Сокол и огонь - Райан Патриция (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
Когда Торн наконец вошел в комнату леди Эструды, Мартина уже закончила осмотр больной и поправляла одеяла и подушки.
Мартина, а также Бернард, стоявший неподвижно в углу со скрещенными на груди руками, одновременно посмотрели на него и тут же опустили глаза на больную. Взглянув на постель, Торн непроизвольно перекрестился. Последний раз он видел Эструду четыре месяца назад, перед осадой Блэкберна. Она уже тогда выглядела больной, но сейчас… Торн не представлял, что болезнь может так иссушить человека. Судя по ее тихим стонам и судорожно вцепившимся в простыни пальцам, наступила агония. Вид ее раздувшегося живота заставил его содрогнуться. Это его ребенок, ребенок, который умрет вместе с Эструдой.
Мартина намочила полотенце в воде, отжала его и обтерла лицо Эструды, затем открыла свой сундучок и извлекла из него закупоренный кувшин. Умирающая посмотрела на Мартину, с трудом удерживая мутнеющий взгляд в одной точке. Бернарда и Торна она даже не заметила.
— Что это? — выдохнула она.
— Немного кларета, который я привезла с собой из монастыря, миледи, — сказала Мартина, присаживаясь на краешек ее узкой кровати и беря ее скрюченные пальцы в свои. — Это поможет вам заснуть.
Торн смотрел, как Мартина искренне стремится облегчить страдания женщине, которая всегда относилась к ней с презрением, не помня зла и желая лишь помочь несчастной, и это наполняло его чувством благоговения перед этой женщиной.
— Не надо, я не заслуживаю такого обращения, — с трудом проговорила Эструда. — Господь хочет, чтобы я в полной мере испытала страдания. Он карает меня.
— Нет, миледи, это не так, — склонившись к ней, возразила Мартина.
Эструда тряхнула головой.
— Нет, это так. Это все за то, что я слишком хотела иметь ребенка. Я согрешила, и вот Он наказывает меня.
Предостерегающие колокольчики зашумели у Торна в голове. Он взглянул на насупившегося в углу Бернарда, а затем на Мартину, которая ответила на его взгляд понимающим взором.
— Сэр Бернард, — обратилась к нему Мартина, — не будете ли вы столь любезны сходить за отцом Саймоном.
— Ее уже причастили, — сказал он.
— Тогда, возможно, вы выполните мою просьбу и принесете кубок для вина?
Бернард секунду колебался: он не привык, чтобы его просили принести что-либо. Затем, решив, что роли скорбящего супруга это вполне соответствует, он кивнул и вышел из спальни. Торн с облегчением вздохнул и благодарно улыбнулся Мартине.
— Бог не наказывает вас, — сказала Мартина несчастной женщине.
— Наказывает, — убежденно настаивала Эструда. — За то, что я сделала, ради того, чтобы заполучить это дитя. Это… это ребенок не Бернарда. Я согрешила, чтобы зачать, и поэтому Бог послал мне ребенка, который высосал жизнь из моего тела. Ребенок растет, а я таю. Я скоро умру и буду вечно гореть в аду. На мне лежит проклятие.
Эти слова утомили ее, она откинулась на подушки, тяжело дыша.
— Бог милостив, — сказала Мартина. — Он не стал бы наказывать вас столь жестоко за супружескую измену.
— Это не только измена, — прошептала Эструда с закрытыми глазами, будучи не в силах даже приподнять веки. — Я схитрила, чтобы достичь своей цели. Сэр Торн не желал меня, поэтому я пошла на обман.
Мартина недоуменно взглянула на Торна, который коротко кивнул в ответ.
— Я воспользовалась вашими духами. В полночь я вошла к нему, а он решил, что это были вы. Когда он обнаружил обман, то пришел в ярость, и я силой принудила его извергнуть в меня свое семя. Это большой грех. И Бог позволил ребенку сэра Торна вырасти в моем чреве, с тем чтобы он убил меня и я отправилась в ад на вечные муки.
Последние слова она произнесла едва слышно, слабеющим голосом.
Мартина почти с нежностью взяла ее лицо в свои руки и сказала:
— Откройте глаза, миледи. Посмотрите на меня. Вот так. А теперь внимательно послушайте, что я скажу. Вы не беременны.
Эструда пытливо скользила взглядом по лицу Мартины, пытаясь уловить смысл сказанного.
