Петербургские лабиринты - Езерская Елена (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗

— Понимаю, — кивнула Анна, — как зрители на трибунах в Древнем Риме.

— Отчасти, но точнее сказать: публика. Потому что все это больше похоже на театр, а значит — вам не из-за чего волноваться. Вы должны быть здесь, как в родной стихии. К тому же маски дают возможность почувствовать свою независимость и создают иллюзию равенства между приглашенными.

— И вы не сможете узнать под маской даже наследника престола? — улыбнулась Анна.

— Однажды это уже произошло, но с тех пор я понял, что лишь люди не очень высокого ранга и достоинства стремятся выделиться шикарными туалетами и бриллиантами. Венценосные особы часто хотят остаться неузнанными и насладиться всеми прелестями обычной жизни. Величие короны — тяжелая ноша.

— Вы сожалеете, что не смогли стать другом наследнику?

— Его высочество показал мне не один пример благородства, а я из тщеславия все пытался сравняться ним в храбрости и щедрости, вместо того, чтобы быть благодарным за его расположение. Знаете, Анна, — глаза Владимира оживились и заблестели, — странная эта штука — богоизбранность. Обычный человек просто не в силах поверить, что кому-то свыше дано больше. И поэтому он все время пытается либо низвергнуть того, кто наверху, либо сам стать таким. А по сути — оказывается всего лишь узурпатором.

— Я думаю, — тихо сказала Анна, с интересом посмотрев на Корфа, — все дело в гордости. Гордость способна удержать вас от посягательств на то, что выше вас. Гордыня способна сбросить вас в пропасть.

— Вы говорите, как отец, — вздрогнул Владимир.

— Иван Иванович был мудрым и очень добрым человеком.

— И почему, когда вы рядом, мне кажется, что и он где-то здесь, поблизости?.. Анна! — Корф порывисто обернулся к ней, но карета вдруг остановилась, и Никита громко крикнул с облучка: «Приехали!».

После церемониала на площади гости, смотревшие из окон на праздник, перешли к танцам.

Александр записал все номера для Марии и с нетерпением ждал ее в кругу семьи. Императрица, слегка расстроенная событиями последних дней, была немного бледна и рассеянна. Николай, воспользовавшись ее недомоганием, с удовольствием рассматривал принаряженных фрейлин, а Жуковский с благодушным видом подтрунивал над монаршей озабоченностью.

Принцесса Мария к началу бала припозднилась — ее задержал какой-то молоденький паж с прекрасными женскими формами и бархатным голосом. По разговору Мария поняла, что это одна из фрейлин. «Паж» проявил завидную осведомленность в придворных делах и отношениях, но не счел необходимым представиться. Мария пожелала фрейлине веселого бала и присоединилась к монаршей семье.

— Мы пропустили первый танец, — мягко упрекнул ее Александр, когда Мария подошла к нему.

— Я выбирала маску.

— И, должен сказать, весьма успешно. Вы дали мне прекрасную возможность видеть ваши необыкновенные глаза.

— Вы смущаете меня, ваше высочество!

— Нет-нет, привыкайте к комплиментам, Мари, — улыбнулся Александр. — Скоро только ленивый не потрудится найти в вас бесчисленное количество достоинств и не бросится прославлять их. Теперь вы — член нашей семьи, и каждый уважающий себя пиит и придворный обязан восхищаться вами, как невестой наследника престола.

— Так это был дежурный комплимент? И в действительности мои глаза вас больше не вдохновляют?

— Вы не правильно поняли меня! Я всего лишь поторопился искренне рассказать вам, что думаю о вас, до того, как поклонение вам станет обязанностью, и вы уже не сумеете различать, где правда, а где лицемерная ложь.

— Вы сомневаетесь, что у меня не закружится голова? — кивнула Мария.

— Я боюсь, что, став официально женатыми, мы утратим возможность сохранить чистоту наших отношений.

— В таком случае обещаю вам, что никогда не позволю чему-то извне вмешаться в нашу жизнь.

— Я хочу, чтобы вы верили мне, Мари. И хочу, чтобы мы верили друг другу. Тогда никто не сможет помешать нашему счастью.

