Валлийская колдунья - Грассо Патриция (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Дом к тому времени, когда Кили вошла в сад, начал уже понемногу просыпаться. Кили с радостью заметила появление долгожданных предвестников весны, которые окружали ее здесь, на природе, со всех сторон. Но одновременно она почувствовала на себе взгляд двух пар неотступно следящих за ней глаз. Это были исполненные самых благих намерений шпионы – Одо и Хью.
Кили улыбнулась. Одо, Хью или Генри охраняли ее, неотступно следуя за ней каждый раз, когда она покидала дом. В этот ранний час Генри, вероятно, спал рядом со своей очередной возлюбленной. Поэтому за ней сейчас приглядывали кузены.
Кили прошла к священному месту, где росли береза, тис и дуб, похожие на трех старых приятелей, и достала из мешочка девять камней – три черных обсидиана для защиты от черной магии, три фиолетовых аметиста, помогающих побороть злую судьбу, и три красных сердолика, которые считались оберегами. Затем Кили выложила магический круг из этих священных камней, оставив разомкнутой лишь часть окружности с западной стороны. Вступив в круг, она положила последний камень и промолвила:
– Пусть все тревожные мысли останутся снаружи.
Достав из мешочка золотой серп, Кили обвела им вокруг себя невидимый круг, а затем три раза повернулась вокруг своей оси по часовой стрелке и остановилась лицом к востоку, где уже всходило солнце.
– Я вижу предков, они наблюдают и ждут, – протяжным голосом произнесла Кили, нарушая тишину утра. – Звезды вещают через камни, свет струится сквозь густую крону дубов. Небо и Земля – одно царство.
Кили сделала паузу, дотронувшись до висящего под плащом кулона в форме головы дракона.
– Моему супругу было причинено зло, о могущественный отец Солнце, – продолжала она и, повернувшись три раза по часовой стрелке, произнесла нараспев заклинание: – Кружись, кружись, кружись, по моей воле все совершись!
А затем Кили промолвила громким голосом, так, чтобы ее было хорошо слышно в саду:
– Пусть великая богиня благословит Одо и Хью за то, что они каждое утро так рано встают и охраняют меня, пока я совершаю священный ритуал!
Произнеся это, Кили вышла из магического круга с западной стороны, разомкнув его. Собрав священные камни, она направилась к дому, но, проходя мимо живой изгороди, за которой прятались Одо и Хью, бросила через плечо:
– Спасибо, кузены.
Выйдя из укрытия, Одо и Хью двинулись за ней.
– Как ты думаешь, откуда она узнала, что мы следим за ней и где прячемся? – спросил Хью, озадаченно почесав затылок.
– Честно говоря, не знаю, – ответил Одо, пожимая плечами.
– Может быть, это нашептал ей ветер? – спросил Хью.
– Единственными в саду были вонючие ветры, которые ты выпустил, – съязвил Одо.
– Я сделал это очень тихо, – стал оправдываться Хью.
– Возможно, но Кили, как и я, почувствовала запах, – сказал Одо.
Как обычно по утрам, Кили направилась в кабинет графа, где уже был накрыт завтрак. Она всегда ела здесь, потому что в этом помещении чувствовалось присутствие мужа.
На столе стояли два прибора – для нее и для графа, между которыми, как всегда, красовался букетик шелковых цветов «любовь в тумане». Завтрак состоял из яиц, запеченных в тесте, хлеба, масла, сыра и кружки миндального молока.
В кабинет вошел Дженнингз и объявил официальным тоном:
– Его сиятельство герцог Ладлоу просит принять его.
В тот же момент дверь распахнулась, и в кабинет ворвался отец Кили. Дочь с радостным криком бросилась в его объятия.
– Папа! – воскликнула она. – Я очень скучала без тебя все эти месяцы.
Поцеловав дочь в лоб, герцог усадил ее снова за стол и уселся напротив. Вынув апельсин из кармана, он сказал с улыбкой:
– Это для моей внучки.
Кили с благодарностью взяла апельсин.
– Как ты узнала, что я приеду к тебе сегодня утром? – спросил герцог, заметив лишний прибор на столе. – Или, может быть, ты ждешь Генри к завтраку?
– Генри никогда не встает так рано, – ответила Кили. – Мы каждый раз ставим прибор для Ричарда на случай, если он… Кстати, как у него дела? У тебя есть какие-нибудь новости?