«Возможно ли такое?» — подумал Торн.
— Но мой живот… — простонала Эструда.
— Я же осмотрела вас, — напомнила ей Мартина. — И могу вас заверить, что это не ребенок. Вы не были беременны с самого начала. Вы страдаете от болезни, которую я однажды наблюдала в Париже. При ней живот вздувается и растет не переставая. Вы больны уже, наверное, с год, просто раньше не ощущали этой болезни.
— Месячные… но они прекращались у меня и раньше…
— Вот видите? — сказала Мартина. — Это болезнь.
— Я умру?
— Да, — тихо произнесла Мартина, помолчав.
Эструда кивнула.
— Скоро?
— Да, — помедлив, ответила Мартина.
— Слава Богу.
— И тогда вы будете вместе с ангелами, — заверила ее Мартина.
— Вместе с ангелами, — прошептала Эструда, улыбнувшись.
Торн заметил, что ее глаза наполнились слезами.
— Я попаду на небо…
Вернулся Бернард с кубком, в который Мартина налила вино. Она приподняла голову Эструды и поднесла к ее губам питье.
— Постарайтесь уснуть, — шепнула она ей.
Через несколько секунд скрюченное тело Эструды заметно расслабилось. Пальцы разжались, конечности перестали судорожно сжиматься, а с лица сошла гримаса боли и страданий. Глаза закрылись, и дыхание стало ровным и спокойным. А через час, когда солнце коснулось горизонта, ее грудь перестала мерно подниматься и опускаться. Смерть, которую так долго ожидала Эструда Фландрская, наконец-то пришла к ней.
Часом позже Бернард, Годфри и отец Саймон совещались, сидя за круглым столом в спальне барона.
— Но она его невестка, — заметил Годфри, отвечая на слова Саймона, в то время как Бернард думал, наполняя свою чашу вином: «Просто согласись на это прежде, чем ты тоже уйдешь из жизни, это все, о чем я прошу».
Отец Саймон скрестил пальцы.
— Да, но ведь они все же не кровные родственники. Так что это не преступление, к тому же небольшое пожертвование в пользу епископа Ламбертского, и у церкви не будет никаких возражений против этого брака. — Он пожал плечами.
Бернард поднес отцу кружку. Старик выпил ее, затем медленно утер губы рукавом и уставился в пустой сосуд, открыв рот и нахмурясь, словно пытаясь постичь суть этого дела.
«Да не задумывайся ты над этим, лучше пей», — думал про себя Бернард. Он обнял отца за плечи одной рукой, а другой поднес к его губам полный кубок. Но Годфри не стал пить.
— А почему именно завтра? — спросил он. — Почему? Ведь еще не успело остыть тело Эструды.
«А ее тело никогда и не было теплым», — подумал Бернард.
Барон в сомнении покачал головой.
— Ни разу еще не слышал, чтобы вторая свадьба происходила на следующий же день после смерти первой жены, это…
— Слушай, отец, — зарычал Бернард, теряя терпение, — ты хочешь внуков в конце концов или нет?
Годфри медленно поставил кружку на стол, его глаза покраснели и подернулись влагой.
— Больше всего на свете. Да, ты должен вновь жениться. Я хочу этого. Но только почему именно на леди Мартине? Ведь вокруг столько подходящих невест…
— Но не для меня, — сухо сказал Бернард. — Ты помнишь, что мне пришлось отправиться за границу, когда я в первый раз захотел жениться? — Он налил себе еще. — И сейчас мне опять придется ехать за невестой куда-нибудь в Бретань, или Аквитанию, или во Фландрию, в общем, туда, где не знают… о том, что произошло двадцать лет назад. Вспомнил?
— Ах да, — пробормотал барон. — Та несчастная девушка.
— О Господи, — прохрипел Бернард. «Нет, это просто какое-то несчастье, что такой человек правит нами». — Я не хочу снова ехать за границу, — пояснил он этому тупому барану, своему отцу. — Слишком много времени будет потеряно зря. И кроме того, Эдмонд мертв, так что леди Мартина вступила во владение своими свадебными дарами. А эти земли принадлежат нашему роду со времен завоевания Англии. Так неужели тебе не хотелось бы, чтобы они остались у нас, а не у какой-то восемнадцатилетней чужачки, о которой мы ничего и не слышали вплоть до этого лета?
