Любовь авантюриста - Линн Вирджиния (электронные книги без регистрации TXT) 📗
Но похоже, ее настроение ничуть не волновало виконта. Он долго смотрел на нее, невозмутимо окидывая взглядом ее тело и пылающее лицо.
Увидев в глазах Саммер вызов и неповиновение, Джеймс еле заметно улыбнулся.
– Ну, если ты хочешь, чтобы это было именно так... – пробормотал он и, опустившись на кровать, сорвал с Саммер ее бархатное темно-голубое платье. К ее облегчению, его движения были быстрыми и умелыми. Затем он вдавил ее в мягкую перину и, разведя ее бедра, вошел в нее. Джеймс не был жесток или груб с ней, просто делал свое дело методично и бесчувственно, но это было даже хуже.
Саммер готова была снести что угодно, но только не безразличие.
Когда Джеймс перекатился на бок и лег рядом с ней, она решила, что все кончено, что Джеймс получил от нее все, что хотел. Но вскоре она поняла, что ошиблась.
Саммер повернулась спиной к мужу и лежала не двигаясь, не в силах даже плакать, и тут внезапно он снова притянул ее к себе, чтобы, несмотря на все ее благие намерения и стоны протеста, силой вырвать ответ ее предательского тела. Губами, руками, всем своим существом он заставлял жену извиваться под ним, прерывисто дыша и сотрясаясь от желания. Он вошел в нее сзади, обхватив одной рукой ее грудь, а другую погрузив в светлые завитки внизу живота.
Джеймс брал Саммер намеренно неторопливо, оценивающе глядя на нее. Как же унизительно ей было осознавать, что он заставил ее испытывать самые острые ощущения, а сам не испытывал ничего! Саммер теряла все. Слова любви обжигали ей язык, и она почувствовала, что умрет, если не произнесет их.
Уткнувшись лицом в подушку, она приглушенно вскрикивала и бормотала проклятия, но лишь прохладная ткань подушки и перья слышали ее. Даже когда она достигла долгожданного пика наслаждения, которое окатило ее, словно прилив, Саммер не произнесла заветных слов. Она не могла. Джеймсу не нужна была любовь – он хотел только ее тело.
Свечи догорали, оплавляясь, огонь в камине потух, превратив поленья в мерцающие угли, луна побледнела в лучах рассвета, а Джеймс брал Саммер снова и снова, до тех пор, пока она не почувствовала себя обессиленной, обнимая мужа и шепча ему на ухо слова любви. Саммер слишком ослабела и не могла противостоять решительному напору шотландца.
Джеймс лежал, пригвоздив Саммер к кровати своим весом и погрузив пальцы в ее шелковистые волосы. Целуя жену сначала нежно и осторожно, а потом все более настойчиво, он разжег в ней тлеющие угольки страсти, превратив их в живое всепоглощающее пламя.
У Саммер перехватило дыхание, и она выгнулась, прикрыв глаза и задрожав от вновь проснувшегося желания. Похоже, Джеймс знал это. Когда Саммер обвила его шею и попыталась притянуть ближе, он неожиданно остановился.
Саммер открыла глаза. Джеймс смотрел на нее, и его взгляд был обжигающим, словно расплавленное пламя. В глубине его черных глаз затаилось что-то такое, что отражало желание Саммер, и она нахмурилась.
– Что еще тебе от меня нужно? – простонала она, задыхаясь. – Чего ты хочешь?
– Скажи это снова, – выдохнул виконт в приоткрытые губы Саммер, двигаясь внутри ее медленно и чувственно.
Эти движения заставляли Саммер дрожать всем телом и крепко обнимать мужа, скользя пальцами по его горячей влажной коже.
– Скажи, что любишь меня. – Пальцы Джеймса, сплетенные с ее волосами, сжались, его голос стал хриплым от страсти и еще какого-то чувства, имени которому Саммер не знала. – Скажи мне, дорогая.
Рыдая от нахлынувшего на нее облегчения, наслаждения и любви, Саммер произнесла:
– Я люблю тебя.
Она повторяла эту фразу снова и снова, а Джеймс впитывал ее каждой своей частичкой, и его тело возвращало слова любви Саммер.
Глава 18
Когда Саммер проснулась, Джеймса рядом не было. Она открыла глаза и заморгала, пытаясь проснуться окончательно. Сквозь полы опущенного полога пробивалась полоска серого света – стало быть, утро давно уже наступило. Порыв ветра подхватил и донес до ее слуха какой-то шум со двора, затем все стихло.
