Дерзкая любовница - Барбьери Элейн (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Гарет с шумом поднялся по лестнице и пошел к своей комнате. Его внимание привлекла распахнутая соседняя дверь, и он заглянул внутрь. Позабытая лампа лила мягкий свет на пустую спальню, так и не ставшую свидетельницей любви. Отчего же Анжелика так противилась его решению? Может быть, оно заставило лишний раз вспомнить об условиях сделки?
А ведь ему хотелось большего… намного большего, и он вовсе не желал запихивать ее в какую-то каморку возле кухни. Водворяя Анжелику в спальне наверху, Гарет собирался убить одновременно двух зайцев. Кроме того, что что было попросту удобно, нужно было дать Анжелике утвердиться в доме до того, как вернется отец. Тот понял бы, что имеет в виду сын, если поселил Анжелику в комнате женщины, которую Джонатан так сильно любил.
Однако Анжелика – весьма строптивая и упрямая особа и решила гордо носить звание шлюхи. По-видимому, таким путем она надеялась вбить в их отношения невидимый клин
Какого черта он вообще предложил ей место кухарки? Нечего было валять дурака– она должна служить ему, ему одному! Но тогда Гарет был готов предложить что угодно, лишь бы она заинтересовалась – к примеру, дополнительную сумму, которую она стала бы получать в виде жалованья.
Единственное, в чем он мог найти некоторое утешение, – Анжелика воспламенялась мгновенно, как солома на ветру, когда он занимался с ней любовью. Как всегда, от одной мысли о ее неподдельной ответной страсти в груди вспыхнул пожар желания За время путешествия она привыкла доверять ему. И он собирался превратить что доверие в глубокую привязанность – такую, какую испытывал сам.
Он зажег лампу у себя в спальне, швырнул на кресло седельную сумку и рухнул на кровать Мысли об Анжелике опять лишили его покоя
Чего она боится? Темнота никогда раньше не казалась ей враждебной. Но это было до того, как она отправилась в Техас. Анжелика зажмурилась и вдохнула сладкий аромат сена, зерна и конского пота. Она слышала, как лошади хрустят овсом и беспокойно переступают копытами в своих стойлах. А еще ее ушей касался шелест и шорох маленьких лапок – амбар был полон иной, потайной жизни.
Нет, она не боялась мелких зверушек, шелестевших во тьме Они не были врагами Ее враг – жестокая, удушливая тьма, лишавшая Анжелику дыхания и самой жизни
Анжелика зажмурилась еще крепче и мысленно позвала синий бархат. Он давно не появлялся в ее снах. и теперь она чувствовала себя дважды покинутой: за месяцы пути уже вошло в привычку засыпать в надежном кольце сильных рук Гарета. Она стала доверять ему, ведь он всегда был рядом, чтобы помочь вырваться из цепких лап кошмаров. Она со– вершила глупость. Стоило переступить порог его дома – и ей ясно дали понять, где ее место. Нельзя было расслабляться. Ей ли не знать, что доверять можно лишь самой себе?
И Анжелика снова принялась отчаянно вертеться на колком ложе из сена в надежде вернуть былое ощущение тепла. Однако оно ускользало всякий раз, стоило протянуть руку – утраченная иллюзия порожденная измученным рассудком
На глазах невольно выступили слезы, и она сердито вытерла их. Куда же подевалась давешняя решимость? Видно, растворилась в этих соленых каплях, в потоке страха и бессилия
Нет, поддаться им – значит унизиться окончательно Анжелика набрала в грудь побольше воздуха и постаралась взять себя в руки. Надо припомнить что-нибудь хорошее Любящие лица родителей, звонкий смех Карлоса Они помогут ей. Они всегда помогали. Они – ее жизнь И больше ей никто не нужен. Скоро они окажутся вместе, совсем скоро
Гарет все беспокойнее метался по своей просторной кровати. Что за идиотское ощущение, будто ему намного лучше спалось на голой земле нежели в собственной постели?! В который уже раз он взглянул на часы и ошалело потряс головой. Нет, не может быть, это лунный свет играет свои шутки. Разве сейчас только первый час ночи? Ведь он валяется в этой комнате целую вечность!
