Триумф экстаза - Райли Юджиния (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Дэвид посмотрел на крохотную Камиллу, погладил ее нежную щечку и шепнул:
— Привет, маленькая кузина! Какая же ты красивая!
Эмили подошла к Дэвиду и настояла, чтобы он сел к огню и погрелся.
— Да, печка так и манит, — согласился он. — Но сначала я должен снова бросить вызов холоду. У меня в повозке есть кое-что для тебя и для малышки. Маргарет встала и отдала Эмили спящего ребенка.
— Я ухожу, дорогая. У вас есть прекрасная возможность поговорить с Дэвидом. Помните одно: вы с мистером Эшлен дом созданы друг для друга. Я и Сэм в этом уверены.
Эмили улыбнулась, провожая Маргарет.
— Вы оба такие милые, но что разбито, то не склеишь, Маргарет.
— Глупости! Мистер Хьюстон намекнул, что может лично вмешаться. Вы ведь не хотите, чтобы ваш брак был восстановлен президентским указом, не так ли, дорогая?
— Вы такая насмешница, — рассмеялась Эмили. Маргарет завязала ленты шляпки, поцеловала Эмили в щеку и попрощалась.
— С Днем святого Валентина, дорогая, — сказал вернувшийся Дэвид.
Держа на руках дочку, Эмили рассматривала странный предмет мебели, который он привез. Это напоминало скамейку на полозьях со спинкой из спиц, как у качалки. Но половина сиденья также была огорожена спицами, образуя нечто наподобие кроватки.
— «Мамина качалка», — объяснил Дэвид. — Последний крик моды для мамаш, дорогая. Ты садишься сюда, а ребенка кладешь вот в эту колыбельку.
Эмили села, как он показал.
— Какая у Камиллы хорошенькая подушечка в виде сердца, — заметил Дэвид. — Кто вышил ее имя?
— Маргарет Хьюстон сегодня подарила эту подушку, — ответила Эмили.
Дэвид взял Камми и положил ее в огороженную часть качалки.
— О, смотри, она открыла свои чудесные глазки! Добрый день, маленькая кузина! А теперь, Эмили, раскачивайся. Твой младенец засыпает, а ты можешь свободно вязать, или что там еще делают женщины, пока их дети спят.
Эмили развеселилась:
— Спасибо, Дэвид. Это очень остроумно. Твое письмо было довольно коротким. Расскажи, что привело тебя в Хьюстон?
— Дела. Надо кое-что приобрести для весеннего сева.
Но в основном ты. Я волнуюсь, как ты здесь одна.
— Я не одна, у меня есть Холли и Джейкоб, — возразила Эмили. — Сейчас я послала их за покупками. Они взяли с собой маленького Джейкоба.
— Это еще одно дело, которое я должен с тобой обсудить, — сурово продолжал Дэвид. — Пять человек в этом крохотном домике…
— Он вовсе не крохотный! — перебила Эмили. — Здесь две большие спальни, по одной на семью. Мы очень хорошо здесь устроились.
Дэвид покраснел.
— Прости меня, Эмили. Я не хотел быть грубым. Но я буду рад купить тебе просторный дом. Дядя хочет, чтобы у тебя было все, что ты пожелаешь. Он очень тревожится о тебе.
В глазах Эмили зажглась надежда.
— Он говорил тебе, что тревожится?
— Ему и не надо говорить.
Она пожала плечами. Воцарилось неловкое молчание. Потом Дэвид откашлялся и спросил:
— Банк сообщил тебе о кредите, который я открыл на твое имя?
— Да. Ты очень щедр. Не думаю, что мне понадобится так много денег.
— Ну, дорогая, боюсь, что мне придется проявить твердость. У тебя должно быть все, что нужно, понимаешь? Все предметы роскоши, пока… Пока ты не вернешься домой к дяде. Ты ведь не навсегда покинула его.
Эмили перестала раскачиваться и посмотрела на Дэвида в упор.
— Эдгар что-нибудь говорил обо мне? Что он скучает, хочет, чтобы я вернулась? Хоть что-нибудь…
— Нет, дорогая. — Дэвид тяжело вздохнул. — Но это написано у него на лице, Эмили. Вернись домой, дорогая, ты нужна ему. Эдгар в этот холод на целые дни уезжает верхом, когда не пьян, и почти ни с кем не разговаривает.
У Эмили при этих словах сжалось сердце, и она сдавленным голосом произнесла:
— Не могу, Дэвид. Я не доверяю ему. Мне теперь надо думать о ребенке.
И оба посмотрели на безмятежно спящую Камиллу.
— Да, ты права, дорогая. Но неужели надежды на примирение нет?
