Ночной огонь - Коултер Кэтрин (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
— И тут на свет появится ребенок.
— Ребенок, и кроме того, нужно будет заботиться о Несте, нанимать няню, кормилицу, а потом наставника или гувернантку.
— Как ты думаешь, он любит Несту? Она тоже считает, что Алеку необходимы перемены и человек он очень чувственный. Неста призналась, что удерживает его именно этим.
Берк, откинув голову, заразительно рассмеялся:
— Она просто подшутила над тобой, Ариель. Алек — порядочный человек и, кроме того, — джентльмен. Он никогда не оставит жену.
— Нет. — тихо согласилась Ариель, глядя вслед удаляющемуся экипажу, — но может ее разлюбить.
— И у тебя есть этому доказательство? Хоть одно? Ариель покачала головой:
— Ты. конечно, прав. Просто дело в том, что я беспокоюсь о ней, Берк.
— Я знаю одно: Алек сделает все, что в его силах, чтобы Несте было хорошо. Он пообещал прислать известие, как только ребенок родится.
И, заметив, что Ариель все равно выглядит немного расстроенной, спросил:
— Почему такая грусть, малышка? Ты скоро увидишься с Алеком и Нестой, но тогда уже будешь тетушкой.
— И в самом деле! — воскликнула Ариель, мгновенно просияв, и помолчав несколько мгновений, призналась:
— По правде говоря, я думала о Доркас, гадала, где она может быть. Как ты думаешь, она жива?
— Случись что-то, мы бы к этому времени нашли тело. Да, она, несомненно, жива. Будем продолжать поиски, пока не отыщем ее.
Больше этим утром тревожные мысли не посещали Ариель — для них просто не осталось времени. Она лежала на спине с широко расставленными ногами, Берк нагнулся над ней, лаская длинными пальцами самое чувствительное местечко, не сводя глаз с выразительного лица жены.
— Ариель!
Она подавила стон блаженства и открыла глаза.
— Любимая, я уверен, что тебе понравится это. Клянусь, не пройдет и минуты, как ты будешь настолько вне себя, что…
Берк почему-то замолчал, сжал ее бедра сильными руками и поднял к губам. Его язык, шершавый и теплый, свел все ощущения в одну точку, полную сладостно-острой боли. Она сознавала, что умрет, если он остановится. Но Берк не замедлил и не изменил ритма. И тогда Ариель закричала, не в силах сдержаться, впиваясь ногтями в его плечи. Берк упивался каждым звуком, каждым содроганием ее тела. И когда, наконец, Ариель затихла, врезался в нее, глубоко, до конца, и она снова вскрикнула, но на этот раз Берк принял ее крик своим ртом.
— О небо, — выдохнула она.
— Совершенно с тобой согласен. Берк прижал ее к себе чуточку крепче и поморщился от боли в плече:
— Черт, дай я немного подвину тебя. Ну вот, теперь лучше.
— Ты не должен тратить столько сил… на.. эти вещи.
— Но иначе ты была бы очень разочарована, не так ли? — хмыкнул Берк. — Признайся!
Но Ариель только поцеловала едва затянувшийся шрам и, положив голову ему на грудь, нерешительно пробормотала:
— Не знаю, Берк. Иногда кажется, что я живу во сне. Я сильная, уверенная в себе, самонадеянная личность, которой кажется, что она может все. А потом…
Берк почувствовал, как она качает головой, но, ничего не ответив, просто выжидал, нежно гладя золотисто-медные волосы.
— И тогда я боюсь, ужасно боюсь и сознаю, что страх — единственная реальность, а я — всего-навсего самозванка, трусиха, слабая и безвольная.
— Но дальше, надеюсь, ты думаешь обо мне.
— О вас, милорд? Хорошо, потом я думаю о тебе.
— И о чем же именно ты думаешь, когда думаешь обо мне?
— Ну…это гораздо труднее, — неспешно выговорила она. — Не знаю, становишься ли ты частью моего сна. Впрочем, вполне вероятно. Наяву любой мужчина ни за что не позволил бы мне, всего-навсего женщине, такую неограниченную свободу, не поощрил независимость мысли и действий. Нет, вы, милорд, — тоже часть моего сна. Ты подарил мне идеальные грезы. И я благодарна за это.
— А когда мое семя прорастет в твоем чреве? — хрипло прошептал он. — Тоже скажешь, что наше дитя — часть твоего сна?
