Мачехина дочка (СИ) - Зиентек Оксана (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
— Мне, госпожа Агата, разные ваши книги нравятся. Но не так же сильно, чтобы ночами не спать! А там ваша матушка очень сердится: Его Высочество уехал, а вы даже попрощаться проспали.
— Как, уехал? — Я удивилась. Да, мы с Эриком вчера обсуждали его отъезд, но он же должен был сказать всем, что едет в город по делам…. С чего бы матушке сердиться? Разве только, что высокие гости увидели, какая соня и лентяйка ее дочь на самом деле.
— Так уехал же, говорю я вам! — Возмутилась Кати, подкалывая готовые косы в прическу. — Утром, перед завтраком еще, получил Его Высочество какое-то срочное письмо. И тут же побежал к Его Милости.
— Принц? Побежал? — Я скептически подняла бровь. Хотя, тут можно не сомневаться, если принц умеет красться ночами по чужим замкам, то и бегать уметь тоже должен.
— Ну, не побежал, но быстро-быстро пошел. Честное слово! — Продолжала щебетать Кати. — А Его Милость тут же распорядился, чтобы принцу и его людям еды в дорогу собрали. Пока Берта собирала, приехал конный отряд и принц уехал.
— Что, и даже еды не взял? — Несмотря на опоздание к завтраку, выспаться я не успела, поэтому мыслями просто не поспевала за Кати, более привычной к ранним побудкам.
— Взял, конечно. Берта же собирала… Все, Госпожа Агата, готово!
— Спасибо, Кати. — Я поблагодарила горничную и отпустила болтушку.
Пора было выходить, всю жизнь в своей комнате не просидишь. В утренней гостиной завтрак уже убрали. Выглянув из окна на солнце, попыталась определить, это я так долго спала или родители. Взбудораженные отъездом принца, закончили пораньше. Решила, что сегодня мне лучше опять позавтракать на кухне. Там спокойнее, заодно, Берта поделится последними новостями. Но до кухни я не дошла.
— Гота! — Окликнул меня папа-барон, который выглядывая из двери своего кабинета. Интересно, он мои шаги в коридоре через дверь услышал, или всего-навсего дал команду слугам предупредить его, когда я проснусь? — Зайди на минутку.
— Да, папа-барон.
В кабинете папы-барона вкусно пахло. Оглядевшись, я заметила блюдо с булочками и кофейник на маленьком столике у печки. Папа-барон не очень любил камины, считая их пустой тратой дров. Поэтому в его кабинете вместо камина была обычная печка, украшенная красивыми расписными плитками.
— Сядь, поешь. — Кивнул на стоик папа-барон.
— Спасибо! — Я не стала отнекиваться, а просто села и занялась завтраком, ожидая, что же такого важного он собирается сказать. Папа-барон, как обычно, не стал долго ходить кругами.
— Гота, я так понимаю, что с Его Высочеством ты уже попрощалась?
— Откуда ты знаешь? — Спросила я слегка смущенно. Неужели кто-то видел принца, выходящего из моей комнаты?
— Обычно ты не просыпаешь завтрак. — Папа-барон лишь усмехнулся. — И ты не выглядишь удивленной, хотя ручаюсь, что твоя болтушка-горничная уже успела рассказать тебе все последние новости. Так что я делаю выводы, что в вчера нашли время и место, чтобы поговорить. И ты примерно знаешь, чего ожидать.
— Не совсем. — Честно призналась я. — О кое-каких вещах Эрик сказал только, что мне их лучше не знать. — Тут папа-барон одобрительно кивнул. Видимо, после всего, он уже не ожидал от Рика хоть какой-то осмотрительности.
— И мне казалось. У него был другой план.
— Был. Но прилетел вестник. Что планы изменились у «тех», так что Его Величество решил подстраховать сына.
— Папа-барон, а это не может быть ловушка? Ну. Этот конный отряд, непонятно откуда взявшийся и все такое прочее?
— Не думаю. Вестника прислал крон-принц. Уж брата-то твой Эрик ни с кем не перепутает.
Я смутилась. А папа-барон подошел к столу и, задумавшись о чем-то своем, не глядя взял булочку. Отломив от нее кусочек, папа-барон повертел его в руках, словно не зная, куда теперь деть, но потом, все-таки, съел.
— Странные времена наступают. — Покачал он головой в такт своим мыслям. — Еще в наше время считалось необычайной удачей, если простому барону удавалось выдать дочь в графский замок. Рыцари без титулов и того реже роднились с аристократами, теперь, надо же, моя девочка станет принцессой. Чем-то ты крепко зацепила принца Эрика, Гота.
