Тяжесть венца - Вилар Симона (читать книги онлайн без TXT) 📗
– Святая Катерина! – воскликнула вдруг она. – Что вы имели в виду, спросив, как содержат маленького короля?
Анна глубоко вздохнула.
– Ничего, миссис Бидалф, ровным счетом ничего.
После этого тишина в комнате стала еще напряженнее. Дороти беспокойно заерзала в кресле, затем поднялась, заявив, что кликнет слуг прибрать остатки угощения и проводить гостей в их комнаты.
– Одну минуту, – остановила ее Анна, когда хозяйка уже взялась за дверное кольцо. – Еще только минуту, Дороти. Как ты думаешь, насколько популярен и обладает ли властью при лорде-протекторе герцог Бекингем?
Лицо Дороти расплылось в улыбке.
– О, Генри Стаффорд ныне второй человек в Лондоне после герцога Ричарда. Он его правая рука, герцог наделил его такими полномочиями, каких ранее не было и у самого Гастингса. Кое-кто болтает, что Гастингс отвернулся от герцога Глостера еще и потому, что тот слишком уж возвысил Бекингема. Лорд-чемберлен не смог простить волоките-уэльсцу, что того некогда любила обожаемая им Джейн Шор. Бекингем отодвинул Гастингса, всегда слывшего покорителем сердец, в сторону как в политике, так и в том, что касалось внимания красавиц. Ибо стоит только появиться Бекингему – и все женщины, будь то знатные леди или простолюдинки, утрачивают благоразумие, добродетель и способность рассуждать. Однако следует отметить, что в Лондоне его чтут еще и за то, что он оставляет в покое жен зажиточных горожан. Торговцы и цеховые мастера могут мирно почивать. Этот сокол выбирает дичь лишь благородных кровей, и, чем сложнее добиться победы, тем он настойчивее…
– Довольно, Дороти! – перебила Анна явно тоже очарованную лордом Бекингемом хозяйку. – Довольно. Скажи нам лучше, где сейчас обосновался в Лондоне Генри Стаффорд?
– О, после ареста епископа Мортона герцог Глостер преподнес герцогу его роскошный особняк Элай-Хаус в Холборне вместе с не менее роскошными садами, где, говорят, произрастает самая великолепная клубника, какую когда-либо отведывал смертный.
– Что ж, Дороти, тогда надеюсь, что ты не откажешься осторожно проводить туда моего верного Уильяма Херберта?
Уильям бросил на нее недовольный взгляд, но Анна не придала этому значения. Когда же Дороти выразила готовность и вышла, чтобы отдать распоряжения слугам, пояснила юноше:
– Поймите, Уил, я не могу сейчас попросту взять и явиться перед супругом. Вспомните, как он был зол, когда я ослушалась его, уехав в Мидлхем. Теперь Ричард – лорд-протектор, каждый его шаг на виду, и он не помилует жену, открыто выказавшую неповиновение и в одежде джентри прибывшую к его двору. Сейчас мне необходим в Лондоне покровитель и заступник, а кто может исполнить эту роль лучше, чем правая рука Глостера и мой должник герцог Бекингем?
– Которому весьма по вкусу охотиться за знатными леди, – не преминул съязвить юноша. – Попросив его покровительства, вы полностью окажетесь в его власти.
– Нет, Уил, – улыбнулась Анна. – Стаффорд не решится посягнуть на жену человека, который его возвеличил. Поверьте, я хорошо знаю его. Ну же, сэр Уильям Херберт, где же ваш хваленый здравый смысл?
Какое-то время юноша неопределенно молчал. Наконец он согласно кивнул.
– Хорошо. Что я должен делать?
– Вы поедете с Дороти… с миссис Бидалф в Элай-Хаус и попросите аудиенции у его светлости. Дождитесь его, если Бекингема не окажется на месте. Но своим настоящим именем избегайте называться. Говорите на уэльском наречии, ибо герцог – патриот Уэльса и ни за что не откажется принять земляка. Вы скажете, что в гостинице «Леопард» его ожидает человек, который убил оборотня в Безымянной Лощине.
Увидев ошеломленное выражение лица Уильяма, она невольно рассмеялась.
– Ради самого неба, Уил! Когда-нибудь я расскажу вам и эту историю. Но сейчас следует поторопиться. Мы и так задержались в пути, а вы, надеюсь, сами убедились, как скор на расправу мой супруг. Поддержка Бекингема необходима, чтобы как можно быстрее предстать перед Глостером и просить его о снисхождении к сыну Филипа Майсгрейва.
