Под счастливой звездой - Хауэлл Ханна (читать книги без TXT) 📗
— Потерял много крови, — откликнулась старая Мег, — но в целом рана не очень опасная, так что он скоро поправится.
— Дай-то Бог! Я сразу поняла, что ранение не смертельное, хотя и видела его мельком — до того, как Артайр взгромоздился на Элфкинга за моей спиной. Потом мы сразу же поскакали в Дахгленн. Ну вот и все. Пора и мне отправляться в постель.
— Давно пора, — сказал Лахлан, понимавший не хуже, чем старая Мег, что дочери скоро рожать.
— Я должна была узнать, как здоровье Артайра. Мне тяжело примириться с мыслью, что моя затея могла дорого ему обойтись.
— Глупая затея, ты хочешь сказать, — продолжал гнуть свое Парлан. Он уже двигался к ней, чтобы возобновить наставления. Ему то хотелось их отложить, то так и подмывало приступить к нравоучениям.
Эмил почувствовала даже некоторое сожаление, что придется лишить мужа подобного удовольствия, поскольку она догадывалась, как долго он к этому готовился.
— Нет, Парлан, не сейчас…
Парлан был поражен ее ответом и разозлился еще больше:
— Что значит — «не сейчас»? Нет уж, дорогая, нам придется поговорить — и теперь же!
— Боюсь, с нравоучениями придется подождать, Парлан, — произнесла она, сжав зубы от боли, — приходи после родов.
Глава 22
— Почему так долго?
Проснувшийся Артайр уселся на постели и поглядывал на брата со смущенной улыбкой. Он впервые видел Парлана в подобном состоянии. Если бы он сам не волновался по поводу того, как пройдут роды у Эмил, у него бы появилась отличная возможность позубоскалить над старшеньким. За Парланом было интересно наблюдать уже потому, что он — сам того не желая — всем своим видом демонстрировал исключительную привязанность к жене, которая, как оказалось, сделалась для него самым близким и дорогим на свете существом. Впрочем, отдавал ли себе Парлан в этом отчет — неизвестно.
— Дети приходят в этот мир далеко не так быстро, как ты, возможно, думаешь.
— Хотелось бы мне знать, когда ты поднабрался сведений о детях и о том, как они появляются на свет?
— Недавно. Я ужасно испугался, что Эмил начнет рожать прямо в седле и ребенок появится на свет сразу же после того, как у нее начались схватки. И тогда Эмил рассказала мне то немногое, что я теперь об этом знаю.
— Значит, схватки у нее начались еще в дороге?
— Ну да. Когда мы возвращались в Дахгленн. Разве она тебе не сказала?
— Нет. С тех пор как вы вернулись, у нас было мало времени для разговоров.
— Элфкинг начал лягаться, чтобы защитить ее от Рори.
Из седла она, к счастью, не вывалилась, но такого рода скачки — она так сказала — напомнили ребенку, что ему уже давно пора появиться на свет. Бедняжка, схватки у нее продолжались всю дорогу до Дахгленна.
Парлан возобновил бесконечное хождение по комнате, время от времени прикладываясь к кружке с элем, которой его снабдил Малколм. Признаться, ему чертовски хотелось напиться, чтобы скоротать время. При этом, однако, будущему отцу вовсе не улыбалось быть пьяным в момент рождения ребенка. Искушение было настолько велико, что ему пришлось уйти из-за стола, где Лахлан и Лейт усиленно налегали на выпивку по тем же причинам, что и Парлан. Оба топили в вине и пиве страх за Эмил.
— Может быть, мне вернуться к ней в комнату? Там по крайней мере я всегда буду знать, что происходит.
— И ты опять станешь всем мешать расспросами и советами. Потому-то старая Мег тебя и выставила. К тому же она сказала, что ты слишком громко орешь, а это может отразиться на состоянии роженицы. У Эмил и так полно страхов, а ты их только подогреваешь.
— Наверное, ты прав. — Парлан плюхнулся на скамейку, стоявшую у окна.
— Только рождение ребенка положит конец ее страданиям. Но хватит волнений. Она в хороших руках.
— Это так. А знаешь, я никогда не задумывался о том, как дети появляются на свет, — произнес Парлан тихим голосом, в котором продолжали звучать нотки беспокойства. — Прежде я не осознавал всех тех опасностей, которые угрожают будущей матери. Мне почему-то вспомнились многочисленные случаи, когда роды заканчивались неудачно. Эмил такая хрупкая женщина, и мне просто не верится, что тяготы родов пройдут для нее бесследно.