— Папа, но ведь и раньше тоже всякое бывало. В Хрониках записано, что старшая сестра Его Величества вышла замуж за графа.
— Принцесса Матильда. — Папа-барон улыбнулся. — Принцесса Матильда — великая женщина! Не будь она женщиной, могла бы спокойно править страной. В столице до сих пор ходят легенды о ней. Но такие, как она, рождаются не каждый день. — Потом, серьезно посмотрев на меня, добавил. — И такие, как ты — тоже.
— Папа-барон, — Решилась спросить я о том, что меня волновало последние пару дней. — А тебе не обидно, что Лили… Ну, что Лили не удалось выйти замуж за принца, а у меня — так-вот вышло.
— Нет, Гота. Не обидно. — Папа-барон рассмеялся, словно удивляясь, какая ерунда меня порой волнует. — В том-то все и дело, что Лили хотела замуж именно за принца. Не важно, за какого. А ты — это ты. Ты всего лишь спасала понравившегося тебе рыжего парня, который случайно оказался одним и принцев. И из Лили вышла бы плохая принцесса. Потому что она слушает только тех, кто говорит то, что она хочет слышать. А ты, хоть порой тебе и не хватает опыта, привыкла думать своей головой. Так что нет, мне совсем не обидно.
Дальше разговор перестал быть интересным. Папа-барон снова напомнил мне о правилах безопасности, попугал последствиями, если моя тайная помолвка станет явной, пообещал поговорить с мамой и исправить мой план занятий.
Потом еще раз напомнил, чтобы приложила больше усилий для изучения фразского и вендского, так как теперь эти языки для меня не просто дань уважения королевской семье. Мне предстоит стать частью этой семьи и выстраивать отношения с фразийской и вендской принцессами. Последнее, надо сказать, меня сильно пугало, но я решила не забивать сейчас этим голову. Все равно, пока не попытаюсь, не узнаю. Гораздо важнее сейчас, чтобы с Эриком не случилось ничего серьезного.
Глава одиннадцатая: У черных рыцарей
Эрик Люнборгский
Вопреки ожиданиям, отряд ехал довольно неспешно. Впрочем, тут надо отдать должное командиру, потому что летящий галопом армейский отряд запомнила бы каждая собака в каждой из попутных деревень. А так, едут-себе служивые по своим делам, ну и пусть едут.
Эрик лениво оглядывал попутчиков, словно ему не было никакого дела до простых служак. Уже одно это должно было бы насторожить тех, кто достаточно хорошо знал Люнборгскую королевскую семью. Но не насторожило. Принцу было даже немного обидно осознавать, за какого дурака держит его сиятельный дальний родственник из-за Пролива. Неужели они и правда не поняли, что он не ввязался в ту драку от нечего делать, а непосредственно командовал операцией? Или те, кто знал его роль в раскрытии заговора, оказались более лояльны к своему опальному начальнику, а не его монарху? С другой стороны, сейчас такое отношение играло принцу только на руку.
Принцы Люнборгской династии не просто так рано приобщались к государственной службе. Не потому, что король всячески пытался сплавить из дворца свое многочисленное потомство, как шептались злые языки. И совсем не потому, что Его Величество терпеть не мог бездельников даже в собственной семье (хотя, и поэтому тоже). Нет, король с самого детства внушал сыновьям, что долго и успешно править будет только тот, за кем стоит реальная сила. Сейчас, когда на горизонте возник очередной заговор, Эрик, как никогда раньше, осознал правоту отца.
Его Величество Эрих Пятый достаточно насмотрелся на смуты, еще будучи крон-принцем, собственно, как и любой монарх своего времени. Увидев, как предают вчерашние друзья, как ближайшие родственники вдруг становятся злейшими врагами, Эрих уже тогда начал искать силу, на которую можно было бы опереться помимо аристократии. И нашел ее в рыцарстве.
Не титулованные дворяне, чьи небогатые поместья щедро рассыпаны по всей стране. Вторые, третьи, пятые сыновья, у которых в жизни всего два пути: служба Храму или служба Короне. Крон-принц Эрих шел к ним: пил с ними на привалах ароматный тимьяновый чай из одного котелка, расспрашивал об их бедах и заботах. Слушал о неурожаях и ценах на шерсть, о дороговизне хорошего железа и море коней в какой-то отдаленной провинции. Где мог — помогал, где не мог — сочувствовал. Обещал похлопотать перед королем, когда дело касалось приданого для сироты-племянницы или места службы для младшего сына.
