Влюбленный король - Картленд Барбара (е книги .txt) 📗
Зита была сильно утомлена и хотела вновь погрузиться в сон, но мешали голоса, долетавшие из соседней комнаты.
Смеялась незнакомая женщина.
Ей вторил баритон отца, в котором сквозили незнакомые нотки.
Тогда она не стала прислушиваться и тем более анализировать этот факт, но позднее смутные догадки стали посещать ее острый ум.
В тот день они долго бродили по живописному ущелью, плескались в горном озере, а потом отец привел ее в незнакомое место.
На пороге маленького домика их встречала молодая рыжеволосая женщина.
Ее кожа была цвета клубники со сливками, а глаза ярче синего неба.
– Вы вернулись! – сорвался радостный возглас с ее алых губ. – А я думала, больше вас не увижу!
– Я выполняю свои обещания, Нэви, – с улыбкой ответил герцог. – Я взял с собой дочку, чтобы она посмотрела на самую прекрасную женщину Альдросса!
Они пообедали с таким аппетитом!
А потом девочке позволили выпить вина с местных виноградников.
Она с трудом держалась на ногах от усталости, и отец отнес ее в постель.
Ночью ее разбудила луна…
Все это казалось странным, но она была слишком сонной, чтобы беспокоиться О чем-либо, а наутро обо всем забыла.
Теперь она все это вспомнила, и те обрывки информации, которыми она располагала, немного прояснили реакцию матери на регулярные отъезды отца.
А он продолжал, теперь уже без дочери, время от времени покидать замок.
Зита подмечала, с какой горечью отзывалась об этом мама.
Дети не всегда понимают суть отношений между родителями.
Здесь интуиция их подводит.
Но Зита была уже взрослой девушкой, и многое становилось ясным.
Ей пришлось признать, что союз отца и матери был в какой-то мере обусловлен политической необходимостью, Мама как член английской королевской семьи стала для Альдросса гарантией безопасности и залогом поддержки со стороны Англии.
Герцогиня была настоящей англичанкой – и внешностью, и характером.
Она отличалась свойственной англичанкам застенчивостью и холодностью.
В общем, была полной противоположностью открытым и эмоциональным альдроссцам.
Эти люди умели радоваться жизни.
Зита часто слушала, как они поют во время работы в полях и на виноградниках.
А в сумерках из уютно освещенных окон их домиков доносились веселый смех и нескончаемые разговоры.
Ветер на легких крыльях разносил их звонким эхом по округе и раскидывал меж белых шапок окрестных гор.
Только в этом году, на пороге восемнадцатилетия, Зита поняла, что мама действительно любила отца, Не потому, что была его женой, а так, как женщина может любить мужчину.
Это открытие стало для нее настоящим потрясением.
Она знала наверняка, что отец испытывает к матери совсем другие чувства.
Да, он ее уважал и оказывал ей знаки внимания, но никто бы не осмелился сказать, что он от нее без ума, как пишут в романах.
«Бедная мамочка!»– думала Зита.
И она дала себе клятву ни за что не вступать в брак по необходимости.
Ее супруг будет любить ее, так же как она его.
И ничто на свете не заставит ее поступить иначе, как бы важно это ни было.
Она посмотрела на родителей совсем другими глазами.
Теперь понятно, почему ее отец, такой привлекательный мужчина, погружался в волны отчаяния.
По природе он был скитальцем, но семейная жизнь приковала его к крохотному государству Альдросс.
Когда Зита была ребенком, он частенько развлекал ее рассказами о своих путешествиях.
А бывал он и в Египте, и в далекой России.
Неоднократно посещал Париж, но не часто рассказывал об этих поездках.
Обычно на ее просьбы поведать что-нибудь о Париже он переводил разговор на Рим.
Когда она умоляющим тоном просила его описать картины во дворце Тюильри, он рассказывал ей о тех, что видел в Мадриде или Флоренции.
Париж для нее открыли профессор и мадам Готье.
Они вдохнули жизнь в картинки, а ее фантазия дорисовала отчетливые образы.
Париж стал для Зиты городом экстравагантных и соблазнительных женщин, и она догадывалась, зачем туда наведывался ее отец.