Ариель чуть приподнялась, касаясь грудями его груди.
— Не знаю, — протянула она, нежно целуя его в губы. — Ребенок — это ты и я вместе. И звучит очень реально, не так ли?
— Особенно, когда малыш проснется и начнет орать, требуя еды. Немедленно прекрати тереться об меня подобным образом, Ариель, иначе я взорвусь и рассыплюсь на части и…
— Прекрасно.
— Что?!
— Рассыпайтесь, милорд. Не хочу лишать вас столь интересного переживания, да, впрочем, и себя.
Он вонзился в нее, и несколько минут они просто лежали лицом к лицу, а потом, чем глубже он входил с каждым рынком, тем ближе они становились, сливаясь в единое целое, пока ее дыхание, теплое и сладостное, не стало его дыханием, а его плоть, жаркая и упругая, не стала се плотью.
Когда она застонала, сжав его плечи с такой силой, что Берк был твердо уверен — едва зажившая рана будет потом чертовски ныть, — он излил в нее свое семя, стиснув зубы, откинув голову, блестя скользкой от пота кожей, и услыхал, как Ариель сказала тихо, так тихо, что на какой-то момент он не поверил ушам:
— Я люблю тебя, Берк.
— Это все из-за чертового подлого гуся, — думал Джорди, вытирая ладони о штаны и цветисто ругаясь. Мисс Ариель велела купить дюжину этих проклятых созданий, шесть гусынь и шесть гусаков, поскольку не желала быть несправедливой к женскому полу и не терпела гаремов ни в каком виде, и теперь, всего лишь после дня пребывания в Рейвнсуорт Эбби, гусак, явно возомнивший о себе, отбил двух гусынь, потихоньку погнал их перед собой, и вся троица мирно улизнула из загона.
Джорди услыхал громкий гогот, повернулся и выругал, уже куда более гнусно, другого гусака, уже собиравшегося перелететь ограду куда более картинно, чем его брат или кузен.
— Назад, проклятый ты паразит! — завопил Джорди. — Дьявол тебя возьми, немедленно заткни свой дурацкий клюв!
Ариель разразилась звонким смехом, Джорди взглянул в ее сторону с видом, от которого могло, кажется, скиснуть парное молоко, но Ариель только хохотала все громче.
— Это вовсе не смешно, — сообщил Джорди, скрестив руки на груди.
— Знаю, — кивнула Ариель, пытаясь отдышаться. — По крайней мере ты здесь в безопасности, Джорди. А вот его милость обшаривает вместе с поисковой партией каждый куст, пытаясь обнаружить Ганнибала и его дам.
— Ганнибала?
— Ну что ж, много лет назад великий полководец обратил в бегство врагов слонами. В наше время все так измельчало, и теперь речь может идти всего лишь о птицах. А что? Тебе не нравится имя?
— Кажется мне, мисс Ариель, что вы в жизни не решитесь приказать свернуть шею какому-нибудь проклятому гусаку, чтобы подать его на ужин. Раз уж вы имена им даете…
— То же самое утверждает граф. Боюсь, вы оба правы. А теперь моя очередь участвовать в розысках. Оседлай мне Миндл, Джорди. Клянусь, она так разжирела за последнее время, что вместо галопа потрусит по аллее, как древняя кляча.
— Вполне возможно. С тех пор как его милость слегли, она ничего не делает, кроме как объедает всех остальных.
Ариель улыбнулась в спину Джорди. Сегодня она великолепно себя чувствовала. День выдался теплым, и утренний дождик лишь сбрызнул траву, отчего она запахла еще сильнее и слаще. Ариель надеялась только, что Берк не слишком переутомится. Он, громко смеясь, отправился вместе со слугами на поиски проклятого, подлого Ганнибала. Но все-таки, хотя прошло всего две недели с тех пор, как Доркас ударила его ножом, он, казалось, совсем поправился, а его подвиги в постели превосходили все мыслимое и немыслимое.
Ариель озорно улыбнулась Джорди и позволила ему подсадить себя в седло.
— Я не задержусь. Скажи его милости, если вернется раньше меня, что я присоединилась к охоте. Правда, никаких свернутых шей. Думаю, что на рождественский ужин у нас, скорее всего, будет жареная лососина.
— Наверное, мне стоит поехать с вами, мисс Ариель. Вы ведь знаете, что велел его лордство. Ариель мгновение поколебалась, но твердо сказала:
