Изящная месть - Джеймс Элоиза (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
— Я не уверена, что сумею притвориться. Честно говоря, со Стивеном Фэрфаксом-Лейси у меня это не получилось. Он быстро раскусил меня, поняв, что я не испытываю к нему никакого влечения.
— Я помогу тебе, — пообещала Эсме. — Мужчину нетрудно обмануть, заставив его поверить в то, что ты считаешь его истинным Адонисом. Но для этого надо выработать кое-какие навыки и изменить внешность. — Эсме окинула подругу критическим взглядом. — Прежде всего ты должна заказать себе новую одежду.
На лице Хелен появилась вымученная улыбка.
— Ты хочешь, чтобы я оделась по последней моде? Но это только отпугнет от меня мужчин.
— Ерунда! Ты очаровательна. Многие женщины завидуют твоим великолепным волосам и красивым скулам. Нам нужно сделать лишь так, чтобы мужчины поняли, что ты доступна и готова предаться любовным утехам. Все они тугодумы. Им надо подать ясный знак, чтобы они догадались о твоих намерениях. Таким знаком послужит твоя одежда.
Вздохнув, Хелен стала поправлять прическу.
— Ну хорошо, — согласилась она. — Надеюсь, что новая одежда скроет мои недостатки, и прежде всего плоскую грудь. Разузнай, пожалуйста, где можно заказать соответствующие наряды.
Глава 4
ЩЕБЕТАНИЕ ПТИЧЕК И ТРУБНЫЙ ГЛАС
Ротсфелд-сквер, 15
Алину Маккенну одолевала скука. Кто же мог предположить, что жизнь содержанки окажется такой тусклой и неинтересной? Все чаще она тосковала по театральной суете и закулисным интригам. Ей так хотелось снова вернуться в свою гримерную, за дверями которой постоянно толпились джентльмены с букетами цветов. После спектаклей у служебного входа Лину ожидали десятки поклонников, мечтавших хотя бы посмотреть на нее. Она, конечно, не была примадонной, но и ее мужчины постоянно окружали своим вниманием. Взгляд Лины слегка затуманился. Она вспомнила одного из них, некоего Харви Битла. Как-то раз он подарил ей пару розовых перчаток и пригласил покататься в Гайд-парке. Ее сердце сжималось от грусти. «Неужели дни, когда я бедно одевалась, но была счастлива и довольна жизнью, никогда больше не вернутся?»
Положение, в котором она оказалась, было довольно сложным. Харви Битл не мог тягаться с Годуином, одним из самых богатых лордов Англии. Все подружки Лины чуть не умерли от зависти, когда Рис начал проявлять к ней интерес. Вскоре он привез ее в свой роскошный дом на Ротсфелд-сквер и заявил, что купит ей любой наряд, если она будет петь ему, когда он того пожелает. Ну и, конечно, ей придется спать с ним.
Лина колебалась. Рис был не первым джентльменом, предложившим ей вступить в интимные отношения. У нее были любовники. Хотя, конечно, Хью Сазерленда, с которым она встречалась в юности еще в Шотландии, вряд ли можно было назвать джентльменом. Он вырос в семье мясника, и люди еще в детстве прозвали его Бычком. Но Хью удалось соблазнить скучавшую в деревенской глуши дочь приходского священника, которая обладала прекрасным голосом и мечтала о славе оперной певицы. Вскоре молодые люди бежали в Лондон.
Впрочем, Хью остался в далеком прошлом.
Лина с ужасом представляла, что думает о ней сейчас отец. Он был уверен, что в городе его дочь пошла по рукам. Наверняка каждый вечер перед сном отец молится о спасении ее души. Вспомнив об отчем доме, она сжала зубы, чтобы сдержать слезы. Ее мать, наверное, выплакала все глаза. Но Лина не могла вернуться в унылый старый дом приходского священника. Что сделано, то сделано. У нее не было дороги назад.
Лина огляделась в своей спальне. Она часто спасалась от скуки тем, что приглашала к себе декораторов, и они до неузнаваемости меняли обстановку. Сейчас над ее кроватью висел балдахин из алого шелка, а стены были задрапированы розовым бархатом.
