Райская сделка - Крэн Бетина (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
Таунсенд двинулся на помощь сержанту, но в эту секунду увидел, что второй мужчина с трудом встает на ноги. Он круто обернулся, сорвал с себя мушкет и рявкнул:
— Стой на месте, парень!
Но парень повернулся к нему спиной, явно собираясь сбежать. На какую-то долю секунды перед глазами Гарнера Таунсенда все поплыло, что-то неопределенное в парне показалось ему странным. В следующее мгновение тот рванулся бежать к лесу, и Таунсенд бросился вдогонку.
Парень мчался с грацией летящего оленя, ловко петляя между деревьями, резко меняя направление и ныряя под низко нависшие ветви. Упорно преследующий его Таунсенд благодаря своим длинным сильным ногам и выносливости все быстрее сокращал расстояние между ними. Они уже карабкались друг за другом по осыпающейся под ногами круче через густой кустарник и заросли сухого папоротника, цепляясь за ветки. По-видимому, парень знал здесь каждый поворот, потому что Таунсенд дважды оказывался в тупике, наткнувшись на скрытые в зарослях огромные валуны, который парень огибал или легко перепрыгивал.
Сердце Гарнера бешено колотилось, дыхание стало резким и тяжелым, а ноги словно налились свинцом. Сшитый точно по фигуре китель и узкие штаны немилосердно сковывали движения, вышитый воротник сдавливал шею, шпага колотила его по ногам и за все цеплялась. Пот капал у него со лба, струился по шее… Он жарился в собственном соку! Но каждый момент, когда он спотыкался, ударялся о дерево или, казалось, окончательно терял дыхание, только разжигал в нем решимость догнать противника. Таунсенды не сдаются! Таунсенды оборачивают бее неудачи себе на пользу. Таунсенды…
Затем чудесным образом густой подлесок сменился местом, где росли высокие сосны. На сравнительно ровной почве майор наконец перехватил своего противника. Парень услышал, что его настигают, и допустил классическую ошибку бегуна, оглянувшись через плечо. В результате он налетел на груду валежника, перекувырнулся через голову, тут же вскочил и отчаянно рванулся к зарослям высокого папоротника на опушке леса. Майор собрал все силы для последнего рывка и кинулся на парня как раз в тот момент, когда они оказались в этом густом подлеске.
Столкнувшись, они покатились вниз, хватая и колотя друг друга, пока не остановились внизу, со всех сторон окруженные мягким покровом папоротника.
Голова у Таунсенда закружилась, и он сильно потряс ею, чтобы прийти в себя. Парень дернулся под ним, и он схватил его за руку своими стальными пальцами и навалился на него всем весом. Прижатый к земле, парень пытался глотнуть воздуха. Шляпа свалилась с его головы, и когда он приподнял голову, Таунсенд изумленно уставился на спутанные густые волосы… очень длинные… немного приподнятые вверх и сколотые шпильками.
Таунсенд вздрогнул от растерянности, приподнялся на одной руке и перевернул парня на спину. Тот перестал сопротивляться и вдруг резко выкинул вперед руки с нацеленными на лицо Таунсенда ногтями.
— Ну нет, подлец! — Майор схватил кисти рук в тот момент, когда они едва не коснулись его, с силой развел в стороны и прижал к земле.
Он обнаружил, что смотрит в огромные зеленые глаза с золотистыми искорками, сверкавшие злостью на покрасневшем от злости лице. Стараясь овладеть собой, Таунсенд вспомнил свои последние впечатления и перевел взгляд ниже, на извивающееся под ним тело. Увидев разорванную впереди рубашку противника, он замер. В его памяти промелькнуло еще одно воспоминание — как взлетел этот вырванный клок ткани, когда она выбиралась из-под того неуклюжего грубияна.
Так вот что тогда привлекло его внимание — промелькнувшее видение светлой круглой груди.
Она девушка! Осознание этого факта пронзило его, как молния, и взгляд его сосредоточился на нежной гладкой коже, видневшейся сквозь разорванную ткань рубашки.
— Отпустите меня, — задыхаясь, потребовала девушка. Затем стала отчаянно извиваться, касаясь нависшего над ней тела Гарнера Таунсенда. Ткань рубашки зацепилась за его золотую пуговицу и соскользнула, обнажив напряженный розовый бутон соска на гладкой круглой груди. Увидев, как глаза Таунсенда широко распахнулись, девушка снова стала вырываться.
