Мой принц - Вулф Джоан (версия книг txt) 📗

— Превосходно, — сказал Август. — Граф Черни уже здесь.

Граф Саудер кивнул и вполголоса проговорил:

— Если хотите, ваше высочество, мы можем пока подождать здесь, в экипаже.

Принц отрицательно покачал головой:

— Нет-нет, мы войдем сейчас.

— Как пожелаете, — ответил граф.

Они выбрались из экипажа и прошли по кирпичной дорожке к узким ступеням, ведущим к главному входу в парламент. Сердце графа забилось быстрее, когда они подошли к тяжелой двери. Он сделал глубокий вздох и посмотрел на Августа — принц был абсолютно спокоен.

Швейцар открыл перед ними дверь, и они вступили в вестибюль, где вполголоса разговаривали члены палаты общин. Увидев вошедших, парламентарии замерли.

— Доброе утро, — легко поздоровался принц.

Парламентарии в замешательстве переглянулись и поклонились.

— Доброе утро, ваше высочество, — хором ответили они.

Принц направился к резной дубовой двери, ведущей в палату лордов, и другой швейцар открыл ее с почтительным поклоном. Август вошел внутрь зала. Граф Саудер последовал за ним. И почти тотчас же в зале воцарилась тишина — все взгляды были обращены на принца. И все затаив дыхание смотрели, как он направлялся к возвышению, на котором стоял трон правителя Юры.

Остановившись у возвышения, Август окинул взглядом трон — на нем он восседал два года назад, когда его короновал архиепископ; этот же трон он занимал, открывая первое после войны заседание парламента. Какое-то мгновение они словно противостояли друг другу — трон и принц. Затем Август с изящной грацией, свойственной каждому его движению, поднялся на возвышение.

И тут же по залу прокатился вздох — словно десятки людей выдохнули одновременно.

Однако принц не сел на трон; он стал позади высокого, обитого бархатом стула и окинул взглядом собравшихся. Потом пристально посмотрел на графа Гессе и сидевших рядом с ним остальных участников заговора и проговорил:

— Может, подождем герцога Адамса? Согласны? Заговорщики в замешательстве переглядывались, ни один из них не произнес ни слова.

И тут вдруг двери распахнулись, и в зале появился Франц. Переступив порог, он на несколько секунд задержался у входа, чтобы все сразу же его увидели.

«Эффектное появление, — мысленно усмехнулся принц. — Впрочем, Франц всегда умел привлечь к себе внимание».

Франц — он еще не заметил принца — обвел взглядом зал и вдруг нахмурился. Очевидно, по выражению лиц присутствующих он понял: случилось что-то непредвиденное. Тут он наконец-то повернулся к возвышению, на котором стоял принц, и в ужасе замер.

Август едва заметно улыбнулся и проговорил:

— С твоей стороны не очень-то любезно не пригласить меня на мое низложение. Но я все же решил прийти.

Франц молчал, а принц между тем продолжал:

— И уверяю тебя, избавиться от меня не так-то просто.

Франц наконец-то взял себя в руки и, повернувшись лицом к парламентариям, сказал:

— Я рад, что принц Август здесь. Пусть попытается оправдаться перед парламентом.

— Непременно попытаюсь. — Август спустился с возвышения и стал напротив Франца. Окинув его презрительным взглядом, сказал: — Но прежде чем оправдываться, я хотел бы услышать твои оправдания.

— Для этого я и пришел сюда, — ответил Франц.

Август с усмешкой кивнул:

— Прекрасно. Тогда устроим дебаты. Парламент определит победителя.

Франц ответил ослепительной улыбкой:

— И победитель станет принцем Юры.

Принц поднял в изумлении бровь:

— Значит, ты сам стремишься стать принцем? Я думал, ты действовал в интересах своего отца.

Франц в некотором смущении проговорил:

— Совершенно верно, в интересах моего отца. Именно это я и имел в виду.

Август, не поверил кузену, однако не подал виду. Обратившись к членам парламента, он сказал:

— Дебаты требуют арбитра. Граф Черни, я знаю, что мы можем положиться на вашу справедливость. Ведь вы — верховный судья Юры. Вы согласны выступить в роли арбитра в дебатах между мной и герцогом Адамсом?

— Конечно, — кивнул верховный судья и медленно поднялся со своего места.

В зале стояла такая тишина, что отчетливо был слышен стук трости графа Черни по мраморному полу. Наконец он приблизился к массивному дубовому креслу, только что поставленному специально для него. Медленно опустившись на сиденье, верховный судья взглянул на Августа и сказал:

— Ваше высочество, как должна осуществляться эта процедура? Я имею в виду очередность.

— Герцог Адамс — инициатор этого голосования. Пусть и говорит первым.

Принц с Францем заняли места по обе стороны от верховного судьи. Тот повернулся к Францу и спросил:

— Герцог Адаме, вы считаете, что у вас есть веские причины для лишения принца Августа его наследственных прав?

— Да, к сожалению.

Судья повернулся к Августу:

— Вы готовы ответить на эти обвинения, ваше высочество?

— Готов, — ответил Август.

— Ты согласен подчиниться решению парламента? — спросил Франц.

Принц пристально посмотрел в глаза кузена и ответил:

— Да.

— Господи, — прошептал граф Саудер. Сидевший рядом с Саудером барон Крек пробормотал:

— Невероятно…

Судья спросил:

— А вы, герцог Адамс? Вы готовы подчиниться решению парламента?

— Готов. — Голубые глаза Франца казались ослепительными на его бледном лице.

Судья откашлялся и продолжал:

— Как верно заметил принц Август, инициатором этой дискуссии были вы, герцог. Так что можете начинать. Изложите, пожалуйста, суть дела.

«Франц, должно быть, вне себя от гнева, — подумал граф Саудер. — Это совсем не то, на что он рассчитывал».

Но Франц был невозмутим. По крайней мере, внешне. Окинув взглядом зал, он заговорил:

— Рассказывать об этом — крайне неприятная для меня обязанность. Я долго размышлял, прежде чем принял окончательное решение — вынести этот вопрос на ваш суд. — Франц повернулся к своему кузену и с грустью в голосе продолжал: — Я очень люблю тебя, Гаст, и высоко ценю проявленный тобой героизм во время борьбы за нашу свободу. Но твоя политика чрезвычайно опасна для страны, которую мы оба любим. И я наконец решил, что должен заговорить.