Мимолетная страсть - Корнуолл Лесия (бесплатная библиотека электронных книг txt, fb2) 📗
Онория недоверчиво хмыкнула, и пламя свечи в ее руке, единственная защита от пугающей тьмы, царившей в коридорах верхних этажей аббатства, заколыхалось, отбрасывая гротескные тени на грубые каменные стены.
Она попыталась вообразить здесь, в бывшей обители, живую и яркую Шарлотту Фрезер. Как она ненавидела Шарлотту! Эта красотка царила в Лондоне многие годы, затмевая всех прочих леди. Онория пришла в восторг, когда эта дрянь сбежала, навеки запятнав скандалом свой блеск.
И уж совсем просто оказалось убедить лорда Фрезера отдать Изабель Мейтлендам вместе с ее состоянием.
Онория начала задыхаться. Наверное, необходимость подниматься по бесконечным лестницам к спальням, расположенным под стрехой, задумана, как дополнительная епитимья для монашек. Кельи верхних этажей переделали в детскую, где когда-то играла маленькая Изабель, а теперь ожидал свою судьбу Робин.
Онория прислонилась к стене, чтобы перевести дух, мысленно повторяя данные ей инструкции. Филипп потребовал, чтобы она придерживалась их неукоснительно.
Кожаная фляжка в кармане наполнена настойкой опия. Филипп приказал кухарке смешать ее со сладким фруктовым соком, чтобы мальчишка выпил без возражений.
— Не давайте ему опий слишком рано, — предупредил Филипп. — Сначала заберите мальчишку из детской и отведите к матери. Перед дверью заставьте выпить, причем все, до дна. Изабель будет счастлива видеть своего сына и решит, что он просто хочет спать.
— Это убьет его? — спросила Онория.
Филипп только усмехнулся. Жесткой, опасной усмешкой, от которой кровь в жилах заледенела.
— А вы как думаете? — спросил он.
Сейчас, оказавшись в нескольких шагах от детской, Онория зажмурилась. Она слышала, как мальчик внутри весело распевает какую-то детскую песенку про уток, которой научила его Изабель.
Онория оглянулась. Грозные тени обступали ее со всех сторон. Она чувствовала на себе взгляды невидимых глаз, ощущала, как тянутся к ней призрачные тени, касаются кожи, вызывают дрожь. С губ сорвался стон, пугающий в этой тишине, и эхом пронесся по аббатству.
— Шарлотта? — прошептала она. Камни подхватили имя, стали передавать его дальше и дальше, как призыв. Онория торопливо распахнула дверь детской трясущимися руками.
Пение прекратилось. Ее внук… нет, это отродье Шарлотты! — повернулся, медное пламя фрезеровских волос вспыхнуло в отблеске свечи. Он ничего не сказал, просто смотрел на нее глазами Шарлотты, словно все понял. По телу Онории побежали мурашки.
— Пора идти. Твоя мать здесь.
Голос прозвучал хрипло, фальшиво и чересчур нетерпеливо, но лицо мальчишки оживилось.
— Мама? — переспросил Робин.
— Идем.
Мальчишка не сразу протянул ей руку, но чуть позже взял ее ладонь. Она обрадовалась его обществу в этих темных коридорах — небольшой невинный щит против призраков, смыкающих кольцо, обвиняющих глаз, всюду преследующих ее.
Знает ли Шарлотта, что она собралась сделать? Онория зажмурилась, ощущая ее присутствие у себя за спиной, но не решаясь обернуться и посмотреть.
По щеке потекла струйка пота, Онория смахнула ее.
Опоив мальчишку и отдав его матери, она отделается от Марианны. Скажет, что сегодня им не до гостей и что карета, готовая отвезти ее в Лондон, уже ждет. Изабель слишком обрадуется Робину и не станет возражать, а Марианна захочет как можно скорее вернуться в Лондон и рассказать обо всем мужу.
Разумеется, ни в какой Лондон она не попадет. Карета доставит ее прямо в руки смерти. Онория представила себе, как ломается ось, когда карета повернет на дорогу, тянущуюся по утесам над морем. Как закричит Марианна, когда карета опрокинется и полетит вниз с утеса. Онория самодовольно усмехнулась.
Отправить Марианну на верную гибель гораздо проще, чем сделать то, на чем настаивал Филипп дальше. Вот теперь Онория охнула, и Робин взглянул на нее. Она не смогла посмотреть ему в глаза.
Когда одурманенный ребенок уснет, она должна будет перерезать горло Изабель.
