Шалунья - Харт Кэтрин (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
Учитывая произошедшее с Гасом, Морган мгновенно встревожился:
— Как давно это у тебя? Когда началось? Ела ли ты что-нибудь помимо общего стола за последние несколько дней? Почему ты не сказала мне, что плохо себя чувствуешь? Где у тебя болит? Какие симптомы? — Он выстреливал вопросы с такой скоростью, что Хетер не успевала отвечать на них.
— Морган, пожалуйста! Может, ты немного успокоишься? У меня начинается головокружение от такого допроса.
— Головокружение? — повторил он. — И тошнота? Ты пойдёшь к доку Дженкинсу. Сегодня же, — настаивал он.
— О, ради Бога, Морган! Он подумает, что имеет дело с самой болезненной семьёй из всех, какие ему приходилось когда-либо наблюдать!
— Мне наплевать, что он подумает. Я обеспокоен твоим здоровьем.
— Я уверена в том, что это пройдёт через день или два. На самом деле, я совсем не больна.
— Прекрати спорить. Я решил, и это все. Я не хочу рисковать твоим здоровьем и не хочу потерять тебя. Что если Арлен подмешала этот опиум тебе в чай или кофе, а мы не смогли обнаружить его во время поисков?
Сдаваясь, Хетер вскинула руки вверх:
— Хорошо. Твоя взяла. Я обращусь к доктору, когда он придёт осмотреть отца сегодня после полудня. Это вас удовлетворит, мой господин?
Впервые за это утро Морган улыбнулся:
— А ну-ка, повтори ещё раз. Мне нравится, как это звучит. Я вдруг представил тебя в одном пеньюаре и вуали, готовой повиноваться и служить мне.
Она захихикала и протянула руку к его лбу попробовать, нет ли у него температуры.
— Может быть, это тебе следует обратиться к доктору, Морган? У тебя как будто начинаются галлюцинации.
Как оказалось, причина плохого самочувствия Хетер была очень проста.
— Вы беременны, молодая леди, — с отеческой улыбкой объявил Дженкинс. — Уже около двух месяцев, как я предполагаю. Это значит, вам следует ожидать ребёнка где-то ранней весной, примерно в марте. Первенцы обычно появляются или раньше, или позже, но редко в срок.
Когда она сообщила новость Моргану, тот испытал облегчение и радость одновременно. Кроме того, он не мог поверить в то, что так поспешно пришёл к ошибочному выводу.
— Мне следовало бы знать, — сказал он с глуповатой улыбкой.
— Если я не знала, откуда было знать тебе? — возразила она, все ещё сохраняя улыбку, которая появилась на её лице в тот момент, когда доктор объявил ей, что у неё будет ребёнок.
— Я старше тебя. У меня больше опыта, и я немало повидал на своём веку. Мне следовало бы подумать о том, что наши занятия любовью должны прерываться твоими… э-э… ежемесячными маленькими проблемами.
— О, я не думала… что ты знаешь… о таких женских делах, — заикаясь, произнесла она. Её лицо слегка порозовело.
Морган рассмеялся:
— Да, ну и что же, у меня ведь есть мать и сестра. К тому же я был очень развитым ребёнком.
— Могу себе представить, — сказала она. Затем нахмурилась. — За всеми этими событиями я до настоящего момента не заметила, каким скрытным ты оказался в отношении своей семьи. Конечно, раз или два ты упоминал своих родителей. Они живут поблизости от тебя в Сан-Франциско?
— Да.
— Ты не живёшь вместе с ними?
— Нет. Я живу отдельно уже в течение нескольких лет.
— Почему?
Морган пожал плечами:
— Главным образом, чтобы мне никто не мешал и чтобы мама не надоедала постоянно напоминаниями о том, что мне надо найти хорошую девушку и жениться. Она милая, восхитительная дама, но очень категоричная, надеюсь, ты понимаешь.
Хетер улыбнулась:
— Понимаю. Ну что ж, теперь у тебя не будет проблем в этом отношении, не так ли? А как насчёт твоего отца? Чем он зарабатывает себе на жизнь?
— Отец работает в доках. Он понравится тебе. Он чудесный человек, трудолюбивый, хороший муж, отличный отец. Если бы я хоть наполовину обладал его качествами, было бы просто отлично.
— У тебя есть братья?
— Нет, только младшая сестра, примерно твоего возраста.
— Она уже замужем или же твоя мать постоянно читает лекции и ей?
