — и как Мария, умирая, молила позаботиться о Джоне, пока он не достигнет возраста, когда сможет войти в право владения наследством, и о контрабандных рейдах, деньги от которых шли на безбедную жизнь няни и малыша, и о том, как они сплели какую-то сторию для Антона о смерти Марии — благо, во время вех этих событий Поллак находился в чужих краях.