— Это и мое единственное желание, — прошептала Мария.

Александр поцеловал ей руку и повел в круг — был объявлен следующий танец.

— Должна признать, они совсем неплохая пара, — императрица незаметно указала веером в сторону танцующих Марии и Александра.

— Если бы вы, моя дорогая, поменьше капризничали и не пытались настоять на своем, они уже давно были бы обвенчаны, а я нянчил внуков, — усмехнулся Николай.

— Вы считаете, мне уже пора стать бабушкой? — обиженно поджала губки Александра.

— Нам, — подчеркнул это слово Николай, — пора думать об укреплении преемственности.

— Александр — не единственный ваш сын…

— Он — первый, — прервал ее рассуждения Николай, — и, если еще помните, — дитя любви, которую вам, ma sher, несмотря на вздорность вашего характера, не удалось погасить во мне.

— Вы всегда находили странное место и время для подобных откровений, — пожала плечами Александра, польщенная этим неожиданным признанием.

— Что за немыслимое чувство противоречия! — воскликнул Николай. — Вы всегда недовольны: и когда я забываю о вас, и когда возвращаюсь к вам.

— Все очень просто, дорогой, — прошептала Александра. — Достаточно никогда не покидать меня, и я буду вполне довольна и своей жизнью, и вами.

— Вы забываете, что в нашей семье главный — мужчина!

— Семья — это мужчина плюс женщина.

— О, вы невыносимы! Теперь я понимаю, откуда у Александра эта склонность к бунтарству!

Императрица хотела возразить, но к Николаю неожиданно и тихо приблизился его верный соратник, глава Третьего управления барон Бенкендорф.

— Ваше Величество, Ваше Величество, — Бенкендорф поклонился царствующей чете и замер в вежливом ожидании.

— Александр Христофорович? — удивился Николай. — Я полагал, маскарады не интересуют тайную полицию.

— У меня крайне важное сообщение, — извиняющимся, но заметно тревожным тоном сказал Бенкендорф.

— Это никак не может подождать до окончания праздника? — нахмурилась Александра.

— Боюсь, это вполне может испортить его, — развел руками Бенкендорф.

— Я верю вам, Александр Христофорович, — кивнул Николай. — Вы не относитесь к числу паникеров, а значит, дело действительно не терпит отлагательств.

— И даже больше, — понизил голос Бенкендорф, приближаясь к самому уху императора. — Это дело требует немедленного вмешательства…

— Итак, — поторопил его Николай.

— Мне доподлинно стало известно, что сегодня утром его высочество Александр Николаевич побывал в доме барона Корфа. Где до сего вечера находилась и некая мадам Елена Болотова. Следы ее пребывания прежде были обнаружены и в имении Долгоруких, куда недавно уехала к своему жениху фрейлина Репнина.

— Подождите, подождите, — снова остановил шефа жандармов Николай, — какая интересная выстраивается цепочка — наследник, Корф, Репнина! Так вы хотите сказать?..

— Мы нашли пани Калиновскую.

— Она арестована? — воскликнул Николай.

— Увы, — покачал головой Бенкендорф, — ей опять удалось бежать, но офицер, выезжавший на задержание, утверждает, что она находится здесь, среди гостей. На ней костюм домино, и она ищет встречи с наследником.

— Господи! Да это самый популярный костюм! Треть зала одета в домино! Это же маскарад!

— Не беспокойтесь, Ваше Величество, мы постараемся осторожно проверить каждую маску.

— Вы с ума сошли? Скандал недопустим, здесь послы иностранных государств, — заволновался Николай.

— Никто ничего не заподозрит, — успокоил его Бенкендорф. — Мои люди умеют быть невидимыми.

— Хорошо! — кивнул Николай. — Поступайте, как сочтете нужным, я полностью полагаюсь на ваш профессионализм. Однако, Александр Христофорович, вы сказани, что Калиновская скрывалась в имении Долгоруких, не так ли?

— Предположительно, ибо только сегодня нам стало известно, под каким именем она прибыла в Россию. А мои источники в Двугорском уезде сообщали, что родственница Долгоруких, носящая эту фамилию, изъявляла желание навестить их и заранее сообщала о своем приезде.