— Сара вышла замуж прошлой весной. Может быть, за время моего отсутствия я уже стал дядей.
— Ты написал им о нас?
— Нет ещё. После маминой «пилежки» мне хочется посмотреть на выражение её лица, когда я представлю ей тебя.
— Как зовут твою мать? И твоего отца? — спросила она внезапно. — Ты всегда называешь их только «мама» и «папа».
— Хелен и Эверетт. А что?
— Дело в том, что мне надо подумать об именах для нашего ребёнка, — ответила она кратко. — Я думала, не захочешь ли дать ему или ей имя в честь одного из них. Или же в твою честь, если у нас будет сын.
Морган отрицательно покачал головой:
— Нет. Мне не нравится, когда ребёнок должен пройти по жизни, называемый всё время «сынок», или «младший», или «маленький Джонни», или «малышка Мэри». Ребёнок может вырасти высоким, как дуб, и вдвое шире отца, но всё равно будет отзываться на крошку Гарольда, или Людовика Шестнадцатого, или ещё на какую-нибудь ерунду.
Хетер захихикала:
— Смотри, как бы тебя не услышал Лайл. Он ужасно гордится тем, что носит имя Лайл Эшер Третий.
Морган скорчил гримасу:
— Никогда не думал, что скажу это, но после услышанного должен признаться — этот мужчина вызывает у меня симпатии.
Заперев салон на ночь, Морган поднялся наверх, чтобы присоединиться к Хетер, которая удалилась в их комнаты пораньше. Он подозревал, что она устала в результате своей беременности, и предполагал застать её спящей. Поэтому был ошеломлён картиной, представшей его глазам, когда он вошёл в их спальню.
Его жена собрала все имеющиеся в наличии диванные подушки и выложила их на кровать. Теперь она нежилась среди этого многоцветного беспорядка в самом прозрачном халате из всех, которые Морган не то что видел, но когда-нибудь вообще надеялся увидеть. Лиф без рукавов перекрещивался на груди и перепоясывался под ней, окутывая её дымкой персикового оттенка, настолько прозрачной, что сквозь тонкий материал были отчётливо видны соски. Треугольник медных завитушек в основании бёдер соблазнительно просвечивал сквозь ткань юбки, прикрывавшей её красивые ноги. Её длинные, цвета новых монет локоны были зачёсаны назад и связаны наподобие лошадиного хвоста прозрачным шарфом, концы которого закрывали нижнюю часть лица. В волосы вплеталась нитка жемчуга, концом опускавшаяся на лоб. На изящной лодыжке была надета золотая цепочка, с которой свисали маленькие колокольчики. Она напоминала собою изнеженную рабыню какого-нибудь паши и тайную мечту каждого мужчины.
Улыбка за вуалью околдовывала его, что соответствовало её намерениям. Глаза блестели, как тёмные драгоценные камни.
— Добро пожаловать, мой господин. Я готова служить вам, — промурлыкала она страстным голосом, от которого по спине Моргана пробежала дрожь ожидания. — Какие будут приказания, мой господин?
Он был вынужден дважды глотнуть, прежде чем смог заговорить:
— Тебя, дорогая. Я хочу тебя. Она протянула к нему руки.
— Так иди же, возьми меня, — сказала она. — Я вся твоя.
Он подошёл к краю кровати и провёл рукой вдоль её тела от плеча до лодыжки. Она улыбнулась и слегка вздрогнула от удовольствия.
— Принцесса, ты никогда не перестанешь удивлять меня, — сказал он голосом, дрожавшим от едва сдерживаемого желания. — Ты — воплощение всех моих мечтаний.
Она встала перед ним на колени и начала расстёгивать пуговицы его рубашки.
— На вас слишком много одежды, господин. Позвольте мне исправить эту оплошность.
Ловкими движениями пальцев она быстро освободила его от рубашки, затем соскользнула с кровати на пол и стянула с него сапоги и носки. Тем временем он снял пояс с револьвером и отложил его в сторону. Суставы пальцев раздражающе задевали его набухший член через плотную ткань джинсов, когда она не торопясь, одну за другой, выталкивала пуговицы из петель. Стаскивая с него штаны, ногтями она прошлась по обнажённым ягодицам.
— Твоя ванна готова, моя любовь, — сообщила Хетер тихим интимным голосом. — Хочешь, чтобы я помыла тебя, пока ты будешь расслабляться в горячей воде?
