Госпожа моего сердца - Кинсейл Лаура (книги хорошего качества TXT) 📗
Она резко села, затем свесила ноги с постели. Здесь у нее, разумеется, не было никакой служанки. Поэтому ей нужно было обходиться во всем самой. Порывшись в сундуках, находящихся в комнате, она обнаружила много совершенно новой одежды, которая приятно благоухала какими-то травами. Меланта сочла неприличным появиться в чужой верхней одежде, но белье и нижнюю юбку она позаимствовала из сундуков. Одна только мысль о менестрелях заставила ее сердце забиться, ее глаза сузились. Она будет действовать очень осторожно, домашние любимцы – очень серьезные противники. История жизни двора многих знатных людей давала ей однозначное свидетельство об этом. Здесь требуется большой такт и огромная осторожность.
Винтовая лестница вела в большой зал. Меланта услышала голоса, музыку и смех, еще не успев спуститься. В этом замке не было удобных смотровых щелей или потайных мест для скрытого наблюдения за тем, что делается в зале. По крайней мере, Меланте не удалось их обнаружить.
Она шагнула по направлению к двери, ведущей с лестницы в зал, и сразу же отпрянула. Рук восседал за столом на подиуме. Верхом на Руке сидел маленький мальчик, держась руками за его черные волосы. Меланта успела заметить также Уильяма Фулита, который о чем-то совещался с руком. Везде по залу и на подиуме находились менестрели. Некоторые из них были заняты какой-то работой, другие играли на музыкальнъо инструментах. Одна пара жонглировала яблоками, высоко подбрасывая их.
Меланта присела на ступени, оставшись вне поля зрения находившихся в зале. Несуразность увиденного ею с новой силой поразила Меланту. Она испытывала столь не свойственную ей неуверенность, ощущая свою инородность – точь-в – точь белая ворона. Приблизиться к нему среди всей этой буйной компании, сквозь шутки и смех и косые взгляды будет неразумно. Потом, позднее, когда он останется один… Она представила себе, что случится, если только она войдет сейчас в зал. Они все замолчат, уставятся на нее. И тогда ей снова придется стать ее величеством, принцессой, так как никем другим быть она не научилась. Что ж, потом можно будет исподволь выяснить, какие оговоры использует Фулит, чтобы настроить против нее своего хозяина.
Возвращаться назад ей не хочется. Пустые покои больше не влекли ее. Она сидела и слушала, как они вели беседу об овцах, о рыбах в пруду – о вещах, в которых она ничего не смыслила.
Рядом послышались легкие шажки. В дверях из зала появилась маленькая девочка. Она положила свои пухлые ручонки на колени Меланты и, наклонившись к ней и стрельнув своими черными быстрыми глазками, спросила:
– Зачем вы здесь прячетесь?
От неожиданности Меланта вздрогнула.
– Я совсем не прячусь.
– Прячетесь. Я заметила вас. И я вас нашла! – Она проскользнула в небольшой промежуток между Мелантой и стеной и устроилась там рядом с Мелантой на узкой ступеньке. Затем обхватила ручками шею Меланты и поцеловала ее в щеку.
– Я люблю тебя.
– Ты не любишь меня. Ты ведь даже не знаешь меня.
– Знаю. Вы принцесса, – сказала она и восторженно вздохнула. – А я – Агнес. – Она положила голову Меланте на плечо. – Я играю на тамбурине и на цимбалах. У меня есть белый сокол и множество драгоценностей.
Меланта смотрела, как маленькие пальчики гладят ее ладонь и играют с кольцами.
– Так ты, значит, очень важная дама.
– Да, – ответила Агнес. – Когда я вырасту, то целый день буду спать. Хотя сейчас мне это совсем не нравится, – добавила она честно. – И еще, я тогда выйду замуж за Дезмонда.
– Дезмонда? Это который привратник?
– Да, но к тому времени он уже станет королем.
– А… – заметила Меланта. – У него не отнимешь веры в будущее. Он честолюбив.
– Он что? – Агнес подняла голову. – О! Вам грустно?
Меланта покачала головой.
– Вы же плачете.
– Нет. Совсем не плачу.
– Я люблю вас. – Агнес забралась Меланте на колени и уткнулась лицом ей в грудь.
– Не надо плакать.
