История одной страсти - Поттер Патриция (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
— О, Йэн, — прошептала она, чувствуя, как радость и надежда заставляют петь ее сердце. — Я думала, что умру, когда приехала и узнала, что Роберт забрал тебя. Я боялась, что Роберт убьет тебя, прежде чем я смогу… — Фэнси не выдержала и разрыдалась.
— Тише, тише, успокойся, — пробормотал Йэн. — Я, конечно, немного похудел, но не умер. Благодаря тебе. — Он приник губами к ее лбу. — Фэнси, послушай меня. Я потерял всех, кого когда-либо любил. Я не хочу потерять тебя.
— Я тоже не хочу потерять тебя, — откликнулась Фэнси. — Поэтому я хочу, чтобы ты поехал в безопасное место. Умоляю тебя. Ты не можешь бороться с Робертом в таком состоянии.
Минуту он молчал.
— Ты уверена насчет Тернера? Ты доверяешь ему?
— Да, — кивнула она. — Он не предаст нас.
— А этот губернатор?
Фэнси печально улыбнулась. Сложно было довериться чужому человеку.
— Есть еще достойные люди, служащие правосудию, — сказала она. — Джон говорил мне, что губернатор Брейден из их числа.
Йэн вздохнул.
— Тогда я не буду больше спорить. Слова Джона Марша для меня достаточно. — Он снова вздохнул. — Очень хорошо.
Приняв его слова за согласие, она поднялась на цыпочки и поцеловала его.
— Где это место?
— Недалеко от Честертона. Оно считается заколдованным, так что там никто не станет тебя искать. — Она передала ему корзинку. — Здесь немного еды.
Он всматривался в ее лицо в темноте.
— Ты моя милая смелая девочка.
— Тебе пора, — сказала она. — Мы и так потеряли много времени.
Ее слова подстегнули его. Когда они шли к лошадям, Йэн обнял ее одной рукой за талию и немного оперся на ее плечи. Фэнси поняла, что ему нужна была поддержка. Она знала, что его воля и внутренние силы помогут ему преодолеть все. Однако она была рада, что он наконец уступил, иначе ей пришлось бы сказать ему, что в таком состоянии он и мухи не смог бы обидеть, не говоря уже о ее девере.
Тим передал Йэну поводья Грея, а Фэнси отвязала лошадь, украденную Йэном, и, подведя к краю поляны, легко похлопала ее по спине. Животное умчалось по направлению к Марш-Энду.
Все трое сели на коней и поскакали к дороге. Через некоторое время Фэнси остановилась, и Йэн придержал своего жеребца.
— Здесь мы разделимся, — сказала она. Он кивнул.
— Будь осторожна. Помни, что ты увозишь с собой мое сердце.
Не дожидаясь ее ответа, Йэн пришпорил коня и умчался вслед за Тимом.
26.
Роберт наслаждался теплым весенним вечером. Поужинав восхитительным крабовым суфле, он прошел в кабинет в ожидании Сесила Мартина, каждый вечер являвшегося к нему с отчетом о дневных работах. Он ждал, попивая бренди и просматривая счета.
Часы пробили девять, но Мартин не появился. Прошел еще час, но Роберт оставался в одиночестве.
Озадаченный, Роберт спросил домашних рабов, но они не видели Мартина. Он вышел на улицу и спросил рабов во дворе и даже в бараках, но в ответ увидел лишь пустые лица и бессмысленные взгляды.
Отсутствие надсмотрщика не слишком обеспокоило его. Роберт вернулся в дом, налил себе еще немного бренди и занялся счетами. Однако по мере приближения ночи он не на шутку встревожился. Не в духе Мартина было пропускать встречи с хозяином или исчезать, никого не предупредив.
Выругавшись, Роберт осушил стакан и направился в конюшню. Мартин уединялся в закутке, где хранилась сбруя, когда хотел напиться. Однако это случалось нечасто, и Роберт надеялся, что сейчас этого не произошло. Роберт сам был не против пропустить пару рюмок, но не терпел пристрастия к алкоголю у своих подчиненных, особенно на работе. Он несколько раз предупреждал Мартина, но ушлый надсмотрщик столько знал о его делах, что Роберт опасался увольнять его. Тем не менее Роберт умел пробудить страх в этом человеке.
