Пока ты со мной - Желоховцева Л. И. (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
– Давай сделаем это попозже. Через полчаса я встречаюсь с Маршем Коллинзом. Надо подписать бумаги на передачу прав на мой участок. Маркус торопится покончить с бумажной работой, потому что знает, что нам нужны деньги.
Она не стала спрашивать, как чувствует себя Сэм, потому что и так догадалась о его состоянии. Несмотря на лечение доктора Поппеля, ожоги на ее руках болели. Боль не прекращалась ни на минуту. Если Энджи проявляла осторожность, руки не досаждали ей так сильно, но нынче утром она ушибла руку и вскрикнула от мучительной боли. Ожоги же Сэма были еще серьезнее, чем у нее.
Она смотрела на темные круги у него под глазами и морщинки в углах рта.
– Сэм, тебе требуется больше, чем один час сна.
Энджи одолжила раскладную кровать и поставила ее в маленькой гостиной Молли. Девочек они уложили спать в единственной спальне. Сэм убеждал ее, что ему не требуется спального места: ожоги на спине и груди не позволяли ему лечь. Когда Энджи вставала ночью с постели посмотреть на него и проверить, как себя чувствуют девочки, она находила Сэма дремлющим за кухонным столом, положив голову на руки.
– Если ты станешь принимать чуть побольше опия, думаю, ты сможешь спать на походной кровати.
– Может быть, сегодня вечером мне это удастся, – сказал Сэм.
Сегодня непременно, решила Энджи, обеспокоенная его осунувшимся, изможденным лицом. Она бы высказала ему свои опасения, но ее внимание отвлек экипаж, подкативший к их дому по Карр-стрит. Сердце ее упало, потому что она узнала Герба Гаунера, помогавшего Винни выйти из коляски.
– Сэм, – поспешила она сказать, положив забинтованную руку ему на плечо, – пожалуйста, не устраивай сцен. Возможно, они приехали, потому что беспокоятся за Люси иДейзи.
Лицо Сэма помрачнело, а глаза его стали жестким и, как синие камешки.
– Что бы мы ни думали об этих людях, они дедушка и бабушка твоих дочерей. А, Сэм? Это ведь делал не Герб Гаунер.
Винни кивнула им, прежде чем направилась к двери в дом Молли. Герб Гаунер нахмурился, потом обошел вокруг закопченного фундамента. В высокой шляпе и безукоризненно сшитой городской одежде он выглядел на этом фоне странно.
– Чего ты хочешь? – проворчал Сэм.
Гаунер поклонился Энджи, потом оглядел перевязанные руки Сэма.
– Я знаю, Холланд, что ты считаешь, что это я устроил пожар, но это не так. Я не имею к нему никакого отношения. – Он махнул рукой в сторону пожарища. – Я бы никогда не стал подвергать опасности своих внучек. Готов поклясться на Библии.
– Но ты дал мне понять, что отвечаешь за пожары в доме профсоюзов и в доме Уиттира.
Бровь Гаунера поползла вверх, будто он ожидал по крайней мере спора об этом, потом оперся на свою палку.
– Я никакого отношения к ним не имею. Когда я услышал, что случилось с тобой из-за этих пожаров, я пожалел, что не я их устроил, – ответил он решительно. Он пожал плечами и с любопытством посмотрел на Сэма. – Впрочем, я не сомневался, что ты обвинишь в этом меня. Но это чепуха и ложь.
– Я так и думал, пока не узнал, что поджигатель в тюрьме. Этот пожар начался в результате несчастного случая.
– Но ведь это вы пытались устроить пожар в доме преподобного Драйфуса, – вмешалась Энджи, подойдя ближе к Сэму.
У Герба Гаунера были такие же бледно-золотые волосы, как у Люси и Дейзи, но трудно было испытывать теплые чувства к этому человеку, даже понимая, каких усилий ему стоило прийти сегодня сюда.
– Кто чиркнул спичкой, значения не имеет, но ему были даны указания никому не повредить и не причинить серьезного ущерба, – сказал Гаунер, выдержав суровый взгляд Сэма. – Я хотел вытеснить тебя из бизнеса.
– Ты и получил, что хотел. Но не получишь права опеки над моими дочерьми. Сегодня я подписал бумаги на продажу своего месторождения, – сказал Сэм, медленно произнося слова. – После подписания бумаг я отправлюсь прямо в салун Сильвана и дозвонюсь до доктора Дейзи в Колорадо-Спрингс, чтобы назначить день операции. Марш Коллинз сообщит об этом суду до истечения установленного им срока. Ты проиграл, Гаунер.