Он всмотрелся в циферблат. Да, он не ошибся. Совсем недавно он улегся спать, проводив взглядом Анжелику направлявшуюся в амбар. Она держала себя весьма решительно и даже ни разу не обернулась. Гарет е находил себе места от отчаяния. Не так, совсем не так представлял он их первую ночь под родной крышей! Они не должны были разлучаться – наоборот, их ожидал настоящий праздник нежности и любви. Но она не пришла в его объятия, и радость от возвращения из дальних странствий сошла на нет.
Черт побери, он опять повел себя глупо! Разве можно было пускать все на самотек? Ведь Анжелика сама без конца твердит, что она ему не более чем служанка, верно? Значит, так тому и быть? Если ей угодно настаивать именно на таких отношениях – он поведет себя соответствующе. Придется напомнить маленькой злючке, что он вперед оплатил ее услуги, и в них отнюдь не входит уединение в амбаре. Ей придется беспрекословно подчиняться его приказам – как и остальным рабочим на ранчо. Вот так, и будь он проклят, если потеряет еще хоть миг.
Гарет решительно уселся и потянулся за брюками. Оказывается, у него от нетерпения тряслись руки – он нахмурился и постарался успокоиться. Черт побери, он с ума сходит от желания! Он не мог думать ни о чем, кроме Анжелики, и что бы там ни шептал здравый смысл – ему не знать покоя, пока она не окажется рядом с ним, в его объятиях!
Все более злясь на себя, Гарет поспешно миновал лестницу и вышел на задний двор. Он и не подумал надеть рубашку, и теперь прохладный влажный ветерок овеял разгоряченную грудь. На заднем крыльце висела лампа, Доусон зажег ее и зашагал к амбару.
Широко распахнув дверь. Гарет поднял лампу повыше и всмотрелся в темноту. Мягко заржал в знак приветствия его жеребец, но хозяин не обратил на него внимания. Куда она запропастилась? Пожалуй, в этом огромном душном амбаре спать можно только на сеновале. Он поднял лампу еще выше и решительно направился к задней стене, где находилась лестница.
Он мигом взлетел по ступенькам и осмотрелся. На копне сена возле окна шевельнулась едва различимая тень, и Гарет двинулся туда. Вот она, Анжелика! Это ее маленькая беспомощная фигурка распростёрлась на душистом сене. Судя по тяжелому неровному дыханию и страдальческой гримасе, исказившей милые черты, она снова находилась во власти кошмара. Бедняжка еле слышно стонала и бормотала нечто невнятное. Бледные щеки повлажнели от слез.
Гарет давно уже относился к терзавшей ее муке как к своей собственной, он машинально повесил лампу на крюк, чувствуя, как к горлу также подступают рыдания. Вид ее страданий ранил еще сильнее оттого, что Гарет знал: при всей своей отваге Анжелика совершенно беспомощна против неведомого источника жутких снов.
Он прилег рядом, обнял Анжелику и принялся баюкать у себя на груди. Все еще оставаясь во власти сна, она инстинктивно приникла к его сильному телу.
– Анжелика… милая… – Слова застревали у него в горле, и какое-то время он мог только гладить, гладить ее дрожащими руками. – Анжелика, милая, ну же, очнись. Тебе опять приснился кошмар. – Он чуть не разрыдался от угрызений совести. Кошмары лишили ее возможности спать по ночам – и он тому виной. Теперь что совершенно ясно. В глубине души она так и не смирилась с необходимостью стать его игрушкой, хотя чувство долга заставляло выполнить условия сделки. Но даже лицезрея эти муки, он не в силах отказаться от нее. Ибо отказаться означало расстаться с ней навсегда – но тогда лучше уж расстаться с жизнью…
– Анжелика…
Ее хрупкое, невесомое тело напряглось – видимо, она начала приходить в себя. Да, это также было инстинктивным ответом… попытка вырваться от него. Гарет немного отодвинулся и заглянул в измученное, залитое слезами лицо. В сонных глазах все еще стояла тень недавнего кошмара.
– Милая, выслушай меня. Я не могу оставить тебя здесь. Тебе следует вернуться в дом…
– Нет… нет, Гарет! Я не смогу спать в той комнате!.. Ее горячий шепот и отчаяние, застывшее в глазах, ошеломили Гарета. Он торопливо возразил:
– Милая, если не хочешь, не надо. Но только пойдем со мной в дом. Мы оба упрямы и оттого потратили впустую лучшую часть ночи. Утром мы сможем обсудить все, что захочешь, но сейчас ты пойдешь со мной и пробудешь со мной до утра. Это единственный выход и единственный способ дать нам обоим хоть немного поспать!
