Фаворитки - Холт Виктория (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Он обнял ее и спросил:
— Мама, почему вы плачете?
Он прижала его к себе и ответила ему:
— Сегодня был прекрасный день, не так ли, милорд граф? А я все думала, что поделывает наш милорд Боклерк в прекрасной французской столице. И плакала я потому, что его не было с нами.
Маленький лорд Берфорд смахнул со щек матери слезы.
— Я никогда не уеду, — сказал он. — Никогда-никогда. Я никогда не поеду во Францию!..
Страсти накалялись, а Карл лавировал. Он шел на уступки и делал все, что мог, чтобы спасти Данби, но был вынужден согласиться с его заточением в Тауэр. Он счел необходимым освободить герцога Йоркского от всех обязанностей и послать его во временную ссылку в Брюссель. Луиза, страдавшая душой и телом, никак не могла решить, остаться ей или уехать во Францию. Гортензия продолжала играть в карты и забавляться с любовником. Народ понял, что Гортензия никогда не даст им повода для волнений. Кто был настоящим врагом государства, так это Луиза, шпионка католической Франции.
Ходили разговоры о попытке королевы отравить короля. В этом случае Карл в ход дел вмешался с характерной для него галантностью и спас королеве жизнь, хотя он и не отказался бы от новой жены и возможности приобрести законного сына, что, как он понимал, решило бы многие его насущные проблемы.
Нелл продолжала принимать вигов у себя в доме. Ее встречали приветствиями, куда бы она ни шла. Люди толпились у лавки ювелира, изготавливавшего очень богатый сервиз, любовались посудой и были весьма довольны, так как считали, что он будет подарен Нелл. Когда они узнали, что он предназначен для Портсмут, они стали проклинать герцогиню и заплевали тарелки.
Нелл совершенно погрузилась в семейные дела. После гибели Джона Кассельса Роза снова вышла замуж. На этот раз ее мужем стал Гай Форстер, и Нелл много хлопотала, чтобы Роза и ее муж получили большее содержание.
Во время пребывания Нелл в Виндзоре пришла весть о несчастном случае с ее матерью.
Мадам Гвин переселилась в поместье Сэндфорд-Мэнор, где в конце сада протекал ручей, разделявший Фулем и Челси. Однажды она вышла в свой сад, предварительно утешившись своим любимым напитком, поскользнулась и свалилась в ручей. Поток был неглубоким, но она упала в него прямо лицом и утонула, будучи не в состоянии подняться из-за того, что была чрезвычайно пьяна.
Нелл поспешила в Лондон, где ее ждала Роза. Они обнялись и всплакнули.
— Не то, — сказала Нелл, — чтобы она была нам хорошей матерью, но она была нашей единственной матерью.
Нелл устроила старой даме прекрасные похороны, и на улицы вышло много людей посмотреть на проходящую похоронную процессию. Мадам Гвин похоронили в церкви Святого Мартина, и Нелл заказала памятник.
На улицах собирались виги и тори. Виги призывали обратить внимание на добродетели Нелл, тори отпускали по этому поводу язвительные замечания. Появился новый выпуск памфлетов тори о воспитании Нелл в публичном доме ее матери.
Нелл наплевать было на все эти пересуды, и она вернулась в Виндзор к королю.
Карл понимал, что переживает самый опасный период своей жизни. Будучи в изгнании, ему страстно хотелось вернуть свое королевство, но тогда он был молод и полон сил. Теперь — стареет; почти двадцать лет Карл обладал этим королевством, но он понимал, что, если не будет поступать предельно осторожно, то может потерять его снова; и его занимала мысль о том, достанет ли сил снова вернуть, если сейчас потеряет его?
Он пытался жить своей привычной жизнью — гулял в своих парках с неотстававшими от него болонками, кормил уток, обмениваясь на ходу остроумными замечаниями с окружающими его придворными. Многие часы провел он, рыбача на берегах реки в Виндзоре. Ему бы хотелось быть в состоянии отсрочить заседания парламента и предотвратить возможность его будущих заседаний. Если бы у него было достаточно денег для ведения государственных дел, он мог бы спокойно править, и положить конец этому террору в стране. Он бы потребовал для всех свободомыслия в религиозных вопросах. Он знал, что не будет мира в той стране, где существует религиозный конфликт. Ему хотелось бы заявить во всеуслышание: «Думайте сами об этих вещах что вам угодно и позвольте другим идти своим путем». Сам он никогда не связал бы себя никакой религией, он всего лишь стремился дать в этом смысле свободу всем своим подданным.
