Железное сердце - Поттер Патриция (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
Она посмотрела на него с недоверием и разочарованием, и ему показалось, будто она вырвала у него сердце. Но она все же дала ему слово. С горечью. Неохотно. Он знал, что она сдержит его, хотя и будет держаться от него подальше этой ночью. Бет уже переместил а спящую девочку поближе к огню, а свои одеяла к Нику, чтобы заметить малейшие изменения в его состоянии.
Морган едва не задыхался от атмосферы, сгустившейся над их маленьким отрядом: Ник хмурился, Бет был взволнованна, а Лори печальна. Только Каролина казалась равнодушной: выстрадав объятия Мэгги, свинка беззаботно рылась в поисках остатков пищи, которые поглощала на месте. Она постоянно подрывала землю и зачастую подталкивала пятачком тех из людей, кто оказывал ей хоть небольшое внимание. Она даже удостоила этим Моргана, избегаемого остальными, и он был благодарен за это животному. Вообще-то он полагал, что оказался в весьма унизительном положении.
Морган подбросил в костер сушняку и завернулся в одеяла, с пристегнутым на поясе револьвером и винтовкой под рукой. Услышав, как Бет что-то шепчет Нику, он позавидовал своему арестанту. Он тоже хотел бы пошептаться с Лори, привлечь ее к себе поближе, поделиться с ней одеялами этой ночью и очиститься от привкуса убийства.
Но он чувствовал себя запятнанным кровью и понимал, что так уж сложилась его жизнь. Впервые за многие годы он задумался над тем, каково быть простым парнем, а не рейнджером и не охотником.
Но ему не давался этот образ. Помоги ему Боже, он просто не мог представить себе такого…
Они покинули прогалину спустя два дня — они понадобились Нику, чтобы восстановить силы в достаточной для езды на лошади мере; но и теперь они будут двигаться медленно. Потеря времени мучительно действовала на Моргана. Он оставил Ника свободным, зная, что тот не сбежит в таком состоянии. Рейнджер снова осмотрел окрестности, на этот раз еще тщательнее, и установил силки на кроликов — он решил пока что обходиться без выстрелов. Он подозревал, что именно они привлекли к ним внимание стрелка, и не раз ругал себя за это, хотя и знал, что свежее мясо было необходимо для выздоровления Ника.
К тому же вынужденное ожидание усугубляла и Лори.
Она избегала его словно чумного, и он подозревал, что будет таким же и для ее семьи. Ник был молчалив и почти не разговаривал с ним, общаясь лишь с Бет и Мэгги, и Морган заметил, что пленник как бы потерял часть присущего ему жизнелюбия. Впервые за время путешествия он притих и на время подавил в себе бунтарские наклонности и гнев. Морган, к своему удивлению, ощутил это как личную потерю. Оказалось, что он вовсе не желал «убивать» мятежную натуру Ника, как, впрочем, и его сестры, хотя ему это чертовски хорошо удавалось.
Морган никогда не подозревал, что будет скучать по звукам проклятой гармоники, но он скучал. Лори иногда напевала, но почти всегда только для Мэгги, — казалось, она забыла трогательные мелодии, излюбленные ею и Ником и поразившие сердце техасца. Ему хотелось поговорить с Ником, попытаться убедить его, что возвращение в Техас наилучший выход, но каждый раз, когда он приближался к нему, лицо Ника каменело, как будто Брэден полностью изолировал себя от окружающего мира. Морган понимал его, он и сам проделывал это много раз.
Да и что он скажет? Я попробую доказать твою невиновность, но не отпущу тебя. Он уже говорил это и знал, что слова эти лишены для Брэдена смысла. Ник не верил ему и, наверное, никогда не поверит. С другой стороны, Моргану казалось странным, что сам он доверял Брэдену, — по сути, он доказал это сегодня днем.
Морган не мог и признаться, что полюбил Лори: слишком долго он был одинок и не привык бросаться своими чувствами. Он не знал, как выразить их, не выставляя себя при этом глупцом. Он мог лишь держать их при себе, зная, что ему не верит женщина, в доверии которой он нуждался, и парень, уважение к которому росло в нем не по дням, а по часам. Поэтому он прибегнул к стоицизму, которым и жил столь долго, — ожидая малого, ничего не прося и все более уходя в себя, чтобы справиться с непрошеной болью.
