Прекрасная мечта - Лэндис Джил Мари (список книг TXT) 📗
Теплый ветер шевелил занавески из органди. Эва подтянула колени к груди и обхватила их руками. Эта комнатка была самым прелестным местом из всех, где ей когда-либо приходилось бывать. Хотя подруга и рассыпалась перед Эвой в извинениях за беспорядок, который заключался только в швейной машинке, на которой лежали всякие иголки-булавки. Тут же, у окна, стояла вешалка для юбок. Три юбки висели на ней, одна из них довольно старая, линялая. Ее краски выцвели настолько, что было трудно понять, какими они были в самом начале.
Уютная комнатка в этом прелестном домике и тот факт, что Рэйчел просто прыгала от радости, потому что у нее появилась компаньонка, привели Эву в совершенно умиротворенное состояние, в котором она и пребывала в течение последних двух недель. Обе женщины занимались повседневными домашними делами. Эва с большим удовольствием вернулась к своей старой привычке поздно вставать, пока Рэйчел читала или рукодельничала, ожидая, когда ее гостья встанет и они вместе разопьют по чашечке кофе.
По настоянию Рэйчел Эва сопровождала подругу в ее ежедневных походах – в магазин Карберри, в мясную лавку, в школу. Даже несмотря на то что сейчас были летние каникулы, Рэйчел следила за тем, чтобы класс мылся и убирался почти каждый день. Начав вращаться среди городского населения, Эва обнаружила, что горожане теперь относятся к ней, как к своего рода героине. Подручные шерифа Маккенны не пожалели времени и сил, раструбили про ее подвиги и участие в поимке братьев Хант. Теперь, когда она шествовала по Мейн-стрит, она чувствовала, что все взгляды обращены на нее. Взгляды, полные восхищения и уважения.
В первый день Эве пришлось особенно тяжело. Хотя она и открыла свое истинное лицо только перед Рэйчел, ей было неуютно в обществе жителей Последнего Шанса. Рэйчел клялась и божилась, что ни одна живая душа не узнает подробностей прошлой жизни Эвы, пока она сама не сочтет нужным все рассказать. А сейчас не было никакой нужды распространяться об этом.
Теперь, когда Эва больше не работала на Чейза Кэссиди, ее везде принимали «на ура». Впервые за всю жизнь она почувствовала себя частью более солидного сообщества, чем театральная труппа. Каждый кивал ей и окликал по имени, ее узнавали на улицах. Старатели, ранчеры и торговцы поднимали шляпы и приветствовали ее, как подобает приветствовать леди. Все, о чем она когда-то мечтала, стало явью, но несмотря на это она почему-то не испытывала настоящей радости.
Ей недоставало Чейза Кэссиди.
Стук каблучков высоких шнурованных ботиночек Рэйчел по лестнице заставил Эву встрепенуться и посмотреть на дверь. Когда Рэйчел негромко постучала, Эва отозвалась:
– Я уже не сплю.
Рэйчел просунула голову в полуоткрытую дверь и улыбнулась.
– С добрым утром, мисс Лежебока. Кофе готов, а к нему – свежий хлеб и масло. Один из ребятишек забежал и сообщил мне, что Томми Фейрчайлд сломал руку, когда забирался на дерево, поэтому я иду навестить его. А на обратном пути забегу в бакалейную лавочку.
Эва соскочила с кровати, сразу же по щиколотку утонув в пестром ковре восточного рисунка, с твердым намерением вручить Рэйчел ту небольшую сумму денег, которая у нее еще оставалась.
– Позволь мне дать тебе немного денег, – попросила она, доставая сердцевидную жестянку с полки комода.
– Это совершенно ни к чему, – запротестовала Рэйчел. – Не нужно снова заводить об этом разговор.
Эва вытащила кредитку и насильно впихнула в руку Рэйчел, которая уже собиралась уходить.
– Пожалуйста, возьми это, – настаивала она. – Я не хочу быть приживалкой.
На лице Рэйчел было написано колебание, потом она все-таки взяла деньги и сунула их к себе в сумку.
– Никакая ты не приживалка. Это я у тебя в долгу. Ты можешь себе представить, что значит жить одной в этом пустом доме, где каждый новый день похож на предыдущий как две капли воды? Ты – мой первый гость с тех пор, как папа умер, и я бы очень хотела, чтобы этот дом стал твоим настолько, насколько ты сама пожелаешь.
Эва заморгала, потому что за эти несколько дней слезы сами по себе начинали литься из ее глаз.
– О Рэйчел…
Рэйчел вбежала в комнату и обхватила плечи Эвы.