Ему хотелось мира, но до тех пор, пока виги будут набрасываться на тори и наоборот, — мира не звать. Пусть правит страной любитель удовольствий, подобный ему самому; дайте народу возможность получать от жизни удовольствия, подобно ему; дайте ему достаточно денег, чтобы оснастить военно-морской флот, который не позволит никаким врагам приблизиться к его берегам, — и страна будет жить в мире и благоденствии.
Но безумие охватило всю страну, и он ничего не смог сделать, чтобы предотвратить его. Он был бессилен против парламента, ему приходится ладить и с вигами, и с тори, и с протестантами, и с католиками.
Иаков упрекнул его за то, что он слишком свободно гуляет в парках один.
— Разве эти крошечные болонки спасут вас от пули. Меня ни за что не убьют — хотя бы потому, чтобы не сделать королем вас.
Он сказал это смеясь, но на душе у него было неспокойно. Он боялся за Иакова. Он очень боялся за Иакова.
«Ах, Иаков, — думал он снова и снова, — если бы вы оставили своих святых отцов, если бы вы признали себя протестантом!.. Тогда Англия согласилась бы, чтобы вы стали моим преемником, а молодой Джемми остался бы с носом. Все эти волнения утихли бы, потому что они проистекают из проклятия, лежащего на этом времени, — из бессмыслицы религиозных конфликтов и из проклятия королей — их неспособности иметь сыновей…»
Он отправился к Нелл, чтобы успокоиться.
Молодой Карл — милорд Берфорд, подумал король, едва удерживаясь, чтобы не рассмеяться, — выбежал ему навстречу, чтобы поздороваться с ним.
— — Вы так давно не приходили повидать меня, папа! — сказал Карл.
— Всего несколько дней.
— А кажется, что гораздо больше, — заметил мальчик.
Карл взъерошил волосы мальчика, так похожие на его собственные в его бытность малышом, резвящимся в загородной королевской усадьбе Хэмптон-Корт или отдыхающим на берегах реки в Гринвиче и следящим за проплывающими судами.
— Я поступил плохо.
— Вы должны понести наказание за свои грехи, отец.
— Какого рода наказание ты мне назначишь?
— Живи здесь все время!
— Ах, сын мой, это было бы мне в радость. А ведь наказания не должны радовать грешника, знаешь ли. Ты вместе со мной едешь в Портсмут смотреть спуск одного из моих кораблей на воду, не против?
Карл высоко подпрыгнул.
— Нет, папа! Когда же?.. Когда?..
— Очень скоро… очень скоро… Я скажу тебе кое-что еще. У кораблей бывают имена, знаешь ли. Как у мальчиков. Как мы назовем этот корабль?
Молодой Карл робко и выжидательно смотрел на отца.
— «Карл»? — предложил он.
— Карлов уже так много!.. Кто в них разберется? Нет, мы назовем его «Берфорд».
— Значит, это будет мой корабль?
— О нет, сын мой. Не все, названное нашими именами, непременно принадлежит нам. Но честь — ваша, милорд. Всему свету будет видно, как высоко ценю я своего сына Берфорда. Твоя мама, я не сомневаюсь, узнав об этом, спляшет веселую джигу.
— Так скажем ей сейчас? — спросил младший Карл со смехом.
— Идет! Скажем ей сейчас же…
И, взявшись за руки, они пошли искать Нелл.
Карл, приняв решение не отступать как можно дольше от привычного образа жизни, сохранил для себя практически все свои радости. Он был не в состоянии прекратить казни осужденных, но королеву ему спасти удалось. Толпа позволила ему это сделать, ибо так велико было его обаяние, что стоило ему только появиться перед этими людьми, как злоба их пропадала, он лично отправился во дворец Сомерсет-Хаус, чтобы забрать ее в Уайтхоллский дворец, — именно в то время, когда бесновавшаяся вокруг чернь требовала ее крови. Но других ему спасти не удалось, потому что Тит Отс, казалось, был в те дни террора королем Лондона.
