Единственная - Лоуренс Стефани (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– Вернее, в нас. Вместо того чтобы вонзить его в ваше сердце. А потом сбежал.
– Удрал?
– Живая изгородь растет чертовски близко к дому: прекрасный способ улизнуть. А теперь опишите вашего врага как можно точнее.
Николас нерешительно кивнул и попытался сесть. Чарлз помог ему, подложив под спину подушки.
– Вы потеряли довольно много крови, так что день-другой придется лежать. И эти раны будут чертовски ныть, но вам повезло: все могло быть гораздо хуже.
Пенни встала, налила Николасу настоя и вручила чашку.
– Специальный рецепт Эм. Помогает успокоить нервы. Николас с благодарностью пригубил теплую жидкость и снова погрузился в задумчивость.
– Итак? – напомнил Чарлз, снова садясь на подлокотник кресла Пенни.
Николас поморщился.
– Лица я не видел: он обвязался шарфом. Цвет глаз не разглядел в темноте. А кроме того, он нахлобучил шляпу на лоб.
– Не думайте о чертах лица: вы с ним дрались. Как он на ощупь: молодой, старый, сильный, гибкий?
Николас поднял глаза к небу.
– Скорее молодой… но не моложе меня. Сильный… худой.
– А рост?
– Пониже вас. Скорее такой, как я, может, на дюйм-другой выше. А вы? Вы что-то разглядели?
– Не слишком много, но, думаю, можно вычеркнуть из списка Суэйли и Ярроу. Судя по нашим наблюдениям, Суэйли настоящий коротышка, человек сложения Ярроу не может двигаться так проворно. Я согласен с вами: он молод, моложе вас или меня и строен, хотя последнее еще не точно. А теперь подумайте: он выругался, когда вошел в комнату. Он говорил с акцентом?
– Ругался еще до того, как меня увидел: похоже, его обозлило такое количество коробочек для пилюль.
– И что?
– Боже. Какой я кретин… он говорил по-французски… бегло… и… знаете, когда работаешь с людьми, которые объясняются на многих языках, понимаешь, что на каждом языке они говорят по-разному. Я даже представить не могу, как бы это выглядело на английском.
– Значит, Кармайкл, Фотергилл или Жерон.
– Но, судя по тому, что вы утверждали раньше, Фотергилл и Кармайкл вряд ли способны на убийство, – заметил Николас, отдавая Пенни пустую чашку. – И он прекрасно говорит по-французски.
Чарлз покачал головой:
– Не слишком на это надейтесь. Я тоже прекрасно ругаюсь по-французски. Что же до остального, «вряд ли» – это еще не окончательные выводы. Так что все трое – по-прежнему подозреваемые.
Николас замолчал.
Пенни смотрела на Чарлза. Судя по виду, он явно взвешивал возможности. Придумывал и отбрасывал версии. Размышлял, как бы узнать больше. Наконец, он встал.
– Николас, когда вы собираетесь объяснить, что происходит?
Но Николас еще плотнее сжал губы.
– Поймите, – продолжал Чарлз, – если бы я не решил спуститься вниз и проверить запоры на дверях и окнах, просто не успел бы отвести его смертельный удар, который наверняка бы оборвал вашу жизнь. И я говорю это не потому, что ожидаю услышать благодарность. Просто хочу, чтобы вы поняли, как это серьезно. Этот человек уже совершил два убийства и не задумается сделать то же в третий раз. У него нет никаких сомнений. Третьей жертвой может стать любой. Фиггс, например: она обрабатывала ваши раны. Или Эм, которая варила настой. Норрис. Пенни.
Его голос становился все холоднее. И когда он назвал ее имя, Пенни, хоть и предчувствовала, что так будет, едва сдержала дрожь.
Николас упорно рассматривал свои руки, лежавшие поверх одеяла, и молчал. Чарлз продолжал тем же ледяным, осуждающим тоном:
– По вашему мнению, он должен был прийти в библиотеку. Так оно и вышло. Там он ругался из-за коробочек для пилюль. Я прав, предположив, что коробочки для пилюль должны быть частью его цели?
– Д-да, – выдавил Николас и, закрыв глаза, откинул голову на подушки.
– Полагаю, вы так решили, потому что он встречался с Мэри: она убирала внизу и заодно вытирала пыль в библиотеке.