– Я совсем не хотела доводить тебя до слез, Эва. Ну, пожалуйста, не надо. Ты сама знаешь, к чему это приведет… – Глаза молоденькой учительницы у самой наполнились слезами сострадания. – Это все Чейз Кэссиди виноват, – захлюпала она.
– Знаю. – Эва шмыгнула носом.
И вдруг обе девушки начали хихикать сквозь слезы.
– Нет, на нас стоит посмотреть. – Эва начала размазывать по щекам слезы манжетой очень модной ночной сорочки с длинными рукавами, которую ей одолжила Рэйчел. – Мы с тобой как два водяных насоса, и готовы призывать громы и молнии на головы всех мужчин.
Рэйчел быстро обняла ее и осушила свои слезы носовым платочком, обшитым кружевами, который извлекла из своей сумочки.
– Ну, довольно, юная леди. Больше никаких хныканий. Я ухожу, но обещаю вернуться до полудня. А к тому времени тебе следует одеться и быть готовой помогать с обедом. Сегодня мы прогуляемся верхом. Я одолжила еще одну лошадь у Карберри.
Эва старалась приободриться, но только чтобы сделать приятное Рэйчел.
– Со мной будет все в порядке. Можешь спокойно идти.
Улыбаясь и сердечно попрощавшись, Рэйчел удалилась. Дом снова опустел и погрузился в тишину, подобно покинутому птичьему гнезду.
Прежде чем начать одеваться, Эва заправила постель и с большим удовольствием начала наводить порядок в и без того чистенькой и аккуратной комнатке. Когда она набрасывала льняное ажурное покрывало на шуршащие простыни, ей показалось, что снаружи до нее донесся какой-то звук, и она навострила уши. Должно быть, послышалось. Эва подошла к шкафу, чтобы выбрать, какое из ее немногочисленных платьев ей сегодня надеть.
Она подскочила, как ошпаренная, когда услышала громкий требовательный стук, который, казалось, был готов разнести в щепки входную дверь. Эва подбежала к окну и выглянула на улицу, чтобы выяснить, кто же там такой бесцеремонный, но посетитель был скрыт от ее глаз под навесом крыльца.
– Кто там? – позвала она.
В дверь продолжали барабанить.
– Кто там, я спрашиваю?
– Эва, отопри дверь. – Чейзу Кэссиди даже не нужно было повышать голос. Его сочный баритон Эва не спутала бы ни с каким другим голосом.
Ее руки взметнулись к груди. Приглушенно вскрикнув, она отскочила от окна и схватила свой шелковый халатик. По пути запихивая руки в рукава, она помчалась вниз по лестнице и успела даже запахнуть отороченные кружевом полы и завязать пояс. Стараясь не растянуться, поскользнувшись на отполированной дубовой ступеньке, она остановилась у подножия лестницы, чтобы перевести дыхание.
Она видела профиль Чейза, вырисовывавшийся на фоне полупрозрачной занавески на окошке входной двери. Ее сердце стучало так гулко, что даже в ушах отдавалось, когда она с усилием делала последние несколько шагов.
Чейз на самом деле приехал в город.
Вероятно, мелькнула мысль на какую-то долю секунды, когда ее рука уже тянулась к задвижке, вероятно, он приехал вовсе не за ней, а только чтобы сообщить, что всякие отношения между ними прекращаются навсегда.
Невозможно было унять бурное сердцебиение, как невозможно было не дрожать, но она закрыла глаза, как делала всякий раз, когда выходила на сцену. Потом сделала глубокий вдох и открыла дверь.
– Здравствуй, Чейз.
Она старалась казаться спокойной, прикладывала неимоверные усилия, чтобы ее голос звучал дружелюбно, без оттенка гнева или горечи, но в тот самый момент, когда она увидела его, стоящего здесь и мнущего шляпу в руках, на нее нахлынули оба эти чувства. Его темные глаза немедленно перехватили ее взгляд и впились в нее с тем выражением, которое она уже успела очень хорошо узнать. Совершенно выбитая из колеи его внезапным появлением, Эва просто стояла столбом и смотрела на него. Поздоровавшись, она даже не пригласила его войти.
Наконец, когда она решила, что ей все равно не удастся взять себя в руки настолько, чтобы снова осмелиться открыть рот, и что он, скорее всего, и сам передумал выяснять с ней отношения, мимо дома с грохотом прокатилась повозка. Звук ворвался в их сознание, напоминая, где они находятся. Чейз отвел глаза и быстро окинул ее взглядом с головы до ног.