– Я не плачу.
– Почему вы плачете?
Меланта прижала маленькое тельце к себе.
– Я боюсь, – прошептала она. От волос девочки шел нежный запах, который напомнил Меланте запах самых дорогих давно забытых ею вин. – Я боюсь, – повторила она.
– О, моя госпожа, не надо. – Агнес тоже прижалась к ней. – Все будет хорошо, если только мы все будем слушаться нашего лорда и не станем выходить за пределы этой долины, как он нам приказал.
Глава 19
Ему очень нравились эти дни – дни неги и блаженства Меланты, которые она проводила в постели, свернувшись, словно котенок. Не знай он о ее удивительном даре проводить массу времени в полудреме или сне, Рук давно бы решил, что она больна. К тому же Меланта всегда быстро пробуждалась, как только он возвращался к ней.
Она проводила дни в своих покоях, но он весь ушел в работу – Вулфскар был все же его владением и нуждался в руководстве. Поэтому целыми днями он занимался починкой и ремонтом строений, подготовкой к весенним полевым работам, разрабатывал планы на будущее, большая часть из которых так никогда и не осуществится. Он часто уходил из замка, но ему не надо было ничего ей объяснять – она ничего не просила и терпеливо ждала его возвращения, чтобы обрушить на него в их постели свою пылкую и неутихающую страсть.
Ему очень нравилось все это. Дневные труды и заботы он проводил в мыслях и мечтах о предстоящем возвращении к Меланте. Самые приятные воспоминания из жизни с Изабеллой у него были связаны с постелью. Однако ни она, ни какая-либо другая женщина на свете, как казалось ему, не была способна на такое открытое и бурное проявление чувств, никто не мог сравниться по красоте с Мелантой, с ее белым телом, подернутыми истомой глазами, ее грациозными и в то же время смелыми движениями, тем, как она обходилась с ним, садясь на него верхом в своем излюбленном грехе. Да только смотреть на нее и видеть Меланту в этот момент стоило тысячи лет пребывания на костре. И если ему суждено было попасть за это в ад, то он одного только просил бы у Господа, чтобы тот оставил ему память об этих мгновениях.
В одном он все-таки ошибся: когда она наконец встала и вышла из покоев, появившись в зале, она повела себя совсем не так, как он ожидал. Она не стала осматривать хозяйство, ругать слуг и делать разные замечания ему – он был уже готов к этому и даже смирился с неизбежным – по поводу пыли, отсутствия заботы и порядка.
Нет, Меланта снова поразила его. Она совсем не говорила о заброшенности Вулфскара. Она застенчиво улыбалась ему, как робкая девушка – подросток. Она стала скромной и стеснительной. По ночам она отстранялась от него и даже не позволяла себя целовать. Днем она была постоянно окружена ватагой маленьких девочек. Ему показалось, что она пробудилась от своего волшебного сна совсем другой: вместо надменной принцессы теперь рядом с ним была скромная послушница.
Уилл Фулит жутко боялся ее. Бассинджер, который никогда не испытывал робости ни перед кем на свете – он, наверное, не смутился бы и стал читать свои вирши самому дьяволу, – даже Бассинджер, завидя ее, пытался сделать большой крюк и обходил Меланту далеко стороной.
Зато все другие буквально в считанные дни превратились в ее восторженных почитателей – она приручила их так же быстро и без видимых усилий, как Хью Доула и сэра Гарольда. Все почитали за счастье что-нибудь исполнить ей – первому настоящему зрителю здесь за многие – многие годы.
Рук и Уилл одни ездили к пастухам в поля, обходили постройки, составляли новые и новые списки неотложных дел. Многое требовало немедленного вмешательства, и им приходилось выбирать. Людей все равно не хватило бы, да и мастерство их в плане ремонта было под большим вопросом. Но раньше, до появления Меланты, их, по крайней мере, можно было посылать на работу. Теперь все жались к ней, постоянно околачивались в зале, жонглируя, напевая, танцуя, прыгая перед ней для услаждения и удовольствия своей госпожи.
Рук потерял терпение. Однажды он с дождя вошел в зал, забитый своими домочадцами. Он прошагал в самый центр, помешав при этом двоим менестрелям пройтись там кувырком, и заговорил. Музыка затихла.