После ухода Уильяма Анну проводили в отведенную ей небольшую, но уютную комнату. Там она смыла дорожную грязь, вычистила одежду и сапоги и, лишь после этого почувствовав себя намного лучше, уселась в одной рубахе у окна, чтобы высушить свои длинные волосы. Уильяма все еще не было. За дверью временами слышались шаги, скрип ступеней, хлопанье дверей, из зала долетал слитный гул голосов, смешивавшийся с гудением рожков на судах и перекличкой лодочников. Легкий ветерок, полный речных запахов, овевал Анну. Она и не заметила, как уснула в кресле у окна.
Разбудил ее негромкий стук в дверь. Она стремительно вскочила, не сразу сообразив, где находится. В комнате сгущались сумерки.
– Это я, Уильям, – послышался приглушенный голос юноши. – Я привел того, кого вы хотели видеть.
Анна попросила подождать, торопливо натянула штаны для верховой езды, замшевую рубаху и высокие сапоги. У нее слегка дрожали руки. «Я никогда не забуду вас», – сказал ей Бекингем, покидая Нейуорт, а его роскошный свадебный подарок подтверждал, что она по-прежнему для него кое-что значит. Насколько сильны его чувства к ней? Насколько она сможет на него положиться? Анна решительно отбросила камзол с многочисленными застежками, встряхнула головой, рассыпав по плечам пушистые каштановые волосы.
Они оба вошли в полумраке, низко пригибая голову в дверном проеме, – сначала Уильям Херберт, а затем, в длинной светлой накидке, герцог Бекингем. Анна, стоя к ним спиной, ловко высекла огонь и подожгла короткие фитили сальных свечей. Когда комната осветилась, она обернулась. Супруга лорда-протектора – в сапогах со шпорами и голенищами выше колен, в узких штанах, замшевой рубахе с напуском и расстегнутым воротом… Темные длинные волосы волнами падали ей на плечи.
Анна стояла, положив руку на широкий пояс и слегка склонив голову в поклоне, – не как женщина, как юный лорд.
– Да пребудет с вами благословение Божье, милорд Бекингем.
Казалось, звук ее голоса вывел Генри Стаффорда из оцепенения. Он улыбнулся, сверкнув зубами.
– Фея из Ридесдейла! Вы, однако, умеете поражать, леди Анна.
Анна была довольна произведенным эффектом. В улыбке герцога сквозило восхищение, а ей это и требовалось. Ей нужно было хоть на мгновение поколебать в его душе преданность ее супругу: она ведь помнила, что еще в Нейуорте Генри Стаффорд не скрывал своего восхищения герцогом Глостером.
– Сэр Уильям Херберт, – обратилась она к юноше, – я благодарю вас за оказанную услугу. Теперь же, полагаю, вам следует немного отдохнуть. Не смею вас больше задерживать.
Уильям в первый миг опешил, затем бросил на Бекингема недружелюбный взгляд. Анне было жаль его, но она хотела говорить со Стаффордом без свидетелей. К тому же Уильяму и в самом деле требовался отдых.
Когда он покинул комнату, Генри Стаффорд опустился перед Анной на колено и поцеловал ей руку, глядя на нее снизу вверх своими удивительными голубыми глазами, особенно яркими в сочетании с темными ресницами и угольно-черными, круто изогнутыми бровями.
– Как часто я мечтал об этой встрече! Воистину непостижимы пути Господни. Когда ваш посыльный сказал мне… Это было как чудо. Я несколько раз переспрашивал его…
Он нежно прижал ее руку к своей щеке, от подбородка до виска пересеченной двумя белесыми рубцами.
– Помните эти шрамы? Вы спасли мне жизнь, прекрасная и отважная охотница. Я ваш должник. Безымянная Лощина… Оборотень в волчьем обличье. Как давно это было, как много изменилось с тех пор!..
У него был чарующий негромкий голос, и он действительно был поразительно красив – тонкий нос, четко очерченные губы, длинные черные волосы, небрежно падающие на высокое смуглое чело. Даже шрамы не портили его. И когда он вновь коснулся обжигающими губами ее запястья, у Анны по телу прошла дрожь и сильно застучало сердце. Перед ней вдруг приоткрылась бездна, в которую ей страстно захотелось броситься. Она едва нашла силы отвести глаза. Нет, она должна держать себя в руках. Когда-то этот человек стал причиной ссоры меж ней и Филипом, теперь же он – самый преданный сторонник ее супруга, и еще неизвестно, что он скажет, когда узнает, что она пошла против воли герцога Глостера и самовольно прибыла в Лондон.
