Холодная ночь, пылкий влюбленный - Грегори Джил (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Когда Мора прижала драгоценный сверток к груди, она думала, что ее сердце вот-вот разорвется.
— О моя любимая, — бормотала она, уткнувшись губами в черный пушок на голове младенца. — Моя драгоценная, красивая, любимая. — Потом она подняла сияющие глаза. — Кто-нибудь скажет моему мужу, что его дочь хотела бы с ним познакомиться?
Тут дверь скрипнула, и в нее проскользнула раскрасневшаяся Нелл.
— Я только хотела посмотреть, как… О! Младенец! Вы уже разродились! — Девушка завизжала от радости.
Эдна строго сказала:
— Если ты хочешь сделать что-то полезное, найди нам ленту, прежде чем отец этой юной леди сюда войдет. Господи, да у этой крошки волос на голове больше, чем у иных годовалых детей. Разве Куинн не будет потрясен, увидев ее с лентами в волосах, когда его дочери всего одна минута от роду?
— О да, скорее! — радостно воскликнула Мора, прижимая ребенка еще крепче. Такая крошечная. Но какие большие, чудесные, удивленные глаза и маленькие цепкие пальцы. — Посмотри вон там, в корзинке для шитья, Нелл, — сказала Мора, а сама не могла отвести глаз от комочка, который она бережно держала перед собой, разглядывала крошечные пальцы на руках и ногах малютки. — Там есть где-то розовая лента, я помню…
— Я не вижу никакой ленты. — Нелл рылась в корзинке, перебирая обрезки тканей, вязальные спицы, катушки ниток и остро заточенные ножницы. — А вы уверены, что…
— Неси корзинку сюда, — нетерпеливо сказала Серина, не желая отойти от кровати ни на секунду. Как и другие женщины, она не могла насмотреться на прелестную крошку с черными волосиками на голове, взиравшую на мир удивленными глазами.
Нелл поставила корзинку у ножки кровати и вытряхнула все ее содержимое на покрывало.
— Здесь обрезки старой ленты, но, может, найдется какая-нибудь розовая или белая… А что это?
Она подцепила грязный коричневый мешочек из грубой ткани величиной с ее большой палец.
— Что это? — В удивлении Мора разглядывала мешочек. — Никогда его не видела, — сказала она, все еще не понимая, откуда он взялся и что в нем может быть.
Нелл отшвырнула свою находку.
— Не важно, это уж точно не розовая лента.
Когда она снова принялась рыться в корзинке, мешочек свалился с кровати на пол с глухим стуком, а потом раздался тонкий звон. Нелл и Мора наклонились и увидели шесть крошечных блестящих камушков, которые катились по полу. Только это были не камушки, а бриллианты. Мора ясно видела это, и ее глаза расширились от потрясения.
Нелл нагнулась и принялась их собирать.
— Бриллианты, — задыхалась она. — Их тут целых шесть. В комнате стало тихо-тихо.
— Я положила свою шкатулку для украшений в эту корзинку, когда шила себе платье для танцев, — медленно сказала Мора, в то время как младенец принялся с жадностью искать ее грудь. — И наверное, пропорола двойное дно ножницами или иголкой. — Никогда не видела этого мешочка, — бормотала Мора, все еще не до конца понимая, в чем дело.
— Это теперь не важно, — сказала Эдна. — Вы сможете себе сделать по-настоящему симпатичную безделушку, или заказать какую-нибудь необыкновенную одежду для этой крошки, или купить ей самого симпатичного в мире пони, если захотите.
Мора не хотела брать себе бриллианты, принадлежавшие убитой ее братьями женщине. Эти камни привели к смерти Джадда и Хоумера и едва не отправили на тот свет ее.
Мора вздрогнула и посмотрела на свою малютку дочь, чувствуя, как мир и покой снова возвращаются к ней.
— Кто-нибудь позовет Куинна? Пожалуйста, — тихо попросила Мора, когда Нелл снова опустила бриллианты в мешочек и положила его на стол.
Доктор Перкинс пошел к двери, но вдруг она сама распахнулась.
— Это ты, — улыбнулась Мора, увидев мужа. — Тебя-то мы как раз и ждали!
Куинн стоял бледный в тусклом свете спальни с занавешенными окнами. Его серебристо-серые глаза посмотрели на Мору, а потом на младенца, прижавшегося к ее груди. Он не мог ни говорить, ни двигаться. Он замер на месте, потом наконец к нему вернулся дар речи и он спросил нетвердым голосом:
— Как вы себя чувствуете? У вас обеих все хорошо?