Однако надсмотрщика нигде не было видно. Роберт напрасно обошел все помещения в конюшне. Вне себя от раздражения, что по вине Мартина испорчен такой прекрасный день, он уже собрался вернуться в дом и задать надсмотрщику хорошую взбучку утром. Но для начала он решил улучшить себе настроение, зайдя к шотландцу, который, несомненно, жестоко страдал после целого дня работы на поле под кнутом Мартина.
Роберт открыл дверцу стойла, и на секунду его сердце остановилось: на полу лежал Сесил Мартин, закованный в кандалы шотландца.
Им завладела дикая слепая ярость. Извергая проклятия, Роберт развязал руки надсмотрщика и вынул кляп. Следуя слабому жесту Мартина, он пошарил руками под сеном, ища ключи от замка на кандалах. Мартин жалко лепетал о коварном шотландце, который где-то раздобыл пистолет и угрожал ему. Наконец Мартин встал, и в ту же секунду Роберт отправил его на пол мощным ударом в челюсть.
Минуту спустя они обнаружили, что исчезла одна из лошадей — причем самая лучшая. Роберт был вне себя от злости. Мартин оказался настолько глуп, что дал шотландцу обвести себя вокруг пальца.
Однако даже в пылу гнева Роберт понял, что Сазерленд перехитрил не только Мартина, но и его самого.
Должно быть, прошли часы после его побега. И ни один раб не стал сообщать ему. Он не сомневался, что они знали. Конечно же, они знали.
Сопровождаемый Мартином, Роберт направился к баракам, где поднял всех для допроса. Однако он ничего от них не добился, кроме однообразно-тупых ответов: «Нет, господин, мы никого не видели, только мистера Мартина». Рабы, приставленные к лошадям, сказали, что слышали какой-то шум в конюшне, но им приказали не заговаривать с шотландцем, поэтому они не обратили на шум внимания.
В ярости Роберт так сильно ударил одного из рабов, что чуть не сломал палец. Однако боль лишь вызвала в нем желание ударить кого-нибудь еще. Но больше всего ему хотелось заковать Сесила Мартина в кандалы шотландца в наказание за оплошность. Он бы так и сделал, если бы Сесил не был единственным человеком на плантации, которому он мог доверять, и он был нужен, чтобы снарядить погоню за Сазерлендом.
Быстрыми шагами Роберт направился к дому, за ним едва поспевал Сесил Мартин. В кабинете он написал записку шерифу Бону. Он хотел, чтобы шериф немедленно пустил своих людей с собаками по следам беглеца. Запечатав письмо, он послал надсмотрщика к Бону, а сам зарядил пистолет и мушкет и начал ждать.
Но мысль о том, что шотландец, возможно, уже далеко отсюда, приводила Роберта в бешенство. Его планы рушились. Теперь Фэнси никогда не выйдет за него замуж. Она ясно дала это понять. Ему нужен был этот чертов каторжник, и немедленно!
Вскочив со стула, Роберт заметался по кабинету. Он хотел немедленно начать поиски. Лишь уверенность в том, что он, вероятнее всего, попусту потратит время, удерживала его на месте. Он не имел представления о том, куда направился шотландец. Поэтому нужно дождаться Бона с вооруженными людьми и собаками. Тогда проклятый каторжник не уйдет от погони. А когда он снова окажется во власти Роберта…
Выругавшись, Роберт схватил графин с бренди и швырнул на пол. За графином последовали стаканы. Звон бьющегося хрусталя эхом отдавался в его ушах.
Ожидание становилось невыносимым. Нужно было что-то предпринять.
Кто-то должен был знать, куда направился шотландец. Кто-то, кто видел, в какую сторону он поскакал. Но кто?
Мальчик. Он работал в конюшне и приносил Сазерленду еду и воду. И хотя ему было строго-настрого запрещено разговаривать с шотландцем, он наверняка нарушил запрет. Он весь пошел в брата, который попытался сбежать и поплатился за это.
Роберт давно избавился бы от мальчика, если бы он не был внуком его возницы Исайи. Лучше Исайи никто в округе не управлялся с лошадьми — кроме, конечно, его глупого брата Джона, упокой Господи его душу. Этот раб был предметом зависти плантаторов всего графства Кент. Исайя взбунтовался, когда под ударами кнута умер его старший внук, и Роберту казалось, что и старик попытается сбежать. Однако когда Роберт пригрозил ему продать младшего внука на рисовые плантации, Исайя присмирел.