– Королева разрешила тебе сегодня после полудня навестить мужа в тюрьме, – сообщил герцог.
Кили, потянувшись через стол, положила ладони на руки отца. В ее глазах блестели слезы.
– Спасибо, папа. Что заставило королеву изменить свое решение и позволить мне встретиться с мужем?
Герцог засмеялся.
– Занимаясь финансовыми операциями, Ричард сделал несколько грубых ошибок, которые дорого обошлись королеве. Эта небрежность и была причиной вашей долгой разлуки.
Кили радостно улыбнулась отцу, и герцог невольно подумал, что нет ничего прекраснее на свете, чем счастливая беременная женщина.
– Берли и я старались убедить королеву посадить его под домашний арест, – продолжал герцог. – Я уверен, что твой муж не перестанет делать грубых ошибок в финансовых операциях до тех пор, пока снова не водворится в своей усадьбе. Итак, в одиннадцать часов мы отправляемся по реке в Тауэр.
Кили хотела еще что-то сказать, но тут в кабинет вошел Генри и отвлек ее внимание. Удрученный, с поникшей головой, он походил на потрепанного мартовского кота, подравшегося со своими соперниками и обслужившего после этого целую армию изнывающих от любовного томления кошечек.
– Клянусь своей задницей, что в постели она была… – начал он, но тут же осекся, увидев своего разъяренного отца.
– Прости меня за грубость, дочка, – промолвил герцог и, обернувшись к сыну, заорал: – Ты хочешь, чтобы твой сморчок больше не вставал от чрезмерного усердия?!
– А ты хочешь, чтобы он атрофировался от бездействия? – возразил ему Генри. Три месяца свободы сыграли свою роль и разбудили в нем бунтарский дух.
Кили разразилась смехом.
– Не потворствуй ему, – бросил герцог дочери и с дергающейся от нервного тика щекой, медленно встав из-за стола, стал надвигаться на сына.
Генри инстинктивно попятился.
– Папа! – воскликнула Кили, опасаясь, что он ударит брата.
– Убирайся вон, – приказал сыну герцог с угрозой в голосе. – Через час я жду тебя в своем кабинете в усадьбе Толботов.
Генри быстро кивнул и поспешно покинул комнату.
– Это я виновата в том, что Генри совсем отбился от рук, – промолвила Кили. – Я с головой ушла в собственные переживания и…
– Не бери на себя вину за возмутительное поведение брата, – прервал ее герцог. – Он должен был охранять тебя, а не бегать по бабам. Я буду ждать тебя на пристани в одиннадцать.
– Папа!
Герцог обернулся уже в дверях.
– Не будь слишком суров с ним, пожалуйста, – попросила она.
– Я не собираюсь убивать своего единственного сына, – заверил ее герцог с улыбкой. – В это, наверное, сейчас трудно поверить, но я тоже когда-то был молодым.
В назначенное время Кили вышла из дома и направилась через лужайку к пристани, где ее уже ждал отец. Ее щеки раскраснелись от волнения, сердце пело от предвкушения встречи с любимым. Великая богиня-мать наградила ее за непоколебимую веру и преданность.
Беременность на исходе четвертого месяца сделалась заметной, многие наряды стали тесны. Сегодня Кили надела свое самое красивое и самое свободное повседневное платье из фиолетового бархата, со скромным неглубоким вырезом. Поверх него она накинула легкий черный шерстяной плащ. В руках Кили несла большую матерчатую сумку со священными предметами, необходимыми ей для совершения магического ритуала, который должен был защитить Ричарда от злых сил.
На ясном синем небе светило по-весеннему яркое солнце, припекавшее голову Кили. Дул нежный ветерок, щекотавший ее лицо. И все это будило в ее памяти воспоминания о ночах, когда они с мужем занимались любовью. Кили едва преодолела искушение разуться и пройтись босиком по первой травке.
Герцог прыгнул в лодку, а затем помог дочери сесть в нее. Вскоре суденышко уже скользило вниз по Темзе.
– Что у тебя в сумке? – спросил герцог.
– Несколько вещей, необходимых Ричарду, – ответила Кили, и на ее губах заиграла загадочная улыбка. – А чем сейчас занят Генри?