Саммер вновь закрыла глаза и уткнулась лицом в подушку. При воспоминании о прошедшей ночи горячая краска стыда залила ее щеки. Она вспомнила все свои слова, поступки, ощущения, мысли. Джеймс ни на минуту не давал ей отдохнуть, забирая у нее все, что она могла ему дать.
А еще она сказала Джеймсу о своей любви, и теперь он знал это.
Однако он не сказал, что тоже ее любит.
Каждая клеточка тела Саммер болела. Джеймс дотрагивался, изучал и целовал такие места, существования которых Саммер благополучно старалась не замечать на протяжении двадцати лет. Он увлекал ее на такие высоты, каких она еще никогда не видела. И она сказала, что любит его.
Саммер перекатилась на спину и уставилась на покачивающийся над ее головой полог. Кровать напоминала поле битвы: все еще влажные простыни перепутались, сбились в кучу и наполовину съехали с перины. Одеяло валялось где-то на полу – Саммер смутно вспомнила, что Джеймс отшвырнул его в сторону, когда она попыталась в него закутаться.
Но где же он сам?
Он даже не потрудился разбудить ее перед уходом, хотя, если бы и попытался это сделать, вряд ли его ждал успех. Чересчур утомленная, чтобы разговаривать, опустошенная и всхлипывающая, Саммер только перед самым рассветом затихла в объятиях мужа, а Джеймс, потеревшись подбородком о ее затылок, принялся ее убаюкивать. Ее не нужно было просить дважды, и она мгновенно уснула. Теперь же яркий луч света возвестил, что уже наступил полдень.
Слегка напуганная и смущенная тем обстоятельством, что она снова столкнется лицом к лицу со всеми домочадцами, Саммер медленно вылезла из кровати. После недолгой внутренней борьбы она протянула руку и дернула за шнурок колокольчика.
Ей просто необходимо было принять ванну и что-нибудь поесть, а заодно и одеться, если, конечно, у нее из одежды хоть что-то осталось, после того как Джеймс со страшной поспешностью разделался со всеми ее сколько-нибудь приличными платьями.
Сидя на кровати, Саммер ожидала прихода Летти, но служанка не торопилась. К тому времени, как она появилась в спальне, Саммер начала уже думать, что по каким-то причинам осталась одна-одинешенька в этом огромном каменном замке.
– Ваше сиятельство, – запыхавшись и округлив глаза, выпалила Летти. – Я вовсе не хотела задерживаться, но их сиятельство...
– Ладно, ничего страшного. – Саммер, махнув рукой, помедлила, а потом, не удержавшись, поинтересовалась: – Мой муж спрашивал про меня?
Летти отрицательно покачала головой и принялась суетиться вокруг ванной, которую притащила из гардеробной.
Саммер смотрела перед собой ничего не видящими глазами. Он даже не спросил про нее. А чего она ожидала? Что после прошедшей ночи он будет себя чувствовать так же, как она? Только не Джеймс Камерон.
Губы ее дрогнули, причинив боль. Не новичок в том, что касалось плотских утех, виконт, разумеется, считал ее глупой и наивной. То, что было очень важным и ошеломляющим для нее, его просто возбуждало. Господи, ну как она могла быть такой глупой?
С болезненной ясностью Саммер увидела перед собой чужой и настороженный взгляд Джеймса, когда она, едва не рыдая от переполнявших ее чувств, отвечала на его изысканные, умелые ласки. Она ничуть не сомневалась, что Джеймс не испытывал тех же опьяняющих ощущений, что и она. Так было до тех пор, пока она не попыталась вырваться из его железных объятий, а он лишь крепче прижал ее к себе и прорычал, что никогда не позволит покинуть его. Только после этого Джеймс подарил ей частичку себя, подарил неистовую страсть и нежные слова, в которых Саммер так нуждалась.
Однако он не сказал, что любит ее.
Она умоляла его дать ей облегчение, тяжело дыша и царапая пальцами разгоряченную кожу его плеч. Облегчение наступило, но Джеймс не дал ей своей любви.
Саммер обнажила перед ним свою душу, не боясь больше, что он причинит ей боль, и наконец сдалась, отдаваясь ему, только чтобы услышать звук его голоса, увидеть мимолетную улыбку на его лице, ощутить его прикосновение; он же остался глух и слеп к ее чувствам.