На третий день самочувствие Ника улучшилось настолько, что можно было ехать, и Морган решил предпринять еще одну, последнюю, попытку объясниться с Ником. Видит Бог, он не хотел больше пользоваться железом и не хотел, чтобы Ник спровоцировал это, но боялся, что у него не останется выбора. В это утро оба они после завтрака побрились, и Морган, не удержавшись, вновь сравнил их лица. Теперь лицо Ника напоминало его собственное еще больше, потому что морщинки на нем за последние дни углубились. Ник искоса поглядывал, как рейнджер собирал свой бритвенный прибор, прежде чем спросить у пленника, подумал ли он над его словами насчет добровольного возвращения в Техас.
— Нет, — равнодушно бросил Ник, и губы Моргана затвердели. Они скрестили взгляды, как клинки.
— Могу я рассчитывать на твое слово, что ты не попытаешься сбежать?
— Нет, — снова бросил Ник.
— Черт тебя побери, Брэден, почему ты так усложняешь дело? Особенно для себя?
Ник пожал плечами:
— Я не собираюсь облегчать его для тебя ни ради себя, ни ради Лори.
— Ну тогда протяни руки, — коротко приказал Морган, снимая пару наручников с пояса. Ник посмотрел на него с отвращением, но выполнил приказ.
Морган запер на нем манжеты и махнул в сторону уже оседланных им лошадей.
— Возьми мою, — сказал он. — Миссис Эндрюс возьмет твою, а я — ее жеребца. На этот раз дай мне знать, когда тебе понадобится передышка. Я не хочу, чтобы ты снова истек кровью.
— Потому что это вынудит нас задержаться?
— Вот именно, — холодно подтвердил Морган. — Я больше не хочу никаких задержек.
Ник улыбнулся ему, но улыбка не была дружелюбной, и рейнджер, как ни странно, почувствовал облегчение при виде знакомого гнева в его глазах, как будто возвратилась частица его бунтарской души.
В начале дня Лори ехала родом с Бет. Морган не применил на этот раз второй комплект наручников, чтобы приковать Ника к седельной луке, но он опять связал поводья своей лошади с лошадью-лидером. Ник обескуражил всех, включая Бет и Лори, попытавшись заговорить с ним. Но когда они сделали в разгар дня короткую остановку, Мэгги, заворожившая Ника, упросила его взять ее к себе, и он посадил ее перед собой на седло и крепко держал малышку скованными руками.
Хотя Лори и надеялась на задержку, рана Ника не оправдала ее ожиданий. Впрочем несколько минувших дней были именно тем, в чем нуждался Ник. Теперь семья наверняка получила ее послание из Джорджтауна. Для Лори важно было достичь Пуэбло раньше Моргана и убедиться, что принятый план действий не причинит беды ни одному из парней. Мысль о смерти Моргана была ей невыносима. Энди не испытывал бы особых угрызений совести, да и отец и даже Дэниэл, если бы полагал, что Нику грозит опасность.
Она тоже не желала беспокоиться о рейнджере. Она хотела ненавидеть его за то, что вынуждена была дать ему слово, и за вновь надетые на Ника наручники, но не могла, тем более после той ночи. Лори знала о его искреннем желании помочь, но полагала, что его намерения не принесут добра. Он просто-напросто верил в то, чему не доверяла она: в правосудие, в закон, в свою способность выступить против богатого и влиятельного человека вроде Уордлоу. Девушка боялась, что упрямство рейнджера может лишь помочь «правосудию» расправиться с Ником.
Однако она дала слово, хотя и считала его временным. Ей придется аннулировать его еще до Пуэбло и честно предупредить его, пусть попытается остановить ее, если у него хватит на это духу. Иногда она считала его и вовсе бессердечным, но он тут же путал все карты — то разрешал взять с собой Каролину, то снимал комнату в гостинице в Джорджтауне, чтобы ей было удобнее, то решался на выстрел, чтобы накормить мясом Ника.
Каждый раз, когда он дарил ей свою робкую и лукавую улыбку, а она вспоминала его нежность и медовую сладость его прикосновений, у нее появлялась очередная трещинка в сердце. Она знала, что он делил с ней частицу того же чудесного восторга, и теперь, глядя на его прямую фигуру, всем своим видом говорящую о неумолимости, Лори страдала за них обоих. Смотреть в его глаза последние дни было для нее адской мукой, потому что они потеряли теплоту и снова стали ледяными и подозрительными, после того как она отказалась от его помощи.