— Я не смогу, — снова проскулила Онория, как там, в гостиной, и почувствовала, что мальчик опять на нее смотрит — еще один призрак в этом проклятом месте.
Филипп тогда только засмеялся и обхватил рукой ее шею, прижав Онорию спиной к себе. Она вспомнила, как сверкнул поднятый им нож, вспомнила отражение своих перепуганных глаз в блестящем лезвии.
— Вот так, — шепнул он ей в самое ухо и провел лезвием по ее горлу. Это больше походило на ласку, чем на смертельный удар. Онория едва не лишилась чувств, но он удержал ее, сунул нож ей в руку и показал на дверь. — Не подведите, мадам. Наш гость прибудет сюда в течение часа, и ничто не должно отвлечь нас сегодня от дела.
Пришлось взять свечу и пойти, чувствуя, как бешено колотится в груди сердце, как платье и даже сама кожа становятся слишком тесными, чтобы вместить себя хоть немного воздуха, чтобы вдохнуть.
И теперь этот кинжал лежал у нее между грудями, отдыхал там, ждал своего часа, и Онория сильнее сжала ладошку мальчишки.
Глава 52
— Изабель, кто-то идет, — прошептала Марианна, вцепилась в руку Изабель, и они вместе прислушались к шагам в коридоре.
Когда щеколда на двери затряслась, Изабель задержала дыхание. Звуки с той стороны двери казались еще страшнее в темноте.
Наконец дверь распахнулась, петли заскрипели, возвещая появление невидимых визитеров. Изабель крепче сжала скользкий осколок стекла, но тут в комнате внезапно вспыхнул фонарь, ослепив ее.
Она не видела, кто вошел. Паника ударила, как молния, когда Марианна с криком пробежала мимо нее и кинулась к фигуре в дверном проеме.
Граф Уэстлейк стиснул жену в мощном объятии. Поверх плеча Марианны Изабель увидела, как граф де Корси закрыл глаза, а лицо его смягчилось от облегчения.
Окровавленные пальцы разжались, осколок упал на пол. Изабель вглядывалась в человека, стоявшего позади Уэстлейка. Крупный мужчина в грубой одежде кивнул ей с мрачным лицом. Больше там никого не было.
Горькое разочарование едва не сокрушило ее. Изабель крепко сжала руки, стараясь держаться прямо, чтобы сохранить чувство собственного достоинства и здравый рассудок, не поддаться нахлынувшим эмоциям.
— Где Финеас? — спросила вместо нее Марианна.
Адам де Корси коротко глянул на Изабель.
— Я предполагал, что найду его тут, с вами.
Изабель не шевельнулась, просто не смогла.
Марианна ахнула.
— Тут? О нет, Адам, мы провели весь день в одиночестве, никто не приходил…
— Позже, — пробормотал Адам и нежно сжал плечо жены, призывая ее к молчанию. — Сейчас нет времени об этом говорить. Внизу ждут мои люди, они проводят тебя и Изабель на борт «Леди Марианны».
Он протянул руку к Изабель, но та ее не приняла.
— Я не уйду без моего сына. — Она не дрогнула, увидев жалость в глазах Марианны.
Слезы обожгли глаза, но Изабель сдержалась и не заплакала. Она, как обычно, укрылась за маской бесстрастности, отчаянно желая, чтобы они перестали смотреть на нее со своей бесполезной жалостью. Вздернув подбородок, Изабель направилась к двери. Уэстлейк схватил ее за руку, а стоявший за ним мужчина перекрыл ей путь, словно был продолжением каменной стены.
— Я вынужден настаивать, чтобы вы пошли с нами, графиня, — твердо произнес Уэстлейк. — Здесь оставаться небезопасно.
Марианна взяла ее за другую руку.
— Пожалуйста, Изабель, пойдем с нами. Люди Адама найдут Финеаса и приведут Робби на судно, когда… — Муж снова слегка сжал ее плечо. Марианна замолчала и взглянула на него. Изабель увидела, как надежда испаряется из глаз Марианны, заменяясь печалью.
Изабель вырвалась, вернулась и подняла щетку.
— Мой сын не умер, милорд, — сказала она, глядя в глаза Уэстлейка со всей возможной материнской свирепостью. — Я бы это почувствовала. Он наверху, в старой детской или в какой-нибудь спальне, и ждет меня там.
— Графиня, время поджимает. Я не могу позволить вам… — начал Адам, но тут вперед шагнула Марианна.