— Лучше и быть не может. Подойди познакомься со своей дочерью. — Гордостью и любовью сияла улыбка Моры, когда муж осторожно, даже почтительно, подошел к кровати.
— Гм, я думаю, следует оставить гордых родителей одних. — Доктор Перкинс откашлялся. Женщины поддержали его и, не говоря ни слова, вышли за ним следом, плотно закрыв за собой дверь.
Ноги едва держали Куинна, они стали какими-то ватными, но он ухватился за спинку кровати и поцеловал Мору в потный лоб, потом пристально посмотрел на очаровательную малютку и ее сморщенное личико.
Страх сковал его сердце и душу. Он чувствовал радость и возбуждение куда более сильное, чем от дюжины бутылок крепкого дешевого виски.
— Она красивая, — хриплым голосом заявил Куинн. — И ты красивая.
— Ты, должно быть, выпил. — Нежный смех Моры казался похожим на прикосновение тончайшего шелка к его туго натянутым нервам.
— Выпил? Я вкалывал как черт на веранде, пока вы тут развлекались. — Усмехнувшись, Куинн опустился на колени возле кровати. Он осторожно погладил пальцем щечку новорожденной. — Перила закончены. Все готово для вас, миссис Лесситер, все так, как вы хотели. Теперь вы можете сидеть на своей веранде в кресле-качалке и смотреть на звезды. — Он засмеялся.
— Замечательно, приятно слышать. — Мора улыбнулась, глядя в глаза мужу. — Если еще и ты будешь наслаждаться этим вместе с нами…
— Только попробуй не пустить меня к вам!
Тронутая тем, что он вспомнил о ее давнем желании, которое она высказала, когда они только приехали сюда, на берег ручья, в этот дом, Мора пристально и с удивлением смотрела в глаза Куинна. Он запомнил, а ведь столько воды утекло с того времени… Она держала у груди свою новорожденную дочь, нежно прижимала ее к себе и видела, как неподдельная радость смягчает лицо мужа, каким теплым оно становится, лицо человека, которого она любит. А вокруг нее друзья и соседи, они собрались в ее собственном удобном доме, чтобы помочь ей при родах.
Это было все, о чем она мечтала и чего страстно желала всю свою жизнь.
— Я знаю, как мы должны ее назвать, — вдруг проговорил Куинн и потянулся к розочке из слоновой кости на шее Моры. — Роуз! Роуз Кэтрин Лесситер. Как это тебе?
— Звучит прекрасно, — прошептала Мора, когда Куинн наклонился и поцеловал ее.
Его губы прикоснулись к ней, такие теплые и сильные. Мора поняла, что теперь у нее есть абсолютно все, что может иметь для нее значение.
Позже она ему расскажет о бриллиантах, и они решат, как с ними поступить, а потом они будут думать о будущем. Сейчас же Мора хотела только одного — чтобы прекрасный поцелуй этого замечательного человека, эта потрясающая минута остались в ее сердце навсегда.
Эпилог
Городок Хоуп в будущем стал процветать, а вместе с ним и ранчо «Шалфейный луг». Почти тысяча голов крупного рогатого скота уже паслась на тучных пастбищах по обоим берегам ручья.
Мора Лесситер продала бриллианты и пожертвовала выручку от них городскому фонду Хоупа, который пустил деньги на устройство библиотеки.
Через год Лаки Джонсон стал одним из самых молодых, но самым толковым шерифом Запада. Он женился на Нелл Хикс в яркое июньское утро, и на этой церемонии присутствовал весь город.
Роуз Кэтрин Лесситер было уже почти два года, и эта красивая девчонка, улыбаясь, ковыляла на своих крошечных ножках по проходу в церкви, разбрасывая розовые лепестки перед женихом и невестой.
Мора, получившая за день до этого письмо от Эммы Гарретсон, в котором та сообщала, что ждет второго ребенка, наблюдала за лицом своего мужа. Оно сияло от гордости за то, как трудится их дочь. Она ждала вечера, чтобы сообщить ему, что они тоже ждут второго ребенка, который появится на свет, когда зимние снега засыплют их домик.
Но их домик уже не такой маленький, как прежде. Куинн сделал к нему довольно большую пристройку, и сейчас сам домик оказался в середине длинного бревенчатого дома с большой кухней и столовой, пол в которой устилал красно-золотой турецкий ковер. В нем было две комнаты, три спальни с видом на ручей и даже комната для шитья для Моры.