Единственный предмет, оставшийся в комнате с тех времен, когда в этом доме жила жена Риса, — туалетный столик. Сев за него, Лина расчесала свои светлые волосы. На душе у нее было тоскливо. Ночи напролет Рис проводил за работой. Он не ездил ни на концерты, ни на балы, ни даже в Воксхолл. Уже несколько месяцев он не вывозил Лину по вечерам, да и она не могла встречаться со своими прежними подружками, потому что боялась расплакаться перед ними, хотя ей очень хотелось кому-нибудь излить свою душу и пожаловаться на нынешнюю жизнь. Как же она скучала по прежнему беззаботному житью-бытью! По милым разговорам о порванных чулках, потерянной где-то в темном переулке подвязке или о том, кому дадут роль в новой постановке.
Лина нахмурилась. Рис лишил ее всего этого. Как он смеет держать ее взаперти, словно птицу в клетке! Набравшись храбрости, Лина решила заставить его выехать с ней куда-нибудь на люди, где она могла бы развеяться.
Рис в это время, как и всегда, находился в гостиной. Переступив порог, Лина поморщилась. Разбросанные повсюду на полу бумаги шуршали под ногами. Ходить между грудами исписанных нотных листов было так же трудно, как пробираться по задворкам, заваленным кучами мусора и пищевых отходов. Но Рис дрожал над каждой бумажкой и не разрешал ничего выбрасывать. Он сидел за фортепиано в нижнем белье, и ему даже не приходило в голову, что надо надеть халат. Лина едва сдержала усмешку, увидев грузного Риса в неглиже.
— Лина! — воскликнул он, ничуть не смущаясь своего вида. — Напой, пожалуйста, вот эту фразу.
— Что за дурацкие слова? — раздраженно возмутилась она, останавливаясь рядом с ним. — «Я еду чрез зеленый лес, пропитанный росой». Извини, но это «чрез зеленый лес» трудно выговорить, не то что спеть. О чем думал Фен, когда это писал?
— Да черт с ними, со словами! Меня они не интересуют, как, впрочем, и то, что ты о них думаешь, — нетерпеливо сказал Рис. — Лучше спой вот эту часть арии.
— Мне и мелодия не нравится, — злорадно сказала Лина, выполнив его просьбу. — Вот эта музыкальная фраза, внезапно нисходящая в нижний регистр, звучит просто нелепо. Когда я ее пою, мне кажется, что я исполняю не арию, а торжественный гимн.
Рис поджал губы.
— А мне эта часть арии очень нравится, — сказал он. Лина хотела высмеять его творение, но вовремя спохватилась, что собиралась вытащить Риса в город за покупками. Прильнув к нему, она нежно дотронулась до его щеки.
— Возможно, я не совсем внимательно спела это место, — проворковала она. — Давай попробуем еще раз.
И Лина постаралась на славу. Ее голос мог бы соперничать с вокальными данными Франчески Куззони, лучшей оперной певицы прошлого века. Лина могла бы облагородить любую партию, сделав ее гораздо лучше, чем та была на самом деле.
Рис просто сиял от счастья, и это было только на руку его любовнице.
— Знаешь, я ошибалась, — продолжала ворковать Лина. — Ты, конечно же, написал прекрасную музыку, но мне очень хочется, чтобы ты поехал со мной к мадам Рок, во французский магазин моды на Бонд-стрит.
Лина попыталась поцеловать его, но Рис отмахнулся от нее, став быстро записывать ноты.
— Сегодня ночью я сделаю все, что ты захочешь, — горячо прошептала она на ухо Рису, сильнее прижимаясь к нему, но тот слегка оттолкнул любовницу.
— Ради Бога, Лина, ты же видишь, что я занят. Не приставай ко мне, умоляю тебя, ты мешаешь мне работать!
Лина обиженно надула губы. Мадам Рок была настоящей волшебницей. Ее магазин и мастерская славились по всему Лондону, но Лину приводили в бешенство манеры этой модистки. Мадам Рок обращалась с ней надменно и небрежно, когда графа Годуина не было рядом.
— Когда мы вернемся, я спою для тебя всю арию с начала до конца, — деловым тоном пообещала Лина, перестав кокетничать.
Рис давно уже не захаживал в ее спальню. Правда, он был уже далеко не тот любовник, об утрате которого сожалела бы эта женщина.
Не обращая внимания на слова Лины, Рис продолжал что-то царапать на листе бумаги.
— Три раза, Рис, — промолвила она. — Я спою эту арию три раза, дорогой.
Бросив перо, Рис резко встал с табурета.
— Пожалуй, мне сегодня все равно не дадут работать, — саркастическим тоном промолвил он. — Я согласен поехать с тобой. Ты уже приказала заложить экипаж?