— Дэвид, наверное, только надежда и есть. Расскажи мне о твоем дяде и Оливии. Что сделала его первая жена с вами со всеми? Эдгар замкнулся в прошлом, Мария чувствует себя отчаянно неуверенно, ты говоришь, что никогда не женишься. И Аарон… — Голос ее сорвался.
Дэвид посмотрел на Эмили с сочувствием.
— Не надо, дорогая, не будем вспоминать этого негодяя. Ты только причинишь себе ненужные страдания.
— Но я должна, — умоляюще глядя Дэвиду в глаза, шепотом ответила Эмили. — Аарон сказал, что он и Оливия… Это правда?
Дэвид покачал головой:
— Об этом тебе придется спросить у Эдгара. Я знаю не больше тебя.
— Но он ничего не хочет мне говорить! Пожалуйста, Дэвид, ты должен рассказать мне все, что знаешь об Оливии. Если тебе дорог твой дядя, — пожалуйста, я умоляю!
Застигнутый врасплох столь настойчивой просьбой, Дэвид встал и подошел к окну. Глядя на унылый день за окном, он грустно прошептал:
— Возможно, дорогая, нам действительно лучше всего покончить с этим раз и навсегда. Оливия Эшленд была одной из самых привлекательных женщин, которых я знал, и во многом самой испорченной женщиной из всех на свете. Но она обладала несомненным обаяйием. Легко понять, почему дядя женился на ней.
— Но эта леди утонула, — напомнила Эмили. — Почему? Они с дядей поссорились из-за Аарона?
Дэвид пожал плечами и забарабанил пальцами по подоконнику.
— Как я уже говорил, я ничего не знаю насчет Оливии и Аарона. И мне мало что известно об отношениях между Оливией и дядей. Я только знаю… то, что знаю.
— А именно?
Дэвид повернулся к ней, его глаза выражали страдание и страх.
— Эмили, я тебя умоляю, не настаивай. То, что ты хочешь узнать, может изменить всю. твою жизнь. И мою тоже. Пожалуйста, подумай, дорогая.
Она не думала. Не колебалась. Она требовала.
И Дэвид покорился. Он нехотя подошел к креслу-качалке, сел и, сжимая подлокотники и глядя невидящими глазами в пространство, монотонно начал:
— Оливия… кокетка, любила пофлиртовать и умела убеждать. Она совсем не была похожа на тебя, Эмили.
Он вздохнул, запустил пальцы в волосы и замолчал. Эмили терпеливо ждала.
— Это я убил Оливию, — наконец тусклым голосом произнес Дэвид.
— Ч-что?
— Я ее убил, — тупо повторил он. — Я мог бы с таким же успехом связать ей руки и бросить в реку.
— Дэвид, что ты говоришь? Смерть Оливии была несчастным случаем…
— Нет! — с горечью воскликнул он. — Это не был несчастный случай. Дядя… дядя вернулся домой из Сан-Хасинто и… застал… меня в постели с Оливией!
Эмили оцепенела и безмолвно смотрела на совершенно несчастного Дэвида.
— Это правда! Я лег в постель с женой моего дяди! Господи, Эмили, это было ужасно! Если бы ты могла видеть его лицо!.. Надо было как-то остановить его. Мне пришлось ударить дядю по голове вазой, а не то бы он… он собирался убить Оливию.
Выдержка оставила Дэвида. Отвернувшись и закрыв лицо руками, он разрыдался.
Эмили никогда раньше не видела рыдающего мужчину — жалкое, душераздирающее зрелище. Положив руки на его содрогающиеся плечи, она прошептала:
— Значит, ты ударил дядю, он потерял сознание, и Оливия убежала вместе с малышами?
Дэвид кивнул, не поднимая на нее глаз.
— Потом твой дядя пришел в себя, погнался за ними, и… — У Эмили перехватило дыхание.
Он снова кивнул. В подробностях не было необходимости.
— Сколько тебе тогда было лет, Дэвид?
— Шестнадцать.
— Шестнадцать?! И Оливия… Ох ты, бедняга!
— Дядя никогда не винил меня. Позже он объяснил мне, что Оливия принадлежала к тому типу женщин, которым необходим мужчина, и когда Эдгар уехал на войну, она… она…
— Соблазнила тебя? — подсказала Эмили.
— Да. Господи, Эмили, лучше бы дядя считал виноватым меня! Я чувствовал, что должен быть наказан. Было бы легче принять его гнев, чем видеть страдания этого сильного человека!
— Да, Эдгару было очень больно, когда Оливия предала его с Аароном, а потом так бессердечно использовала тебя.
