Любовь навеки - Райс Патриция (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Однако слова сестры запали ему в душу, хотя он не услышал от нее ничего нового. Грэм догадывался, что Пенелопа мечтала о любви и семейном счастье. Именно поэтому он и женился на ней. Она совсем не походила на юную впечатлительную Мэрили, влюбившуюся некогда в Гая, да и обстоятельства их жизни теперь были совсем другими. Гамильтон стал старше и опытнее, научился быть осторожным и осмотрительным. Хотя, конечно, смертельно влюбившись, и он мог потерять голову.
Прогнав эти неприятные мысли, Грэм постарался вновь сосредоточиться на чтении писем, однако это ему не удавалось. Грэм точно знал, что Пенелопы нет дома, он ощутил бы присутствие жены. Виконт всегда улавливал ее легкие шаги, слышал звонкий смех и даже шепот в гулких коридорах. Встав из-за стола, он быстрым шагом направился в конюшню, чтобы проверить свои догадки.
В конюшне ему сообщили, что сегодня утром леди Тревельян отправилась по делам верхом в сопровождении одного из конюхов. Это известие обрадовало Грэма. Слова Аделаиды о том, что Пенелопа всегда выезжает по утрам с баронетом, не соответствовали действительности. Убедив себя в том, что Пенелопа умная женщина с крепкими моральными устоями и не могла завести с Гаем роман, Грэм вскочил на своего Тора и выехал из усадьбы. Он решил, что пришло время помириться с женой, хотя понимал, что после его вчерашней выходки сделать это будет непросто. Пенелопу потрясло его грубое поведение, и, конечно же, она задавалась вопросом, почему муж так странно вел себя?
Не успев выехать на проселочную дорогу, Грэм, к своему неудовольствию, заметил, что навстречу ему скачет Гамильтон. Всадники встретились посреди аллеи. Тревельян натянул поводья, стараясь сдержать своего вставшего на дыбы норовистого жеребца. Укротив его, виконт взглянул на Гая, ожидая, что тот заговорит первым.
– Мне надо поговорить с тобой, – холодно сказал Гай, вглядываясь в лицо друга.
– Если надо, говори, – небрежно бросил ему Грэм.
Персивалю не хотелось делать это здесь, на дороге: обе лошади явно нервничали. Но похоже, у него не было выбора. Судя по всему, лорд Тревельян не собирался приглашать его в Холл.
– Артур не стал объяснять мне, что было причиной вчерашней сцены, – не теряя времени, начал Гай. – Я сам обо всем догадался. Неужели ты действительно собираешься вызвать его на дуэль?
– А тебе какое дело? – насмешливо спросил Грэм.
– Но он же калека, Тревельян! Это будет нечестный поединок!
– Почему же? Один инвалид сразится с другим. По-моему, все справедливо, – промолвил Грэм, пожимая плечами, и слегка отпустил поводья, позволив коню сделать несколько шагов вперед. – Я предупреждал его, просил уехать, но он не внял моим просьбам. Я считаю, что сделал все, что мог.
– Грэм, ты сошел с ума! Прошло пять лет. С тех пор все изменилось. Ты не можешь обвинять Артура в том, что он совершил, будучи зеленым мальчишкой! Неужели ты никогда не слышал о том, что существует христианское прощение?
– Я уже говорил тебе, Гай, что никогда не смогу забыть, как Мэрили кричала от боли, как она умирала на моих руках. Воспоминания об этом будут преследовать меня до конца дней. Разве могу я простить виновников ее гибели? Я должен отомстить!
G этими словами Грэм стегнул Тора и ускакал. Персиваль проводил его задумчивым взглядом. Наконец, стряхнув с себя оцепенение, он пришпорил свою лошадь и направился в сторону проселочной дороги, прочь от Холла.
Пенелопа с удивлением следила за всадником, мчавшимся по полю. Это был не Грэм. Он не mof знать, что она сейчас находится здесь. Кроме того, лошадь была чалая, а не вороная, а телосложение всадника не отличалось атлетизмом.
Виконтесса с гордостью посмотрела на деревянную веранду, которую только что аккуратно покрасила в светло-серый цвет. Он прекрасно гармонировал со старой кирпичной кладкой фундамента и стенами дома. Корзинки с листьями папоротника и несколько горшочков с геранями по замыслу Пенелопы должны были придать веранде более обжитой и приветливый вид. Она хотела, чтобы воспитанницам в новом приюте было тепло и уютно и чтобы этот дом не был похож на те мрачные строения, что стоят в туманных узких переулках Лондона. Для роста и нормального развития детям необходимы простор и много света.