Но после женитьбы у герцога была только одна возможность обрести некоторую свободу – его короткие поездки в горы.
Он любил свою страну, любил ее народ.
Многие женщины радостно открывали ему свои объятия.
Он видел неподдельный, живой блеск в их глазах, а развернуться спиной и уйти было не в его характере.
«Папа тоже бедный», – решила Зита.
И себя ей тоже было жаль, потому что теперь она не могла ездить с отцом, приходилось оставаться в замке с матерью.
В эти дни матушка становилась особенно придирчивой, а вся прислуга более молчаливой, чем обычно.
И весь замок погружался в свинцовый туман, который рассеивался только по приезде отца.
Словно читая ее мысли, герцог прервал молчание.
– Вот что мы с тобой сделаем, дорогая. Я соглашусь с твоей матерью, но только с одним условием: она отпустит тебя со мной в следующую поездку в горы.
Зита подняла на него сияющие глаза.
– Правда? Это же просто замечательно! Ты не представляешь, как мне не хватает этих поездок!
– Мне тоже, Зита. Но мама убедила меня, что ты уже слишком взрослая, чтобы сопровождать меня. Надо признаться, в чем-то она права.
– Но на этот раз ей придется сделать исключение, – сказала Зита. – Поклянись мне, что ты сможешь ее уговорить.
– Клянусь! – ответил герцог. – Я хочу взобраться на одну дальнюю вершину, где не был лет десять. Там очень красиво, и я мечтаю показать это место тебе.
– Мне там понравится, папа! Скорей бы нам снова оказаться вместе – только ты и я!
Герцог наклонился и нежно поцеловал дочь.
– Я люблю тебя, – с чувством промолвил он, – и желаю тебе счастья. Но, к сожалению, не все зависит от меня.
– Я знаю, папочка, – кивнула Зита. – Хорошо бы Софи вышла за короля Максимилиана. Тогда нам бы не пришлось волноваться, что чудище Бисмарк проглотит Альдросс!
Герцог засмеялся.
– Аминь! – произнес он уже серьезно. – Душа моя, постарайся вести себя тихо, пока не приедет король. Пусть твоя матушка пребывает в хорошем расположении духа, а – Я постараюсь не попадаться ей на глаза, – пообещала Зита. – Мне кажется, я всегда ее Чем-то расстраиваю, но не пойму чем…
Герцог мог бы ответить одним словом – «ревность».
Но он промолчал, решив, что это нечестно.
Зита нежно поцеловала его и скрылась за дверью, а он еще долго сидел и думал о ней.
Дочь жила в замке, никуда не выезжая.
Постоянно одергиваемая матерью, она не осознавала своего очарования.
Она определенно способна сводить мужчин с ума.
Еще мальчишкой герцог замечал завороженные взгляды мужчин всех возрастов и рангов, которыми те провожали каждое движение его матери.
Зита была ее копией.
Если король Максимилиан действительно намерен жениться, то в Вальдестин он увезет не Софи, а Зиту. , ;
Софи уже исполнилось двадцать, ее нужно было срочно пристроить, иначе она рисковала остаться старой девой.
В окрестностях Альдросса не было ни одного молодого жениха королевской крови, кроме маркиза Баден-Бадена.
– Ну что я могу поделать, Луиза! – словно оправдываясь, говорил герцог жене. – Принцы ведь не растут как грибы. Все соседи уже давно женаты, а их дети еще в колыбели. Короля Вальдестина я в расчет не беру, он убежденный холостяк…
– На него рассчитывать нечего, – холодно ответила герцогиня. – Он прожигает жизнь с теми созданиями, которых и ты находишь привлекательными, но о них никто не посмеет даже заикнуться ни в одной приличной гостиной!
– А я слышал, будто у танцовщицы, которая живет у него в Вальдестине, такая великолепная фигура, что парижская публика лишалась дара речи, когда она выходила на сцену.
Но ему тут же пришлось пожалеть о сорвавшихся с языка необдуманных словах.
Луиза гордо выпрямилась и вышла из комнаты с высоко поднятой головой.
Герцог знал, что ему обеспечена парочка дней бойкота.
