В разгар лета - Карр Филиппа (чтение книг .txt) 📗
Я пыталась убедить взять меня с собой, но они не уступили и в этот же день уехали.
Через несколько дней после их отъезда начался дождь.
— Кажется, он никогда не кончится, — говорила миссис Пенлок. — Как будто нас кто-то проклял. Мои грядки так вымокнут, что там все просто утонет.
Потоки заливали поля, протекал сквозь крыши хижин. Каждый день рассказывали о новых несчастьях, переглядывались, шептались:
— Вы знаете, кто все это делает?
— Это она! Кто еще, как не она?
Бородавки Дженни Бордон, выведенные мамашей Джинни год назад, появились опять. Ребенок Дженнингсов заболел коклюшем, и болезнь неудержимо распространялась. Том Купер, ремонтируя крышу, свалился с лестницы и сломал ногу.
Среди соседей зарождались дурные настроения, и общее мнение было таковым, что не нужно далеко ходить, чтобы найти источник всех несчастий.
И на постоялых дворах, где мужчины сидели за кружкой эля, и среди женщин, когда они собирались посудачить на кухнях или у порога, — везде главной темой разговоров опять стала мамаша Джинни.
Дигори подливал масла в огонь. Когда Дженни Бордон, страдая от очередного нашествия бородавок, крикнула ему вдогонку:» Ведьмин шалопай «, — он только высунул язык, показал рога и заявил, что наложит на нее проклятье.
— Ты не можешь, — крикнула она ему. — Ты просто шалопай.
— Моя бабка может, — парировал он.
И люди считали, что мамаша Джинни может наложить на всех проклятье.
Я чувствовала, что напряжение нарастает. Я говорила об этом Джекко, но он был слишком занят своими делами, чтобы обращать внимание на мои слова. С другой стороны, тревогу порождали и предчувствия.
Все чувствовали, что вот-вот что-то произойдет.
Я пыталась говорить об этом с мисс Кастер, но она была необщительна, хотя, думаю, она тоже чувствовала, как растет враждебность по отношению к мамаше Джинни. Мисс Кастер не верила в заклятья, потому что была слишком образованной, и, конечно, считала войну Алой и Белой розы предметом куда более важным, чем плохая погода и несчастья, которые обрушились на окрестное население.
— Все становятся такими злыми, мисс Кастер, — настаивала я. — Они не говорят ни о чем другом.
— У этих людей нет лучшего предмета для разговора.
— Как бы мне хотелось, чтобы отец был здесь. Он бы смог поговорить с ними. Интересно, что происходит в Эверсли? Лучше бы они взяли меня с собой. Не понимаю, почему они не взяли меня.
— Ваши родители знают лучше, как поступить, — только и сказала мисс Кастер.
Проходили недели, а от родителей не было никаких новостей. Дедушка умирал долго. Наверно, он очень плох, иначе они бы уже давно вернулись домой.
Пришел июнь. Дожди прекратились, и на нас внезапно обрушилась жара. Сначала все были очень довольны, но когда каждое утро нас встречало раскаленное солнце, которое светило среди ясного неба целый день, тогда опять начались жалобы среди фермеров.
Мой отец часто говорил:» Фермеры никогда не довольны: когда светит солнце, им нужен дождь, а когда начинается дождь, они мечтают о ливне. Как ни старайся, фермеру не угодишь «. Значит, это естественно, что они сейчас жалуются?
А я наслаждалась жарой. Мне нравилось лежать в саду, в тенистом уголке, и слушать стрекот кузнечиков и жужжанье пчел. Это восполняло мне недостаток общения. К тому же мисс Кастер стала вялой и не. хотела продлевать наши занятия, как она обычно делала в прохладное время. Я думаю, похожее обстоятельство радовало и Джекко в доме викария, где его наставником в образовании был мистер Беллинг, помощник кюре.
Мы вместе отправлялись на верховые прогулки, скача вдоль берега, затем в вересковые поля, где обычно привязывали лошадей и лежали в высокой траве или глядели с обрыва вниз, на оловянные копи, которые были источником средств для стольких людей в округе, где население состояло главным образом из шахтеров, рыбаков и арендаторов земель, принадлежащих Кадорсонам.
Так один длинный летний день перетекал в другой, и, казалось, что солнце с каждым днем светит все ярче и ярче. Люди становились раздраженными.
— Уходите из кухни, мисс Аннора, — говорила миссис Пенлок. — Вы постоянно путаетесь у меня под ногами!
И мне уже не давали печенье или только что вынутую из печи свежую лепешку, как раньше. Конечно, возиться у печи в такую жару было слишком тяжело.
Мне не нравилось, когда меня выставляли из кухни, потому что в то время здесь больше, чем где-либо еще, было разговоров о мамаше Джинни.
Приближался канун самого долгого дня в году. Это всегда было событием особенным. Рольф вернулся от одного из своих друзей в Бодмине, который разделял его увлечение древностью, и с воодушевлением рассказывал о каких-то камнях, которые они обнаружили в вересковой пустыне, недалеко от Бодмина Я упомянула о росте враждебности в отношении мамаши Джинни.
— Это естественно, — сказал он. — Корнуоллцы очень суеверны. Здесь больше, чем в других частях страны, сохранилось старых обычаев. Наверное, это кельтская черта. Кельты, конечно же, отличаются от англосаксов, которые населили большую часть нашего острова.
— Во мне только часть кельтской крови, от отца.
— А я чистый англосакс, если можно эту смесь назвать чистой.
Я, конечно, знала, что родители Рольфа приехали в Корнуолл, когда ему было пять лет. Он родился в Мидланде, но гораздо больше знал о корнуоллских обычаях, чем сами корнуоллцы. И, может быть, он мог беспристрастно смотреть на них именно потому, что не был одним из них.
Мы вели увлекательные беседы о старых обычаях.
Рольф рассказывал мне, как и сейчас еще большинство обитателей хижин осеняют крестным знамением крюк над огнем и протыкают очаг, когда уходят, считая, что это отпугивает злых духов от жилья в их отсутствие, и как шахтеры оставляют часть своего, обеда для нэкеров в шахте. Нэкеры считаются духами тех, кто распял Христа.» Хотя откуда во время распятия набралось столько народа, чтобы населить все шахты Корнуолла, я не могу представить «, — говорил Рольф.
Считалось, что появление черной собаки и белого зайца у шахты предвещает несчастье. Ни один рыбак, выходя в море, не упоминал о кролике или зайце; и если по дороге к берегу он встречал священника, он поворачивал назад и в этот день в море уже не выходил.