— Разумеется, она нежная и хрупкая, но отнюдь не слабая. Вот ты сидишь тут и изводишь себя мыслями о ее уязвимости. А ты постарайся взглянуть на дело иначе. Вспомни, каким мучениям подверг ее Рори — а ей все-таки удалось сбежать от него и вернуться в Дахгленн. А ведь она уже тогда была беременна! Она смогла доехать до Дахгленна и сейчас, когда начались схватки. И не просто доехать, а еще и меня с собой прихватить. И это при том, что она всю дорогу терпела боль. Вспомни о силе ее духа, да и немалой физической силе — ведь и то, и другое привлекли к ней твое сердце. Так что твоего ребенка сейчас рожает не какая-нибудь слюнтяйка, а воистину смелая и сильная женщина.
— Ты прав. Я должен помнить об этом. Но честно говоря, я бы предпочел, чтобы дети появлялись на свет как-нибудь иначе.
Эмил тяжело дышала, содрогалась от накатывавших волна за волной схваток и недоумевала, отчего Создатель не избрал иной, менее болезненный для женщины способ сделаться матерью. Воистину, процесс оплодотворения был чрезвычайно соблазнительным и приятным, но роды выглядели как расплата, что казалось Эмил несправедливым, — ведь Парлан, хотя и получил свою долю удовольствий, от физических мучений природой был избавлен. Эмил знала, что церковь по-своему объясняла причины, по которым она, женщина, обязана была выстрадать ребенка. Эмил тем не менее считала, что даже если церковники отчасти и правы в своих рассуждениях, подобных мучений она ни в коем случае не заслужила.
— Хорошо, что ты выгнала Парлана, старая Мег. Боюсь, сейчас я выгляжу не самым лучшим образом.
— Да уж, что верно, то верно. Красотой не блещешь. Уж слишком ты измучена. Но ничего, недолго осталось терпеть.
— Мне кажется, что я терплю целую вечность. — Эмил взглянула на округлившуюся талию Мэгги, которая в этот момент омывала ее лицо. — Слушай, а может, тебе бы не следовало присутствовать? Вряд ли тебе понравится, что это длится так долго.
— Мне много раз приходилось видеть роды, и могу тебе сказать, твои — далеко не самые долгие.
— Что бы ты там ни говорила, — с сомнением произнесла Эмил, — я по-прежнему буду думать, что роды длятся бесконечно.
— Наверное, это из-за того, что ребенок крупный, — затрясла головой старая Мег. — Судя по всему, ты подаришь пареньку отличного здорового сына.
— А может быть, это будет дочка — тоже сильная и красивая, — возразила Эмил, вызвав взрыв смеха у Мег.
— Нет, у Макгуинов первым появляется сын. На моей памяти так было всегда. У тебя, девочка, будет сын — не сомневайся.
Что-то говорило Эмил: пророчество старухи сбудется, но тут на нее нахлынула новая волна боли, и рассуждать сделалось невмоготу. Их ребенок надумал совершить отчаянный, решающий рывок, чтобы выбраться из материнского лона на свободу. Молодая женщина трудилась из последних сил, всячески помогая ему в этом. Эмил старалась переживать схватки без криков и стенаний, не уподобляясь тем женщинам, которые в момент приступа боли вопят, словно их режут, но когда ребенок наконец появился на свет, она не смогла сдержать протяжного вопля, от которого потом у нее еще долго болело горло и который, наверное, был слышен даже в Абердине.
— Эмил! — в свою очередь, вскричал Парлан и кинулся к жене из комнаты Артайра.
Даже Артайр разволновался.
— До сих пор она вела себя чрезвычайно смирно.
— Совершенно верно. Должно быть, что-то случилось! — воскликнул на ходу Парлан и помчался в покои жены, оставив Артайра валяться в постели и проклинать собственную немочь, хотя ему смерть как хотелось последовать за братом.
Когда Парлан добежал до спальни, выяснилось, что дверь заперта. Он забарабанил кулаком и потребовал, чтобы ему открыли. Скоро к нему присоединились Лахлан и Лейт. Услышав за дверью плач ребенка, Парлан замер, словно пораженный громом, но потом снова начал колотить в двери. Как там Эмил? Он не мог вынести неизвестности.