— Не прикасайтесь ко мне!
Но в воображении он уже касался ее… повсюду. Возбужденный, он вдруг ощутил ее всю: силу вырывавшихся из его рук кистей, низковатый тембр голоса, тонкий изгиб талии. Внезапно девушка замерла под ним, и он оторвал горящий взор от ее обнаженной груди и перевел его на тонкую изящную шею, затем на раскрасневшееся лицо, окруженное спутанной массой светло-каштановых волос.
— Кто вы такая? — охрипшим голосом проговорил Таунсенд. Ожидая ее ответа, он посмотрел на ее рот. Губы девушки были полными, верхняя твердо очерчена и немного вздернута, а нижняя описывала большую полную дугу. Подчиняясь неосознанному инстинкту, он нагнул к ним голову, но вовремя опомнился и остановился.
— Дайте мне встать! — приказала девушка.
— Нет, пока вы не ответите на мои вопросы. — Он отдернул голову подальше, чтобы не чувствовать соблазнительного запаха. — Кто вы такая и какого черта делаете здесь, в лесу… — Таунсенд холодным взглядом указал на ее порванную рубашку, — в таком виде?
Девушка только упрямо стиснула губы.
— Вышли порезвиться? — ядовито подсказал он, но вдруг сам возбудился от собственной насмешки и с ужасом почувствовал прижатое к себе мягкое тело.
— Нет. — Взгляд ее мерцающих глаз был прикован к золотому эполету на кителе.
— Говорите! — приказал Таунсенд, сжимая ей запястья.
— Если бы вы не появились, он бы… — Девушка оборвала фразу на полуслове и сильно закусила нижнюю губу.
Боль от давно забытого сдерживаемого возбуждения теперь угнездилась у Таунсенда в пояснице. Вид этой прикушенной губы, соблазнительной и полной, вызвал в нем неожиданную жажду. Сейчас он думал только о том, как было бы здорово, если бы она приоткрыла губы, чтобы он мог испробовать вкус этих нежных полосок плоти, залечить эту розовую трещинку своим языком. После бешеного бега он весь горел под своим мундиром, и капли пота стекали по его шее и между лопатками.
Вдруг все его тело восстало против жестоких ограничений самодисциплины. Бурное желание и понимание возможных последствий сошлись в смертельной схватке, и победила его пылкая жажда. Сейчас он осознавал лишь тяжелые удары крови у себя в голове и нестерпимое стремление погасить охвативший его жар в соприкосновении с этой мягкой податливой плотью. Все раздражение, усталость и страдания, накопившиеся за эти недели, стремились к освобождению. И Таунсенд нагнул к девушке голову.
В тот момент, когда он коснулся ее губ своими, она внезапно словно ожила и стала бешено сопротивляться. Он инстинктивно следовал за ее движениями, и в конце концов, придавленная его большим телом, девушка устала бороться и затихла. И тогда он слегка приподнялся и овладел восхитительной упругостью и острой сладостью ее рта. Повернув голову, чтобы было удобнее, он ласкал эти плотно стиснутые губы, уговаривал их ответить на его поцелуй.
Губы девушки стали мягче, тогда как сама она лежала под ним напряженная и настороженная. Кончиком языка он стал поглаживать влажную душистую бархатистость ее губ, нежно обводя их внутренний контур. Волна за волной возникали и пронизывали Гарнера ослепляющие ощущения, подготавливая его тело к мощнейшему взрыву.
Он рискнул высвободить одну руку, положил ее на затылок девушки, пробежал пальцами по ее ушку, по влажной от пота коже, коснулся удивительно мягких рыжеватых волос. Он коснулся языком кончика ее языка и почувствовал, как она вздрогнула, и тут же напряг мускулы, ожидая ее сопротивления, но вскоре она расслабилась, приняв его поглаживания, затем неуверенно ответила ему. Ее движения были робкими и неопытными, и когда он оторвался от нее, у нее даже дыхание замерло.
Ее густые ресницы распахнулись, открыв с изумлением и в упор смотревшие на него зеленоватые глаза. Лицо ее, прежде раскрасневшееся от ярости, стало нежным и томным.
— Кто вы? — прошептал Гарнер, касаясь ее губ, а потом снова прильнул к ним с какой-то невыразимой и отчаянной нежностью.
