Вопреки небесам - Рэнни Карен (лучшие книги онлайн .txt) 📗

— Но это несправедливо, — упрямо тянул Уильям, не замечая, как вдруг побелело лицо матери, а рука, державшая его руку, задрожала. Дети редко обращают внимание на такие вещи, не то что взрослые. Остановившись у входа в конюшню, чтобы дать им пройти, Хью Макдональд не мог не задаться вопросом: отчего у Кэтрин такое лицо?

На нем был не только гнев, но и страх, отчего его черты внезапно заострились. Хью знал это лицо до мельчайших черточек и мог бы, как скульптор, передать линию носа, разлет бровей, взмах ресниц, прикосновение которых он до сих пор чувствовал на щеке, соблазнительный изгиб губ, округлость щек, упрямую твердость подбородка… Все это он помнил с математической точностью, рожденной многократным повторением. Но сейчас брови у нее были сурово нахмурены, губы плотно сжаты, со щек сбежал привычный румянец.

— Я хочу покататься на лошади.

Хью невольно усмехнулся категоричности его тона.

— У нас с тобой нет лошади, Уильям. К тому же ты еще слишком мал, чтобы вертеться в конюшне. Это опасно.

— Хочу ездить верхом.

— Сейчас меня не интересует, чего ты хочешь, молодой человек. Я запретила тебе подходить к лошадям.

Хью собирался вмешаться, но Кэтрин его опередила. Резко обернувшись к сыну, она присела рядом с ним на корточки и возбужденно зашептала, так что Уильям, забыв свою просьбу, с изумлением уставился на мать.

— Слушай меня внимательно, дорогой, и запомни горькую правду. Лошади не для таких, как мы с тобой. Когда ты немного подрастешь, тебе придется выучиться какому-нибудь ремеслу, чтобы, став взрослым, ты мог бы содержать семью. У тебя никогда не будет ни замка вроде Ненвернесса, ни лошадей, ты никогда не станешь принцем. Ты можешь плакать, кричать, бить кулаками о землю, но мир от этого не изменится. Благодари за то, что имеешь, Уильям, и не хнычь из-за того, чего у тебя нет.

— Но это несправедливо… — снова затянул мальчик, однако без прежней уверенности, на мать он старался не глядеть.

— Ты прав, — согласилась Кэтрин, вставая. — Жизнь не всегда справедлива, и мне жаль, что тебе пришлось усвоить это слишком рано…

— Можно хотя бы погладить лошадку?

— Послушай, дорогой, — вдруг весело предложила Кэтрин, — почему бы тебе не поиграть с Драконом?

Получается, это моя собака, а не твоя. Я кормлю его, вывожу гулять, играю…

— Мне больше нравятся лошади, — упрямо сказал Уильям.

В ответ мать лишь усмехнулась, а Хью подумал: что она скажет, если у сына появится собственный конь?

— Мама, а почему ты никогда меня не наказываешь? — неожиданно спросил мальчик.

Привыкшая к тому, с какой молниеносной быстротой ее сын меняет тему разговора, Кэтрин все же была озадачена его вопросом.

— Но, дорогой… Ты считаешь, это необходимо?

— Недавно Джейк получил от отца трепку за то, что ощипал курицу… Живую, — пояснил Уильям, желая поточнее воссоздать картину происшедшего. — А Майкла заставили чистить уборные за то, что он пролил молоко на ковер лэрда. Дэвид ругался плохими словами, в наказание его отправили подметать конюшню. Правда, там он узнал еще целую кучу таких слов. Почему ты никогда меня не наказываешь?

— Ты же не делаешь ничего такого, правда?

— Не-а.

— Так зачем тебя наказывать?

Похоже, материнское объяснение не удовлетворило Уильяма.

— Это потому, что у меня теперь нет отца?

Как меняется у него голос, когда он рассуждает о серьезных вещах. Она сейчас будто ступает по горячим углям.

— Уильям, — начала она, помолчав, — человека наказывают, когда он совершает дурные поступки, от которых может пострадать он сам или другие люди. Иногда бывает достаточно слов, но, видно, твои друзья не понимают уговоров, и родители посчитали, что требуется нечто более серьезное, чтобы их дети усвоили урок. Если ты сделаешь что-нибудь плохое, я обязательно сначала поговорю с тобой. Ты понял? — Мальчик неохотно кивнул, похоже, ей не удалось его убедить. — Но если я увижу, что слова не доходят, тогда я тебя накажу. И поверь, наказание не будет менее суровым только потому, что у тебя нет отца. Ну как, я ответила на твой вопрос?

Опять кивок, правда, чуть более энергичный. Неужели Уильям тоскует по отцу или просто завидует друзьям, у которых они есть?

Как ни странно, разгадал загадку именно лэрд Ненвернесса.

— Мой сладкий малыш, — пропела Сара высоким, не лишенным приятности голосом. — Мама любит тебя. У ее сыночка такие светлые волосики, а глазки совсем голубые…

Улыбнувшись, она наклонилась к свертку, покоившемуся у нее на руках, и прижала к сердцу, чувствуя, как молоко щекочет соски. Обнажив одну грудь, Сара поднесла ее к ротику малыша, в эту минуту она составляла с ним единое целое и была наверху блаженства.

— Ну вот и хорошо, — удовлетворенно произнесла счастливая мать, осторожно вынимая грудь из ротика младенца и ласково похлопывая его по попке. Мягкий звук шлепка заставил ее улыбнуться.

Она положила завернутый в одеяло сверток на кровать, пригладила волосы и снова обернулась к сыну.

Но тот исчез.

Вместо ангельского детского личика Сара увидела на кровати скомканный пухлый узел, ошарашенно заморгала и с такой силой впилась зубами в руку, что на пальцах выступили красные пятна. Где ее малыш? Как она могла забыть, куда его положила?

Сара обвела взглядом спальню и, заметив Агнес, с облегчением вздохнула. Раз Агнес здесь, все в порядке, она найдет пропажу.

Заметив по глазам своей любимицы, что та снова впадает в панику, уже ставшее привычным состояние, горничная боязливо подошла к кровати.

Горе наложило ужасный отпечаток на некогда миловидное лицо, глубокие морщины, которые при благоприятных обстоятельствах не появились бы еще долгие годы, избороздили щеки и лоб Сары. Она побледнела, отказывалась принимать ванну, не позволяла Агнес расчесывать ей волосы, которые давно спутались и утратили блеск, не желала менять грязную ночную рубашку. Стоило Агнес приблизиться, как она бросалась на нее с кулаками, царапалась, кусалась.

Они украли ее ребенка.

Агнес вздохнула, стараясь не показать своего беспокойства. Каждое утро происходило одно и то же: Саре казалось, что она баюкает ребенка, нежно поет ему какую-то песенку, а затем в иллюзию вторгалась жестокая реальность, и несчастная понимала, что младенца в одеяле нет. Тут картина резко менялась: Сара плакала, звала сына, жаловалась, что его похитили злые люди, от мольбы переходила к угрозам, требуя немедленно вернуть ребенка. Сегодняшнее утро не составило исключения.