По-прежнему не открывая глаз, Николас кивнул. Чарлз уставился на Пенни и одними губами продиктовал, что она должна сказать. Пенни выпрямилась.
– Николас, мы знаем о коробочках для пилюль в тайнике. Николас дернулся:
– Вы знаете?..
Он взглянул на Чарлза. Тот утвердительно кивнул.
– Все это нелегко объяснить. Совсем нелегко. Николас вздохнул и снова уронил голову на подушки.
– Одного я не понимаю, – продолжал Чарлз, – каким образом коробочки для пилюль соответствуют нашей теории мести? Никто не мог знать…
Он замолчал. Сейчас он просто высказывал свои мысли, и все же слышать их произнесенными вслух… Его неожиданно осенило.
– Нет, это не совсем так. Были те, кто определенно знал о коробочках. Те, кто их передавал. Французы.
Наконец-то решение головоломки. Он так и видел, как все части сами собой становятся на свои места. Но все же главный кусочек отсутствовал.
У Николаса сделалось упрямое лицо, и Чарлз внезапно сообразил, что это ему напомнило: выражение физиономии Пенни в некоторых ситуациях.
– Прекрасно. Молчите. Пока что мне удалось узнать, что ваши с Пенни отцы придумали какой-то план передачи секретов французам. Те платили им коробочками для пилюль. Секреты передавались устно человеку с французского люгера, который встречался с одним из Селборнов посреди Ла-Манша. Устраивал встречи Молле с помощью своей яхты и набора сигналов. Потом отец Пенни, а позже Гренвилл договаривались с одной из шаек контрабандистов о выходе в море и возвращались с очередной коробочкой. Обмен, выгодный для всех, кроме солдат, погибавших в бою, – с нескрываемым презрением договорил Чарлз.
Николас побледнел, но не раскрыл рта и продолжал смотреть вверх, в потолок. И слушал.
– Однако теперь, – продолжал Чарлз, – по какой-то причине французы прислали своего агента, чтобы вернуть все или часть коробочек для пилюль и наказать Селборнов, убив всех участников заговора и даже их родственников.
Николас никак не реагировал. У Чарлза похолодела кровь при мысли о том, что Николас ничуть не удивился, а это означало, что его предположения верны. Он украдкой взглянул на Пенни: судя по ее ошеломленному виду, она все поняла правильно.
Глубоко вздохнув, Чарлз снова обратился к Николасу:
– Послушайте, вы должны сказать мне все, что знаете. Этот человек – убийца. Его следует остановить, иначе он будет продолжать убивать. Невзирая на ваши прошлые заслуги перед французами, теперь они решили расправиться с вами. Поэтому сейчас я на вашей стороне.
Николас чуть скривил губы:
– Враг моего врага должен быть моим другом.
– Иногда на войне возможно и не такое, – заверил Чарлз. – Но вы должны сказать мне правду, иначе он убьет еще раз, и кровь падет на вашу голову.
Его последняя карта, но, судя по тому, что он знал о Николасе, она может быть козырной.
– Николас!
Пенни подалась вперед и положила ладонь на руку Николаса.
– Пожалуйста, объясните, что происходит. Репутация нашей семьи в ваших руках. И не важно, каким было прошлое, у семьи вообще может не быть будущего, если вы будете хранить тайну. Неужели не понимаете?
Николас повернул голову к Пенни. Чарлз затаил дыхание.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем Николас вздохнул и снова откинулся на подушки.
– Я должен подумать.
Чарлз старался не показать нетерпения.
– Убийца у нас на пороге. Времени не осталось.
– Понимаете, это не моя история, – вдруг выпалил Николас. – Я просто не имею права… выкладывать все до конца. Нужно подумать, какую часть я имею право открыть и какая доля ответственности лежит на мне.
– Только объясните, в чем дело, и этого достаточно. Николас впился взглядом в Чарлза.
– Двадцать четыре часа. Вы должны дать мне двадцать четыре часа… вернее, подождите до завтрашнего ужина, и я расскажу все, что смогу.
Глава 17
Чарлзу пришлось довольствоваться этим. Помимо всего прочего, Николас устал и нуждался в отдыхе.
Вернувшись с Пенни в ее спальню, он прежде всего проверил, не маячит ли кто под окнами, и только потом запер дверь и отправился проверять патрульных. Все было тихо, но сама тишина была пронизана тревогой.