– Я уже слышал о предложении Эпплби. – Герб Гаунер выпрямился. – Я пришел поговорить о будущем. – Поколебавшись, он продолжал: – Я не из тех, кто любит просить, Холданд, но Люси и Дейзи – наши внучки. Это все, что у нас осталось от нашей дочери. Прошу тебя разрешить нам иногда видеться с ними.
– Приведи хоть один довод, почему я должен это делать. Приведи хоть одну причину, почему мне не послать тебя к черту, почему не сказать тебе: «Убирайся».
– Мы – это последняя нить, связывающая Люси и Дейзи с их матерью. Мы их кровная родня. Наши внучки имеют право узнать пас, а мы их.
Кончики пальцев Энджи сжали рукав Сэма, и она мрачно посмотрела на него.
– Он прав, – сказала она тихо. – Я не предаю тебя, – добавила Энджи, заметив укор в его взгляде. – Думаю, Лоре было бы приятно, если бы ее семья сплотилась. Тебе удастся вырастить своих дочерей, Сэм. И ты будешь оказывать на них влияние. Оно будет превалирующим. Но разве девочки не имеют права узнать и свою родню со стороны матери?
– Родители Лоры отвергли ее, когда она выразила желание жить собственной жизнью!
Голос его был тихим и зловещим.
– Мы все совершаем ошибки. – Их глаза сцепились.
– Что важнее? Чтобы ты удовлетворил Свое чувство мести к Гаунерам или чтобы твои дочери выросли, зная, что у них есть дедушка с бабушкой?
В конечном счете решение оставалось за ним. Она сделала все, что могла, чтобы оказать на него влияние.
Кивнув мистеру Гаунеру, Энджи скромно подобрала юбки кончиками пальцев и вернулась в дом Молли. Она подходила к двери черного хода, когда из спальни появилась Винни. В глазах ее блестели слезы.
– Как подумаю, что они были так близки к смерти… – Она покачала головой и прижала дрожащей рукой носовой платок к губам. Потом скользнула взглядом туда, где стояли Эбби и Тилли. – Есть место, где мы могли бы поговорить без помех?
Не обращая внимания на протест Энджи, Эбби и Тилли поднялись из-за кухонного стола и направились к двери.
– Пойдем проведаем свои дома, а через час вернемся. Несмотря на то что Гаунеров вынудило обратиться к Сэму отчаяние, Энджи было трудно соблюдать учтивость в разговоре с Винни. Она скрепя сердце налила остатки кофе в чашку и поставила на стол перед Винни. Если бы Винни не была такой бесчувственной, она бы увидела, какого труда стоило Энджи управляться с кофейником и чашкой забинтованными руками, и предложила бы ей помощь.
– Перейду сразу к делу, – сказала Винни, перекручивая платок, лежавший на коленях. – Мистер Гаунер сообщил мне, что мистер Холланд, вне всякого сомнения, сумеет организовать и оплатить операцию Дейзи, до того как истечет крайний срок, установленный судом. Не стану поздравлять вас.
– Я и не ожидала от вас поздравлений, – со вздохом ответила Энджи.
– Но возможно, это и к лучшему.
Энджи удивило это замечание. Она не ожидала такого признания от Винни Гаунер.
– Я бы выполнила свой долг, – поспешила добавить Винни. – Но возможно, к лучшему то, что детей будут воспитывать люди помоложе нас.
– Миссис Гаунер, я ужасно занята.
Она еще не освоилась в кухне Молли. Груды принесенной доброхотами одежды громоздились в маленькой гостиной. Ее надо было рассортировать и убрать. Ей надо было срочно повидаться с мистером Кравицем и заказать новые башмаки для Дейзи. Им был нужен новый ледник и больше льда, чтобы сохранить ежечасно приносимую еду. Ей надо было одолжить еще одну раскладную кровать для Сэма. Скоро он уже сможет лежать, и для него потребуется спальное место. Каждую минуту она напоминала себе о чем-то важном, что надо было сделать немедленно.
– Пожалуйста, миссис Холланд. – Спесь Винни дала трещину, и глаза ее наполнились слезами. – Пожалуйста, не лишайте нас возможности видеться с внучками. Мы желаем быть рядом, когда Дейзи будут делать операцию. Мы хотим принимать участие в их жизни.
– Не мне принимать решение, – мягко возразила Энджи. Несмотря на антипатию к Винни, она не хотела, чтобы Люси и Дейзи выросли, не зная родных Лоры. Ей это казалось неправильным.
