Последнее прощение - Келлс Сюзанна (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗

Он кивнул, будто сказал что-то очень умное. С уважительным и серьезным видом Эбенизер повторил:

— Maleficio, сэр?

— О! Болезнь всех адвокатов! Вечно рассчитываем, что и не адвокаты нас поймут. Наличие maleficio, мистер Слайз, требуется по закону о колдовстве тысяча шестьсот четвертого года. Вкратце закон гласит, что никого нельзя обвинить в колдовстве — и неважно, есть третий сосок или нет, — пока следствие не установило, что он руководствовался maleficio. To есть что раньше этот человек заявлял, ясно заявлял, что хочет уничтожить жертву своих злых козней. В случае вашей сестры, мистер Слайз, у нас должны быть доказательства, что она намеревалась убить мужа с помощью колдовства и что она публично об этом заявляла. Вы следите за моей мыслью?

Эбенизер в изумлении покачал головой:

— Но это же чушь! Ни одна ведьма не станет объявлять о своих намерениях!

— Ах, чушь! Как часто наши законы кажутся чушью молодым! И вы, без сомнения, правы, но закон есть закон, мистер Слайз, и мы, так сказать, увязли в нем. Я полагаю, нам нужен либо свидетель, который бы показал, что слышал, как ваша сестра говорила о своих злых намерениях и желании убить, либо нам нужно ее признание.

Он сокрушенно вздохнул.

— Я возлагал большие надежды на Пейлли, но ему не удалось ничего сделать.

— Признание?

— Сделанное по возможности по собственной воле. — Хигбед кивнул. — Но тут встает еще один вопрос, мистер Слайз.

— Да, сэр?

Кэлеб Хигбед прищурился, глядя вверх на огромную Белую Башню:

— В прошлом году там гнездилась пустельга, а в этом я что-то не вижу. Коллега мне сказал, что птиц подстрелили. Жаль. Да, мистер Слайз, еще одна проблемка. Я не сомневаюсь, что пытками вы можете вырвать у нее признание, и оно будет очень ценным, но, если ее придется пытать, то, боюсь, вид у нее потом будет еще более жалкий, чем сейчас. Я прав?

— Правильно, сэр, — согласился Эбенизер, глядя на энергичное, дружелюбное лицо адвоката.

Кэлеб Хигбед продолжал:

— Мы ее приговорим, мистер Слайз, можете не сомневаться, но нужно принять все меры предосторожности. Мне показалось, под наслоениями грязи я разглядел красоту вашей сестры. На самом деле. Она красивая девушка?

Эбенизер подтвердил:

— Да.

— Вы озадачены! — Хигбед рассмеялся. — Думаю, вы, мистер Слайз, заметите, что двадцать лет юриспруденции не притупили моих умственных способностей. Подумайте вот о чем. Ваша сестра предстанет перед судьей и присяжными. Мы скажем, мы докажем, что она ведьма и убийца, роялистка! И что же они увидят? Несчастную девушку, бледную, изможденную, беспомощную, рыдающую, разве можно будет винить их, если в них проснется жалость? — Он поднял руку. — О, я уверен, что они ее осудят, но есть шанс, ничтожно малый шанс, что в ее хрупкости они увидят беспомощность, вызывающую у них сострадание. О мужчинах и женщинах, мистер Слайз, мне известны две вещи. Первое — это то, что если мужчине жаль женщину, он попытается ей помочь. Мы не хотим этим рисковать.

Эбенизер перенес вес на короткую изувеченную ногу, Потом снова выпрямился.

— А второе, сэр?

— А, второе. Если мужчины видят женщину, гордую своей красотой, великолепно одетую, она нередко вызывает у них неприязнь. Почему это кому-то должно быть дозволено обладать таким очарованием, в то время как они обречены делить ложе со старой, сварливой, уродливой каргой? — Он засмеялся. — Не сочтите, что я говорю на основании собственного опыта! И когда, мистер Слайз, наши присяжные фригольдеры увидят красавицу, их одолеет зависть. Если они не в силах обладать ею, они ее уничтожат! Вы не замечали, мистер Слайз, что мужчинам нравится уничтожать красивые предметы? Так дайте же им возможность попрактиковаться! К тому же считается, что она ведьма! Роялистка! Пусть возненавидят ее!

— Я должен ее отмыть?