Узнав во всаднике баронета, Пенелопа поспешила ему навстречу, вытирая тряпкой испачканные краской руки. Его неожиданный приезд обеспокоил ее, но она все еще находилась в хорошем настроении, радуясь тому, что работа спорилась в ее руках.
– – Вы, конечно, столь спешно прибыли сюда вовсе не для того, чтобы посмотреть, в какой цвет я выкрасила стены? – шутливо спросила Пенелопа.
– Прекрасный цвет, – похвалил Гай ее выбор, бросив взгляд на веранду. – Я всегда говорил, что у вас отменный вкус. Но вы правы, я приехал сюда совсем по другой причине. У вас найдется время, чтобы поговорить со мной?
Пенелопа с тревогой посмотрела на Гая и, сняв передник, положила его на стоявшую у дома скамейку. Отряхнув потрепанное хлопчатобумажное платье от опилок и пыли, она взяла Гая под руку.
– Давайте пойдем вон в тот укромный уголок – там мы могли бы спокойно поговорить, – предложила она.
Они устроились под раскидистой яблоней недалеко от колодца. Постелив на шаткую деревянную скамейку носовой платок, Гай усадил Пенелопу, а сам начал расхаживать перед ней, не зная, с чего начать.
– Мне трудно говорить об этом, – наконец признался он. – Я не знаю, что именно Тревельян уже успел рассказать вам, и мне не хотелось бы сказать что-то лишнее. Но оставаться в стороне я не могу. Надо что-то делать. Грэм не хочет соглашаться со мной, и я прошу вас повлиять на него.
Сложив руки на коленях, Пенелопа с беспокойством смотрела на Гая. Судя по выражению его лица, он был сильно взволнован. Вывести Гая из равновесия могло лишь что-то действительно весьма значительное, но Пенелопа вовсе не была уверена, что сможет помочь ему.
– Если речь идет о Грэме, то повлиять на него можете только вы. Да еще, пожалуй, его кузен, – сказала она. – К моим советам, если они только не касаются Александры, он совершенно не прислушивается.
Засунув руки в карманы, Гай остановился и с отчаянием посмотрел на Пенелопу.
– Да он и слушать меня не желает! – воскликнул Гай. – Что бы я ни говорил ему!
В простой, незатейливой шляпке и старом платье с закрытым воротом виконтесса как нельзя больше походила на дочь сельского священника. Но Гай знал, что внешность обманчива и по своей сути Пенелопа – истинная аристократка.
– Не знаю, что недавно между вами произошло, – сказал Гай. – Но совершенно уверен, что Грэм не откажется выполнить вашу просьбу.
– Как бы мне хотелось, чтобы вы оказались правы, Гай, – со вздохом промолвила Пенелопа. – И все же вы ошибаетесь. Он уже не раз отказывался выполнять мои просьбы по непонятным причинам. Нет, вы обратились явно не по адресу.
Ее голос звучал так печально, что у Гая сжалось сердце. Опустившись рядом с Пенелопой на скамейку и взяв ее за руку, он заставил виконтессу поднять глаза. Увидев в них выражение боли, баронет тяжело вздохнул.
– Не говорите так, Пенни, – сказал Гай. – Я думал, вам удалось приручить этого дикого зверя. Неужели он и вас отпугнул от себя?
Взгляд Пенелопы был устремлен на худощавое смуглое лицо друга, но мысли ее находились далеко отсюда.
– О нет, я не боюсь виконта, – промолвила она. – Я не понимаю его. Сначала я думала, что сторониться людей его заставляет обезображенное шрамами лицо, что он боится насмешек. Оказалось, что это не так. Когда мы впервые встретились, он не хотел показывать свое лицо, чтобы не испугать меня. Но потом, узнав его поближе, я увидела, что во время вспышек гнева он, напротив, стремится запугать окружающих. В эти минуты я не понимаю его. Как может один и тот же человек быть порой нежным и чутким, а порой отвратительным и мерзким?
Пенелопа пристально смотрела на Гая, ожидая от него ответа. На мгновение тот задумался.
– Я не могу объяснить этого, – наконец заговорил он. – Возможно, если бы вы больше знали о муже, то лучше понимали бы причины его внезапных вспышек гнева. Он, наверное, очень мало рассказывал вам о том несчастном случае, который с ним произошел.