— Как вы проницательны. Более того! За маленькую сумму, за ничтожную сумму в каких-то десять фунтов ее можно здесь прилично устроить, обеспечить ей уход надзирательниц. Ее нужно вымыть, одеть, накормить! Купите ей хорошенькое платьице, которое бы подчеркивало ее формы! Пусть выглядит проституткой, как говорит Гудвайф! И добейтесь признания!

Эбенизер нахмурился. Он не мог придумать иного способа вырвать признание, кроме пытки. Хигбед рассмеялся.

— Сэр Гренвилл говорит, что вы далеко пойдете, молодой человек, и что вы не лишены умственных способностей. Найдите же способ! Наверняка что-нибудь сообразите! И приведите ее в порядок! Тогда мы будем абсолютно уверены!

Кэлеб Хигбед распрощался с Эбенизером и пошел по городу, приветствуя старых знакомых. Не его дело, почему брат хочет уничтожить сестру, да и не была такая семейная вражда особенным исключением. Лично он сомневался в существовании колдовства, но адвокатам платили не за то, во что они верили, а за их умение заставить верить других. Он не сомневался, что выиграет процесс, оказав тем самым мелкую услугу сэру Гренвиллу, который, можно надеяться, не останется в долгу. Он весело бросил стражникам в Ладгейте:

— Отличный день, друзья, отличный день!

Бог воцарился в его небесах, король потерпел поражение при Марстон-Муре, в протестантском мире все шло на лад.

В камере, будто провалившись в пучину безумия, Кэмпион раскачивалась и снова и снова повторяла одну и ту же строчку. Голос дрожал а сырости и холоде. «Как научиться слушать пение русалок, как научиться слушать пение русалок». Она была обречена.

Глава 21

Не все шло гладко у Верного До Гроба Херви. Амбиция — жестокий тиран, мелкими успехами его не задобрить, он жаждет только полной победы. А до триумфа было все-таки далеко. Однако и оснований слишком уж роптать на судьбу тоже не было. Эбенизер предоставил в его распоряжение просторный дом на Сизинг-Лейн, которым чудесно управляла Гудвайф, но достаток в Лондоне — это еще не все. Он пока так и не добился известности.

Херви утешался первыми слабыми проблесками славы. Ему нанесли визиты три священника, двое из которых хотели научиться у него искусству распознавания ведьм. Он отослал их прочь молиться, чтобы Бог вооружил их против дьявола. Он получил одно приглашение прочитать проповедь, но в воскресенье, как назло, хлестал дождь, и в Сэнт-Мериз Овери прихожан собралось мало. К тому же церковь Сэнт-Мериз находилась на другом берегу реки в Саутворке, а Верный До Гроба мечтал огласить своей страстной проповедью молитвенный дом, бывший ранее собором Святого Павла.

Дело Доркас Скэммелл привлекло к себе некоторое внимание публики, но новости с фронта и успехи на севере волновали Лондонцев гораздо сильнее. Роялистская ведьма, запертая в Тауэре, была менее интересной темой, чем рассказы о благочестивых протестантах, разящих солдат короля. Конечно, казнь Доркас Скэммелл привлечет зевак на Тауэр-Хилл, но Верному До Гроба было известно, что в Бедфорде разоблачили католического священника. Его уже осудили, и казнь вот-вот должна была состояться. Ничто не веселило лондонцев так, как сжигание паписта. В такие моменты даже нехватка товаров в магазинах казалась оправданной.

Слава ускользала от Верного До Гроба. Из-за этого он мучился, молился, долгие часы мерил шагами свой уютный кабинет на втором этаже. И, наконец, на свои молитвы он получил поразительно простой ответ. Произошло это однажды поздно вечером, когда при свете ярко горевших на столе свечей он читал последний выпуск «Mercurius Britanicus» [9], главной лондонской газеты, в частности отчет об осаде Йорка парламентскими войсками. Там все складывалось удачно, командиры завоевывали известность, которой был лишен Верный До Гроба, и вдруг руки затряслись от волнения. Ну конечно! Меланхолической прострации как не бывало, он схватил бумагу, чернила, в лихорадочном возбуждении очинил гусиное перо. В течение двух часов он писал. Он правил, дополнял, и уже пробило три, когда он откинулся, усталый, счастливый и уверенный, что теперь-то его труды будут оценены.